Временщик. Книга четвертая
Шрифт:
Вряд ли она меня поняла. Может быть, когда-нибудь позже, когда станет опытным Игроком, Лилька осознает, что я сделаю. Но не сейчас. Впрочем, мне и не нужно было ее одобрение. Влияние темных Ликов давало один определенный плюс. Сергей Дементьев больше не нуждался в чужом мнении. И не было никаких сожалений о намерениях или уже совершенных поступках.
Я же, вымотанный чересчур бурным днем, уснул, не разбирая постель. Сквозь закрытые глаза слышал бурчание Лаптя, однако это, напротив, подействовало как хорошее снотворное. Я провалился в глубокую темную яму, а сверху меня накрыло тяжелым покрывалом. Вокруг что-то происходило,
Пробудился я внезапно и в ярости. Хотелось рвать и метать. То, что произошедшее было лишь сном, я понял не сразу. Хотя все равно напоминал себе женщину, которая весь день не разговаривает со своим мужем, потому что в ее сне он ей изменял. Время было всего восемь, но появилось стойкое ощущение, что вернуться в царство Морфея не получится. Пришлось подниматься. Душ немного привел мысли в порядок, но внутренний огонь не унял. Требовалось срочно что-нибудь поколотить.
Домовой отсутствовал. Не как класс, а как конкретный повар на отдельно взятой кухне. Я самостоятельно приготовил дрянную яичницу – оказывается, только такая у меня и получалась. Что сказать, к хорошему быстро привыкаешь. А я в последнее время стал воспринимать кулинарные изыски Лаптя как само собой разумеющееся. Дожидаться его не стал, чтобы лишний раз не поругаться. Схватил рюкзак с вещами и выскочил наружу.
Утром мало кто находится в хорошем расположении духа. Я делил подобных людей на два типа: душевнобольные и жаворонки. Хотя последние лично для меня пересекались с первой категорией. Ну какой нормальный человек встанет по доброй воле раньше десяти часов дня? Я же был не просто сова, а сова в кубе. Поэтому в настроении находился соответствующем – полусонном, мрачном, почти что трагическом.
Я и раньше не отличался по утрам добрым нравом, а теперь и вовсе походил на морального урода. Пнул ни в чем не повинную урну так, что она погнулась. Наорал на шумящих школьников, что высыпали на тротуар возле школы. Чуть не кастанул Дугу по весело чирикающим воробьям на голом дереве. Потому что бесили.
Наверное, из-за всей палитры темных эмоций я не обратил внимания на странности, которые происходили вокруг. Заметил уже только подходя к остановке. Людей стало не то что мало – они вдруг пропали. Вот юркнул последний старичок, ломанувшись через дорогу в неположенном месте. И не сбил его никто. Потому что на нашей улице, что всегда была транзитной между объездной и широким городским проспектом, не оказалось ни одной машины. Здесь, где даже ночью ревели пробитые глушители и звучала громкая музыка из заниженных «четверок».
Я остановился, вытаскивая меч, и огляделся. Ну, насчет «никого» я погорячился – вон позади меня идет пожилой мужчина в пальто. Ссутулился, смотрит под ноги, вот только плашка над головой так и светится – «Спрут». Интуиция мне подсказала, что он не единственный гость на этом празднике жизни. Я окинул молниеносным взглядом ближайшие дома, после чего Зоркость настоятельно попросила обратить внимание на фигуру на крыше ближайшей пятиэтажки. К сожалению, направление отсюда не разглядеть. Но что-то мне подсказывало, там будет нечто связанное со стрельбой.
Сутулый, поняв, что его раскрыли, не стал ходить вокруг да около. Поднял голову, проведя рукой по длинному усу, словно
– Здравствуйте, Серг. Или лучше Сергей, как вам удобнее?
– Мне удобнее, чтобы вы дернули отсюда прежде, чем я размозжу вам голову.
– Боюсь, не могу вам этого позволить.
Я не праздно болтал. За время этого короткого диалога я сместился правее, встав непосредственно между преследователем и стрелком на крыше – странно с точки зрения безопасности обычного человека, но самое то для меня. Я был нужен этой парочке живым, иначе бы Ищущий наверху начал работать еще раньше.
– Так чего вы хотите?
Спрут не торопился отвечать. Я замер, ожидая самого худшего. И мое предчувствие не обмануло. Только остановился, как прозвучал выстрел. Даже пары секунд не прошло. Нечто колючее, неприятное воткнулось в спину, разгоняя по телу яд, что был заключен в пуле. Но недостаточно быстро.
Ждать… ждать… еще чуть-чуть. Вот сейчас. Я резко прыгнул влево. Спрут даже дернулся за мной – руки стали трансформироваться в подобие щупальцев, однако подоспел наш стрелок. Сутулый ойкнул, провожая меня мутным взглядом, даже протянул удлинившуюся, но все еще не обернувшуюся конечность за мной. А уже потом завалился на спину.
Не исчез, не умер, просто отключился. Как я и предполагал. Они не хотели меня убивать, только вкусить кусочек комиссарского тела. Однако не время радоваться. Я резко развернулся и петляя побежал в сторону дома. Выстрел. Еще один, другой. Зараза!
Выстрел, второй. Вот теперь пора! Шаговая аппарация откинула меня к холодной стене. Я прижался к ней щекой, всего лишь на секунду, чтобы осознать, что все это реально. Пробежался вдоль стены, очутившись во дворе. Ближайшая домофонная дверь оказалась заперта. Но мне удалось поддеть створку пальцами и с силой рвануть на себя. Хорошо быть корлом – перед тобой даже магнит пасует. Самым сложным оказалось не останавливаясь пробежать до пятого этажа. Организм кричал, что он на такое не подписывался, икры сразу забились, а вот Система была довольна.
Навык Атлетики повышен до четырнадцатого уровня.
Чердак, как я и подозревал, был не заперт. Точнее, снесенный замок лежал на бетонном полу. В два прыжка взобравшись по лестнице, я очутился наверху. В нос ударил запах птичьего помета, передо мной вспорхнуло несколько голубей, нога хлюпнула, оказавшись в чем-то склизком. Однако на отвращение времени не было. Во мне бушевала только одна эмоция – ярость. Звериная, плохо контролируемая ярость. Именно она давала мне силы и была источником энергии.
Недолго думая я укрылся за кирпичной стеной. Несколько раз выглянул, просканировав при помощи Зоркости все пространство, – чисто. Подбежал к крохотному оконцу, что вело на покатую крышу. Даже не подумал о небезопасности гуляния по наклонной плоскости на такой высоте. Вырвался наружу, словно демон, сгорающий от внутреннего огня. И застыл.
Крыша была пуста… Я заозирался, не веря в неудачу. Потом подошел к тому месту, где недавно находился снайпер. Подобрал одну стреляную гильзу. Да нет, ошибки быть не могло. Я свесился вниз, разглядывая Спрута, и тут уже выругался окончательно. Никого! Да как так?