Время Обреченных
Шрифт:
Опоясанный вспышками выстрелов, линейный крейсер казался игрушечных размеров. "Инфлексибл" спешно разворачивался носом на атакующих его Касаток, но обладая громадной инерцией запаздывал.
Звенья первой эскадрильи разошлись по горизонтали и сравнялись по высоте. Теперь четверка Малейчука находилась в сотне метров впереди и справа от Зиммеля, третье звено штабс-капитана Нагорнова сотней метров позади и слева. На дистанции пятидесяти четырёх кабельтовых близкий разрыв шрапнели оторвал левую плоскость идущей на острие второго звена Касатке штабс-капитана Щетинина. Самолёт закувыркался и рухнул в воду, на такой высоте спастись невозможно. Зиммель потянул на себя ручку сектора газа и занял в строю место погибшего Щетинина. А потом на его глазах загорелся "волчонок" в центре первого звена. Двигатель Касатки полыхал таким яростным факелом, что
Несмотря на гул двигателя, до слуха майора донёсся глухой стук – похоже осколок или шрапнельный "жгутик"* ударил в его самолёт, но тот снова остался послушным. А вот летевший справа и немного позади "ноль-шестой" вдруг задымил. Заметив это из-за привычки вертеть головой, Зиммель рассмотрел "шестёрку" поручика Козлова, из выхлопных патрубков двигателя у него вырывались языки пламени. Не густой, но бьющий прямо в фонарь дым похоже сильно мешал Козлову ориентироваться.
– "Волчонок-6"… – хладнокровно запросил Зиммель, как только в эфире оборвался крик заживо сгораемого "Волчонка-18" из эскадрильи Россохина и маты самого комэска-2.
– "Волчонок-6"! "Волчонок-6"! – вновь запросил Зиммель.
– "Вожак"… – наконец ответил Козлов. – Я ни хрена не вижу впереди… Приборная доска разбита… Не чувствую правую ногу…
– "Волчонок-6", отваливай нахер! Как понял меня?!
– Вас понял, "Вожак", вас понял… Бросаю торпеду…
– "Волчонок-6"! – вмешался Малейчук. – Уматывай на высоту! Ты слышишь меня, Лёшка?! Нахер уматывай на высоту! Там гаси пламя!
– Вас понял… вас понял, "Волк-1"…
Дистанция сорок девять кабельтовых, Зиммель вновь услышал удар по самолёту. В эфире звучал мат Россохина:
– "Волчонок-20"! "Волчонок-20"!…!!! Серёга! Уходи домой!
– Не могу отвернуть, командир… штурвал заклинило… похоже, перебило и тросы триммеров…
– Уходи на высоту, в божью мать! На высоту!!!
– Не слушается… Начинаю атаку… прощайте хлопцы…
В эфире наступила тишина. Все понимали, что поручик Ковтонюк уже не сойдёт с боевого курса – после сброса торпеды он так и канет в море…
На дистанции тридцать восемь кабельтовых Касатки уже неслись на высоте двенадцати метров.
– Всем "волчатам": атака!… – безжизненным голосом скомандовал Зиммель.
Большим пальцем он сдвинул предохранительную скобу и рванул на себя рычаг сброса. Самолёт ощутимо подпрыгнул, облегчившись от смертоносного груза. 850-килограммовая торпеда нырнула в море и, оставляя пузырьковый след, понеслась к "Инфлексиблу".
С набором высоты и уворотом влево, торпедоносцы уходили домой, теперь уже на "полных парах" – без торпед их скорость возросла на добрые шестьдесят километров. Ложась на обратный курс, Зиммель видел как впились в "одиннадцатого" трассеры "пом-помов". Касатка поручика Драгунова разлетелась на куски. Сцепив зубы, майор приказал "волчатам" уматывать "ко всем чертям", а сам заложил вираж, наблюдая результаты атаки.
Большая часть торпед так и не достигла крейсера, их расстреляли "пом-помы". Одна из торпед проскочила заградительный огонь, вернее на неё махнули рукой – её курс уже не угрожал почти успевшему развернуться "Инфлексиблу". Ещё две торпеды всё-таки прорвались, но под первую успел подставиться шлюп, спасший ценой своей гибели линейный крейсер. От взрыва шлюп разломало надвое, вся команда 990-тонного корабля погибла. Как потом узнали в отряде Андреева, это был "Лондондерри". Такая готовность британских моряков к самопожертвованию невольно вызвало у Зиммеля уважение, он ощутил, что уже просто не может презирать англичан, во всяком случае моряков Гранд Флита. Осталась лишь ненависть, давняя холодная ненависть.
Вторая торпеда угодила "Инфлексиблу" в правый борт в районе мидельных шпангоутов. Вместе с фонтаном воды вверх вырвался густой дым. Взрывом убило тридцать шесть моряков, было повреждено насосное отделение, крейсер принял около тысячи трёхсот тонн забортной воды и получил незначительный крен на правый борт. "Инфлексибл" остался в строю, но до ремонта не мог теперь развивать скорость свыше двадцати шести узлов.
Результаты атаки эскадрильи Россохина оказались примерно такими же, за исключением попадания в "Викториес". Пустив машины враздрай, более вёрткий авианосец
____________________
* "жгутик" – поражающий элемент в виде двух, как правило, гранённых цилиндрических брусков, соединённых тросиком. По воздействию на самолёты "жгутик" сравним с книппелями времён парусного флота, предназначавшимися для уничтожения такелажа кораблей.
Контр-адмирал Алексей Константинович Андреев опустил мощный морской бинокль, вполуха слушая команды и доклады находившихся на КП 'Алексеева' офицеров. Взор его скользил через амбразуру по бескрайней водной равнине; неоглядная ширь уходила далеко в даль за горизонт. Контр-адмирал поймал себя на ощущении, что сейчас, как и в далёкой юности, он остался один на один с могущественной стихией, что до поры до времени мирно дремлет, предпочитая не замечать бороздящих её стальных чудовищ, несущих в своих чревах таких хрупких и амбициозных людей, возомнивших себя хозяивами морских просторов. Казалось, Великому Океану нет дела до вечно бурлящих около его поверхности страстей, он может спокойно не замечать стальных титанов. Что они для него? Мимолётные гости в бесконечности его жизни. И исчезни все до одного люди с их кораблями, исчезни даже сама суша, Великий Океан останется. Ведь он вечен.
Произошедшего вспять не поворотить. Морская война с Британской Империей – война заведомо тяжёлая и, честно признаваясь себе, Андреев не мог быть уверенным за исход сего дня. Британский флот по праву считался мощнейшим в мире. И не только в количестве кораблей дело, Гранд Флит славен и своими традициями и высокой выучкой моряков, и хорошим уровнем мореходной подготовки офицерства. И конечно, британское Адмиралтейство всегда стремилось поддерживать флот Его Величества на высоком технологическом уровне. Любые новшиства сразу же запускались в производство, устаревающие корабли вовремя проходили модернизацию, порой даже глубокую. Но главная сила Гранд Флита всё же состояла в его численности. Британцам большой флот был необходим жизненно, это залог сохранности империи и потому средств на его содержание никогда не жалели. Что мог противопоставить бриттам Андреев? Да, сил под его рукой достотачно, чтобы противостоять эскадре сэра Тови. Но Алексей Константинович был единодушен с мнением адмирала Черкасова и его младших флагманов, что североморцы не могут себе позволить даже равноценный с англичанами размен потерь. Свести битву здесь в Норвежском море к обмену повреждениями и уйти обратно на базы, спасая корабли – это равносильно поражению. Англичане-то уйдут на ремонт, но с лёгкостью возместят временно выведенные их строя корабли за счёт хотя бы атлантических или средиземноморских эскадр. Северному же Флоту надеяться на подкрепления неоткуда. Балтийцы и черноморцы непременно будут связаны 'по рукам и ногам', тихоокеанцы слишком далеки и им самим бы кто помог. А Северный Флот, кроме всего прочего, самый сильный в русских ВМС и на него Главморштаб, главком Кедров да и Верховный возлагают большие надежды. Поэтому остаётся только одно – топить. Непременно топить как можно больше кораблей неприятеля. Потерь не избежать, это понимают все адмиралы Черкасова, но по иному никак нельзя. Ведь за спиной англичан не только собственная промышленность, за их спиной ещё и мощная судостроительная индустрия САСШ. Возможную помощь североамериканцев сбрасывать со счетов нельзя.
Как и всякий командующий на его месте, Андреев считал своей целью в надвигающемся сражении нанести как можно больший урон бриттам, понеся своими кораблями как можно меньшие потери. И при этом он прекрасно понимал, что если потери сторон будут хотя бы равны – это может вылиться в стратегическое поражение на этом театре военных действий.
Небезосновательно считая, что линейные крейсеры Тови, вновь повернувшие на зюйд-зюйд-вест, заманивают его отряд под удар линкоров Хортона, контр-адмирал Андреев отдал приказ настичь эскадру Тови на самом полном. В 10:55 между русскими и британскими крейсерами дистанция сократилась до двадцати одной мили. 3-я линейная эскадра Хортона в это время находилась на удалении тридцати миль от своих крейсеров и к югу морского района Вестеролена. С норда к отряду Андреева спешили главные силы Северного Флота.