Время легенд (сборник)
Шрифт:
— У меня такое чувство, что они готовы убить друг друга, — произнесла Слоун, не отрываясь от бинокля.
— Я ведь говорила тебе: когда Макс и Джордан играют друг против друга — на поле начинается настоящая война. И это — не первый год, не раз уж дело доходило почти до гибельной развязки. Остановить их удавалось в самую последнюю минуту.
— И все из-за этой Джилли, — мрачно сказала Слоун.
Габи покачала головой.
— Мне кажется, дело теперь уже не только в Джилли. Правда, Макс вбил себе в голову, что Джилли
«А может быть, Макс и прав», — подумала Слоун. После того как она усомнилась в своем праве на счастье, к ней не возвращалось прежнее ее легкое настроение.
— Макс до сих пор безумно обожает свою жену, и ему мерещится, что каждый мужчина только и мечтает, как бы затащить ее в постель, — Габи зло ухмыльнулась. — Впрочем, многие сделали бы это с удовольствием.
— Она заигрывала когда-нибудь с Карло?
— С Карло? С чего ты взяла?
— Я недавно видела ее здесь.
— Можешь быть уверена, ее интересует не Карло.
Слоун попыталась сосредоточиться на игре, достигшей уже предельного напряжения. Англичане атаковали непрерывно, два раза нарушили правила. Команда Джордана дважды использовала право на штрафной. И все же англичане вели в счете с преимуществом в два очка.
Слоун опустила бинокль и встала.
— Ты куда?
— Хочу увидеть Джордана. У меня такое чувство, что его надо сейчас поддержать.
Габи улыбнулась.
— Я предпочитаю делать это на расстоянии, запах лошадиного пота валит меня с ног.
— Я из этого ублюдка кишки выпущу, — орал Джордан, спешиваясь и бросая поводья конюху. Он шел к Слоун легкой походкой — за годы тренировок любые нагрузки, казалось, были ему нипочем. Подойдя, стянул шлем: лицо красное, волосы прилипли ко лбу. Слоун протянула ему влажное полотенце, налила холодного чая.
— Вы опасно сблизились в борьбе за мяч!
— Сблизились?! Да еще чуть-чуть — и мы бы сшиблись на полной скорости, черт побери!
Вокруг вилась туча насекомых, и Слоун тщетно пыталась разогнать их, беспорядочно взмахивая руками. Джордан широко улыбнулся.
— Что-то мухи разлетались сегодня, а?
— Не одни мухи, а вообще… всякие… насекомые, противные ужасно. Тебя они разве не кусают?
Джордан улыбнулся.
— Дорогая, только не смейся, вот ты, скажем, муха, тебе разве не хотелось бы укусить человека, который в самую жару как безумный носится по полю?
Слоун в тон ему ответила:
— Если другой пищи поблизости нет… что остается.
Отпив из чашки глоток чаю, она протянула ее Джордану.
Джордан смотрел только на поле, видел только его.
— Я должен был готовиться получше, — высказал он вслух свои мысли, — все же тренировок было маловато…
— Ты слишком строг к себе.
— Нет,
— Но ведь у тебя это четвертая игра подряд… — Слоун взяла у Джордана чашку и, к его величайшему изумлению, стала помогать ему стаскивать через голову рубашку. Как только его голова вынырнула, Джордан проворчал:
— Ничего себе! Женщина, как мне тебя понять? Вокруг столько людей, посторонних…
— Расслабься, дорогой, и не бойся: я не коснусь того, что ниже пояса.
— Вот это как раз было бы совсем неплохо, даже забавно.
— Ты мне потом расскажешь об этом, а то и впрямь мы становимся центром внимания.
— Если кому-то не нравится, пусть не смотрит. — И Джордан поцеловал Слоун.
— Когда ты так говоришь, ты ужасно напоминаешь мне маленького проказника.
— Так оно и есть, неужели ты до сих пор не поняла?
— Еще нет.
Джордан не хотел ее отпускать.
— Слоун, послушай, махнем вместе в Аргентину, а? Всего на пару недель — учти, такая возможность выпадает один раз в жизни.
Слоун опечалилась.
— Увы, не могу.
Но прозвучало это как-то неубедительно.
— Не хочешь или не можешь?
— Не могу. Я же рассказывала тебе о «книжном турне», забыл?
— Разве нельзя его перенести?
— Мне бы не хотелось.
— А я должен ехать в Калифорнию. Так, значит, не составишь мне компанию?
— Постараюсь…
Джордан покачал головой — ответ ему не понравился.
— Джордан, пойми, я не могу сейчас сказать что-либо определенное.
— Но учти, я все равно тебя найду, куда бы ты ни запряталась.
Слоун обхватила его голову руками и нежно поцеловала в губы.
— Это правда? Подожди, сейчас помогу тебе надеть сухую рубашку.
Четвертый период начался при счете 6:4. Американцы быстро забили два ответных мяча. Джордан и Макс Кенион по-прежнему оставались центральными фигурами на поле. Габи сидела за тем же столиком. Она разрывалась между желанием не пропустить ничего интересного из происходившего на поле и одновременно не потерять из виду Карло, занятого своими деловыми переговорами.
— Черт бы его побрал! Сначала заразил меня этим поло, так что я оторваться не могу от игры, а потом бросил на произвол судьбы, — ворчала Габи.
Слоун почти не слушала ее, но и на поле смотреть не могла: за соседним столиком появилась Джилли Кенион. Хотелось ей того или нет, Слоун не могла не признать: Джилли и впрямь очень хороша собой. Она из тех эффектных женщин, по которым мужчины начинают томиться еще мальчиками и не перестают сохнуть до самой старости. Слоун такой никогда не быть. «Неудивительно, что Джордан любил ее», — грустно подумала Слоун.