Время не лечит
Шрифт:
Зажмуриваюсь, выходя из мрачного помещения. Утреннее холодное солнышко удивительно яркое для осени. И небо чистое. А я, как тот бродяга, после долгих лет в тюрьме, вышла на свободу. Немного кружится голова от ночного веселья. Странно, но меня быстро отпустили. Без проверки личности и документов. Готовилась уже к борьбе за свои права.
Чуть поодаль от входа, нервно расхаживал Санек. Взъерошенный и помятый. Засмеялся и широко расставил руки. Обнял меня. Да так прижал, что кости хрустнули. А ничего так сложен мальчик. И обнимает как родную. Словно братик спасает сестренку. И так стало хорошо на короткий миг. Только больно кольнуло сердце. Словно игла
— Отвезу тебя в общагу. — так и стоим. Мимо шмыгают люди в форме. Начинается рабочий день. А мне на учебу пора, вообще-то. Медленно отстраняюсь.
— В колледж надо. Не в общагу.
— Да без проблем. Закину сначала в общагу, а потом на учебу. Так покатит?
— Совесть мучает да, Саш?
— Я ведь, неприкосновенная личность, Даш. Дядька здесь на высокой должности. И родки у меня крутые. Из врачебной династии.
— Так гордиться надо. А ты словно вину искупаешь.
— Ух, ведьма. Все знаешь, да?! А может, нравишься ты мне.
— Увы, малыш, на век другому отдана и буду… — голос сам замирает. Что я такое сказала? Нет никого же. И я медленно выталкиваю тяжелый воздух из легких.
Затылок словно пальцами кто-то сжал. Оборачиваюсь. И что говорить, сердце остановилось. Роман. В коротком пальто. При галстуке. Идеально гладкий подбородок. Обычно неуемная шевелюра ровно уложена. Четко так дыхание сперло от вида этого потрясающего мужчины. Штормовой взгляд буравит. Я знаю, что тоже выгляжу иначе. Распущенные по плечам взлохмаченные волосы. Короткая юбка, колготки со стрелками и плотный джемпер под горло с длинными рукавами. И все та же тонкая курточка цвета пожухлой травы. Я застегнула молнию куртки под самый подбородок. Прячу шарфик цвета морской волны. Выдернула пальцы из рук Санька. Смотреть на Сотникова не могу. На улице и без того уже мороз. А он добавляет ледяных камушков в сердце. Стыдно стало. Впервые за долгое время. И злюсь. И радуюсь. Почему он здесь? Почему застал меня возле ментовки? Да блин! Не виновата я ни в чем. Обдает тело жаром воспоминаний. Я ему не принадлежу! И он никто для меня.
Сотников прислонился к капоту своей Бэшечки, сложив руки на груди. Брови нахмурены.
— Че за мужик? Дашунь? Папик? Или реально папан? Ты тоже из крутых?
— Сань, ты супер пацан. Но вот это не твое дело.
— Старый он. — Санек так просто не отступит. И я не успеваю уловить эту мысль. Не вижу никого кроме Сотникова. Делаю шаг к нему.
— Я ж по моложе буду! Деньги есть. Давай, меняй своего папика на меня. А? — он играет. Задор в его красивых глазках. На смазливой мордашке играет абсолютная уверенность в собственной превосходстве.
Сотников даже не дернулся. Молчун ждет.
— Я тебе сейчас нос сломаю.
Ладони поднимает в знак капитуляции. Но я вижу. Его насквозь вижу. Я склоняюсь ближе.
— Найди себе забаву по уровню. Мальчик. Я тебе не по зубам. — даже спасибо не скажу за то, что вытащил. Я в принципе не должна была там оказаться.
Это не вызов. Это факт. Я на шаг впереди этого мальчика. И Рома за моей спиной очень грозный тыл. Он не действует, потому что точно знает, я подойду к нему. Попробовав разок его на вкус, сложно отказаться теперь.
И я подхожу. По традиции молча сажусь в его автомобиль.
— Отвези меня в общагу.
— Я не такси. Дарина. И не тот сопляк под твоим истоптанным каблучком. — он молча вырулил с парковки.
— Что ты тут делаешь?
— Ты в нашей фирме все же числишься. И о твоем задержании в отдел кадров
— Пф. Вот так-то, мистер Шторм, с малолетками связываться. — значит личность все же выяснили. Они вот так же ловко раскрывали все делишки, о которых потом долге годы думать другим приходится.
— Ты права. Поэтому я расторгаю твой трудовой договор.
— Куда же ты меня везешь?
— Трахаться. Заключим новый контракт. С более щадящими условиями. Ни какой общаги и сопляков с горящими глазками.
— Ревнуешь, Рома? Зря. И контракта не будет. Работу кроме меня никто не закончит. Вези меня в Скайхэнд. А потом я уеду.
Он резко выкручивает руль и автомобиль подпрыгнув, застывает на обочине. Достаточно пустынная улица, в спальном районе. Автомобиль тонированный в хлам. Вообще по всем законам в нашей стране тонировка запрещена. Сотников законы знает. И пишет свои собственные. Машина затихает. Рома откатывает сиденье назад. Распахивает полы своего пальто. И рывком, вот слишком легко, усаживает меня на колени. Дергает волосы и лицо к себе. Пальцами ведет по стрелкам на колготках. Меня словно кошки драли. Только, не смешно совсем. Горячая волна желания закутывает в плотной пеленой сознание.
— Ты все еще веришь в свою свободу, Дарина? — меня пугает эта фраза. А тело начинает пульсировать от сладкого нетерпения.
6
Рома
Твою ж мать! Не девчонка, а тысяча и одна ночь! Пиздец бесконечный! Вытрахала меня так, что мозг размяк. Хвостом вильнула и испарилась, как призрак! А я бесился. От того, что исчезла не прощаясь. От того, что сам не понимаю, как остановиться. Альбине названивал выспрашивая. Это вообще из мира фантастики! Бабушка моя вечная сказочница! И я давно зарекся добиваться от нее правды. Но она тут выдала нечто: девочка талант! Приехала для того, чтобы подзаработать перед свадьбой! С ума сойти! Свадьбой! Какой на х. й свадьбой! Я потерял способность нормально мыслить. Роковая посредственность с талантом взрывать мозг? Я от одной такой избавился. И тут же подцепил другую? Да ну на фиг. Альбина не желает оставлять Дарину в Скайхэнде. И хотела, чтобы закончила работу раньше нашего знакомства. Ну не думала же бабуля, что я с первого взгляда… Вот это номер. Вот это столкновение невероятности! Задолбала эта матрешка тайных выкрутасов! Ну как можно так все завертеть. Свадьба. Смешно подумать. Дарине 19 лет!
Ника появилась в офисе. Только что бред Альбины пытался переварить. И вот опять продолжение цирковых номеров! Виновато дрожащий подбородок. Пальчики теребят ручки сумочки от шанель. Молча слушал. Молча. Как Даша. Хочу ли я услышать весь этот словесный поток лжи? Нет.
Поднимаю руку и закрываю ладонью ее накачанные гелем губы. Толкаю медленно к выходу. И хлопаю дверью перед ее носом. Слышу ее визг. Лариса уже привыкла. К истерикам. Альбина ни раз пыталась вынести эту дверь. Ничего. Секретарша у меня выдрессирована на такие случаи.
Мелкая зараза. Ведь не об измене Ники думаю. А о девчонке с прозрачными глазами. О ее картине на стене. И о том, что она замуж собралась. Да хрена с два! Есть в Дарине нечто отличающее ее от других. Вокруг меня чаще всего либо избалованные принцессы, либо вот такие, как Ника расчётливые сучки.
Небесные глаза. Горячая кожа. От нее веет летним морским бризом. Загадка для меня. Но искренняя. Живая. Как она Лариску напугала? Говорила, все мертвы вокруг, а ты живая. Понимаю. Очень хорошо понимаю, что она имеет ввиду. Все лгут. Подстраиваются. Играют. Все мы здесь скрываем себя за маской безразличия.