Временщик. Вратарь
Шрифт:
Про это странное чувство я тоже читал в библиотеке. Вроде как оно возникало в межличностных отношениях, при переходе внимания от одного объекта к другому. Вот только – никаких отношений у Рис с Джаггом не было. Как и у Спринг с кирдцем. О чем тогда может идти речь? Не меня же она в конце концов ревнует.
Я не стал ничего отвечать девушке, с грустью глядя на последнюю строку в Интерфейсе.
Наполнение пылью – 52%.
Да уж. Как много сняли за перемещения меня и одного Ищущего туда и обратно. Наверное, надо еще учитывать, что я послушник, но все равно приятного мало. Что до Спринг – мы ее попросили добраться
Но, наконец, спустя многие часы переходов (долго длилось время ожидания лишь перед первыми алтарями), мы встретились в условном месте. Здесь, в Ченке. И повели нового члена команды на смотрины к остальным. Правда, она немного отстала по дороге (не привыкла к дальним переходам), вследствии чего Рис и подумала, что у нас ничего не получилось.
– Знакомьтесь, это Спрингфол, а это…
Пришлось представлять всех поочередно. Новоприбывшая недоверчиво смотрела на Вратарей. Это хорошо, что меня она прежде начала называть по имени, точнее по прозвищу, иначе разрыв шаблона был бы обеспечен. Но пока шел процесс знакомства (весьма напряженный, кстати), я все думал, что кого-то не хватает. И наконец до меня дошло.
– А где Шос?
– Он ушел, – ответил Авич.
– Как это ушел?
– Как и все Ищущие, имеющие ноги. Поочередно переставляя конечности.
Нет, я, само собой, невероятно рад, что Брата это веселило, но мне было не до смеха. Джаггернаут так вообще задыхался от возмущения. Правда, вслух он ничего не сказал. С Авичем у них были напряженные отношения. Кирдец мог бы сейчас проверить пункт нашего договора по поводу «Всеми возможными способами необходимо спасти рядового Джагга», но решил не обострять ситуацию. И, по моему мнению, поступил совершенно верно.
– Он выполнил все, что от него зависело, – понял Авич, что его юмора мне недостаточно. – И волен идти, куда захочет. Но на всякий случай я поставил метку на него и если что, смогу отыскать.
– Пять страйдеров, пять Ищущих, – сказал Рис. – Если наша новая знакомая с нами.
– С вами, – ответила Спринг, даже не посмотрев на девушку.
– Осталось только выяснить, как мы будем перемещать страйдеров, – подал голос обычно молчаливый Рунд.
Судя по наступившему молчанию, вопрос интересовал всех. Да и если считывать эманации того же Авича (что я и сделал), Вратари были настроены скептически. Я и сам сомневался ровно до тех пор, пока Спрингфол не продемонстировала мне свое направление там, в Отстойнике, на примере двухметрового телевизора. Поэтому теперь в Ищущей был уверен на все сто. Осталось лишь убедить других.
Спринг откинула прядь светлых волос с лица, обвела окрестности взглядом и заметила осколок скалы величиной с Джагга. Она неторопливо подошла к нему, коснулась и камень стал быстро уменьшаться, пока не оказался размером с ладонь. Спринг подняла его, продемонстрировала всем с довольной улыбкой иллюзиониста, провернувшего удивительный фокус, и убрала в инвентарь. Показала свободные ладони, достала камень обратно и выбросила в сторону. Оторвавшись от рук Ищущей, тот принял прежние
– Нормально так, – удивленно выдавила Рис.
– Направление Уплотнитель, – сказал Джаггернаут таким тоном, будто это была как минимум его заслуга, – уменьшает не только размер любого неодушевленного предмета, но и его вес. Мы таким образом со Спринг много удачных дел провернули, таская негабаритные грузы через обители.
– Пока кое-кто не решил меня кинуть, – быстро охладила пыл кирдца Ищущая.
– Время уменьшения? – заинтересованно спросил Авич.
– Зависит от общего объема предметов, – ответила Спринг, – исходя из тех данных, которые мне представил Седьмой, пятерых Страйдеров я смогу уменьшить и убрать в инвентарь на две-три минуты. Не больше.
– Время вполне достаточное для перехода, – озвучил Авич мои слова, – признаться, я удивлен. Это действительно выход из нашей ситуации.
– Остается лишь забрать страйдеров и переместиться в Кирд, – подытожил я.
Следом пошло бурное обсуждение того, как и что надо спланировать и сделать. В основном спорили смертные, а Авич лишь изредка либо соглашался, либо вносил короткие замечания. Сводилось все к тому, что надо идти и забирать страйдеров сейчас, пользуясь эффектом неожиданности. Ибо ченеки вряд ли думали, что наглые Ищущие вместе с Вратарями заявятся вновь.
– Братья, – позвал нас голос Фрея в разгар бурной беседы. – Ему недолго осталось.
Почему-то все Вратари, включая меня, поняли, о чем идет речь. И не сговариваясь двинулись в пещеру. Из смертных лишь Рис захотела последовать за нами, но ее удержал Эш, что-то прошептав на ухо.
Мрачная сырая пещера как нельзя кстати соответствовала тому, что здесь происходило. Она походила на склеп, спрятанный глубоко под землей и годами сокрытый от любопытных глаз. Брату было хуже. Я не понимал, что могло произойти такого энергозатратного за последнее время, но Бурс походил на трухлявое дерево, изъеденное термитами. От правой руки остался лишь доспех, теперь покоившийся на камнях, левая половина лица точно провалилась внутрь, глазницы слабо тлели остатками разума Брата. Он еще существовал, но угасал под нашими взорами.
– Бурс, сказал мне кое-что, – смущенно начал Фрей, будто боясь говорить вслух. – Его путь почти закончен, но не так, как хотел бы Брат. Он очень хочет отправиться с нами, помочь своим Братьям и хорулам, поэтому и решил прибегнуть к Опустошению.
– Добровольная смерть, – сказал Авич.
– Не смерть… – негромко ответил Бурс скрипучим голосом, от которого содрогнулись не только мы, но и своды пещеры. Это далось Брату с невероятным трудом. – Конец существования… Тяжело… говорить… Не заставляй меня… уговаривать…
Бурс замолчал, а Фрей уставился на Авича. Нет, все-таки с тем, что у них нет главного – я погорячился. Стоило Вратарю кивнуть, как то же самое проделали Рунд и Свет, соглашаясь с жертвой равного им.
– Дотроньтесь до Бурса, Братья, – сказал Фрей, осторожно снимая доспехи с лежащего.
Зрелище было страшным. Я привык, что Вратари всемогущие существа. Нам говорили это с самого первого дня. Нас готовили к этому. Здесь же я увидел лишь полуразвалившуюся оболочку, которой уже невозможно было управлять. Остов былых чаяний Бурса и надежд, которым не суждено сбыться.