Время гнева
Шрифт:
— Потерпите, еще немного, и мы покинем это место, — успокоил Сигрида Ллойву, заметив смятение у того на лице.
— Вам надо принять лекарства, — робко проговорил Армар.
— Позже. — Ллойву оглянулся на другой конец зала, где все собрались в большую толпу. Он не спеша направился туда.
— Вот и Ллойву! — воскликнула Альма, восседавшая на одном из кресел на пьедестале, установленном в конце зала. — Айвоенсе, вот твое место… — и она похлопала по бархатному сидению рядом с собой. Ллойву со смехом сел на предложенное место, отвлекся на замечания со всех сторон, позабыв про компаньона, а Сигрид тихонько встал за спинкой, чтобы его видеть.
— Сегодня замечательный день! — из-за кресел выступил Тиллу. — Моя любимая дочь, — он кивнул на Альму, — нашла, наконец, свое счастье.
Раздались аплодисменты, переходящие в жидкие хлопки. Сигрид огляделся. Сколько хватало глаз, все пространство перед пьедесталом было заполнено иллоями в дорогих нарядах. Мужчины, женщины с надеждой и восторгом смотрели на возвышающуюся над ними пару молодых. Сегодня, и вправду, здесь был весь высший свет. Столько богато одетых особ он еще не видел за свою жизнь.
— Никто не поспорит со мной, что это самая красивая невеста на Астэллоте, — и снова аплодисменты, похожие на приливную волну.
— Она моя гордость, — Тиллу поднял бокал, обернулся к молодым. — Вы оба мне дороги! Но моя дочь для меня дороже! — здоровяк с лукавой улыбкой поднял палец. — Береги ее. Не заставляй грустить…За вас! — И Тиллу опрокинул весь бокал с искрящимся вином себе в рот. Гости дружно закричали, каждый что-то свое. Случился громкий и невнятный гомон. И зазвенели бокалы.
— Вина! — рассмеялась невеста. Ей тот час подали хрустальный кубок. — Ллойву тоже! Милый, ты просто обязан выпить! Это же Айвоенсе! — Кто-то вручил до краев наполненный вином бокал и жениху. Сигрид протолкался вперед, зашел сзади из-за кресел и быстро поменял бокал с вином на бокал с водой. Кто-то несогласно загудел, но, поскольку Ллойву не отреагировал, несогласные быстро замолчали.
— За нас! — невеста вскочила и подняла высоко бокал.
— За нас! — Ллойву улыбнулся и также поднял свой сосуд. Альма повернулась и поцеловала жениха в губы долгим страстным поцелуем. Воздух буквально взорвался приветственными криками, переходящими в мелодичный звон легко касающихся друг друга бокалов.
— По случаю помолвки, ритуал Айвоенсе пришлось упростить — чересчур громоздко уж, извините, будем следовать духу времени, — продолжил здоровяк, — я приготовил подарок. — Он, не глядя, протянул руку назад, и в нее тотчас был вложен бархатный ларец. Счастливый отец приоткрыл крышку ларца и подался вперед, к невесте.
— Боги! Отец! — Альма прижала пальцы к губам. — Они прекрасны!
— Эти браслеты пока отпираются и их можно снять! — рассмеялся Советник. — Но вскоре их соединения срастутся навечно. Как и ваш союз! — Толстяк повернулся с открытым ларцом к женщине, одетой почти так же как невеста и удивительно похожей на неё, но много старше. Плечи ее покрывал тончайшей работы платок, невесомой паутиной льнувший к изгибам тела. — Дорогая Сильвана, одень нашей дочери обручальный браслет.
Женщина любезно улыбнулась и тонкими пальцами выудила из бархатного гнезда серебряный браслет тончайшего плетения с молочными камнями. Альма с трепетом протянула руку. Госпожа Гайо плавно застегнула браслет на изящной руке. Кружево стального плетения, словно живое сжалось, прильнув к молочной коже.
— Ллойву? Твой отец делегировал мне твое посвящение, — и Жертвенный тоже протянул руку. Сильвана Гайо передала второй браслет мужу, и Советник защелкнул браслет на правом запястье жениха. Серебряная паутинка тотчас прижалась к коже, плотно ее обхватив. Рука Советника скользнула по кисти, и задержалась на ней.
— Они с альмаринами, заметь. Самые чуткие камни. Надеюсь, ваш союз будет также прочен, как Аст’Эллотское серебро.
— Прекрасная работа, — кивнул Ллойву. Невеста протянула руку, чуть подняв ее, чтобы все могли видеть изящное запястье, охваченное тонкой паутиной, а жених приложил к нему свое. Пальцы, нехотя, сплелись между собой. Меж серебряными линиями проскочили белые и синие искры. Камни вспыхнули на долю секунды, словно волна пробежала по тонким нитям обручальных браслетов и угасла. Толпа восторженно заревела.
— Айвоенсе! Теперь вы обручены, милые мои! — воскликнула Сильвана. — Мы с нетерпением будем ждать вашей свадьбы!
Сигрида толкали со всех сторон желающие подойти поближе. В водовороте тел едва ли можно было блюсти свои обязанности, и компаньон отступил подальше. Кто он такой, чтобы влезать там, где ему не место? Только теперь он понял, как далёк от всех них.
— Я хочу, чтобы все выпили за мою дочь! Нет более прекрасной и утонченной невесты на всем Астэллоте! — услышал Сигрид разносящийся над толпой голос Тиллу. — Ты согласен, дружище?
— Без сомнений, — кивнул Ллойву.
И снова переливами разнесся хрустальный звон бокалов, соглашаясь со сказанным. Лакеи сновали между гостями, подливая вина. Смех и гомон заглушали все прочие звуки. Сигрида оттеснили к стене, он потерял страция из виду.
— За тебя, Ллойву! Самый завидный жених Астэллота! — хохотал хозяин дома. — Много ли сердец разбилось сегодня? Надеюсь много!
В толпе громко засмеялись шутке. Тонко пели бокалы, играл приглашенный по случаю оркестр. Вся эта какофония порядком выматывала. Сигрид вытягивал шею, стараясь увидеть страция, но бесполезно. Компаньона безнадежно оттеснили к стене, затолкали плечами.
— Танец! — закричал кто-то.
— Давайте танцевать! — вторила невеста. И к высокому потолку вознеслись первые аккорды свадебного вальса. Гости расступились к стенам, освобождая место. Сигрида прижали еще сильнее, толкнули плечом, наступили на ногу, даже не извинившись. Ллойву склонился в поклоне, приглашая невесту на танец, и они вдвоем закружились в медленном вальсе. Сигрид выглянул из-за спин стоящих гостей. Несколько аккордов, и к молодым присоединились еще пары. Вскоре весь зал танцевал и двигался, следуя за музыкой. Теперь, когда все разошлись, и толпа поредела, Сигрид прекрасно видел молодых. Среди всех гостей это была, пожалуй, самая красивая пара. Альма с изяществом отставляла руку, и кружилась, ведомая партнером. Платье красиво облегало стройную фигуру, жемчужной пеной клубилось у ног. На Альму Гайо можно было любоваться вечно, и если бы Сигриду дали выбор он, да, он бы выбрал её, вечное служение у ног богини. Сигрид не заметил, как прошел следом за молодыми до другого конца зала. Музыка смолкла. А с ней развеялось и волшебство. Компаньон вспомнил, для чего он здесь. Ллойву поклонился снова, благодаря партнершу за танец. Оркестр заиграл что-то веселое. Сигрид, не смущаясь уже, протолкался к молодым.