Время одуванчиков
Шрифт:
На вокзале его встречали. Несколько человек, короткие стрижки, кожаные куртки – как эти, новые. Вор ничего вслух не сказал, но про себя сплюнул – вор скромным должен быть. А эти вырядились, как бычки. К нему они обращались с уважением, даже называли по имени-отчеству. Вора тем не менее поразило, как нагло себя вели на людях посланцы Барона – коронованного на союзной сходке Вора в законе. Даже машину они подогнали чуть ли не к самому поезду – там время от времени разгружались Газели ларечников, а так было нельзя. И на ментов они смотрели прямо и нагло – а менты наоборот опускали глаза.
Что делается…
…
Барон принимал у себя, в кафе Север – он его типа приватизировал и сделал там что-то вроде своей штаб-квартиры. Там – в предбаннике и по всему залу все время прохаживались быки, а те, кто по незнанию туда заходил – ел как можно быстрее и убегал бегом, понимая, что попал в волчье логово. Впрочем, еще никого тут пальцем не тронули – потому что при Бароне расширять пальцы было чревато на кого угодно.
Барон – толстый, с окладистой бородой, внешне похожий на Сергея Параджанова – поднялся из-за накрытого стола навстречу гостю. Сбоку него сидел еще один человек.
– Корпус…
– Вечер в хату
– Жизнь ворам. Хода воровскому, смерти мусарскому. Садись, отведай, что Бог послал, не побрезгуй.
– Благодарю.
Корпус сел, принялся есть – скромно, не жадничая, но и хозяина не обижая. Больше всего его интересовало, что за штымп рядом с Бароном – бухгалтер что ли? Это раньше общак в сумке держали – а теперь…
Неужели вопрос потому, что он мало сдает? Это плохо…
Ели молча. Говорить во время еды нехорошо, сначала надо насытиться, потом и говорить. Наконец, Корпус отложил ложку.
– Благодарю, Барон, – сказал он, – за стол богатый.
– Не за что. Тут с тобой поговорить хотят, Корпус.
Корпус посмотрел на молодого человека.
– Кто?
– Человек божий, обделан кожей. Ты выслушай сначала, это для братвы важно.
Корпус не стал бы этого делать, но если просил Барон – то должен был
– Алексей Викторович – сказал молодой – думаю, для вас не секрет, что обстановка в стране сложная, на носу выборы…
Корпус не мог своим ушам поверить – что за прогон? Какие выборы…
– Сейчас, для будущего и нашего, и вашего – крайне важно сделать правильный выбор. Мы не должны допустить коммунистического реванша…
Корпус недоуменно посмотрел на Барона – но тот сидел и прикрыл глаза.
– Я-то при чем?
– Алексей Викторович… вы человек в своей области авторитетный к вам прислушиваются, не меньше чем к губернатору… Ваша область на прошлых выборах дала почти четверть голосов коммунистам. Сейчас не та ситуация, победы Зюганова нельзя допустить. И если вы скажете в области свое веское слово… уверены, к вам прислушаются. Со своей стороны мы так же не забудем оказанной нам услуги.
Барон открыл глаза.
– Алексей Викторович сделает все возможное…
От тона, каким это было сказано – хотелось прыгнуть в окно.
…
Корпус дождаться не мог, пока этот штымп уйдет. И как только он ушел – он заговорил с Бароном как Вор с Вором.
– Барон… это кто вообще. Он вообще – кто?
– Из Кремля.
Корпус не поверил своим ушам.
– И ты мне это говоришь? Ты, Барон?
Барон не смутился.
– Корпус, ты же знаешь постанову, которую в Кавминводах приняли. Если для пользы хода воровского – с властями контактировать можно.
– Да, но тут другое.
– В чем?
– Можно тереть чтобы братве послабление сделали какое… или грев в зону зашел. Это без вопросов. Но тут… Ты как себе это представляешь? Я сам должен на выборы идти и других запрягать
– А в чем проблема?
– Да это парафин!
– Какой парафин? Ну, сходил ты на выборы. Ну, ты лично можешь не ходить, не вопрос. Коммерсов напряги, которые под тобой. С людьми поговори. От тебя не убудет, если ты галочку в бюллетне поставишь. А братве польза.
– Какая польза?
– Ты что, хочешь, чтобы коммуняки опять пришли? Знаешь, что нам будет, если коммуняки вернутся? Как бы лоб зеленкой не помазали! Проголосуй за Ельцина – вот твое дело будет. И других напряги.
Крыть было нечем. Корпус понимал, что ничего хорошего от коммунистов у власти ждать не приходится.
– Подумай сам. Сколько жиганов в зоне, по ШИЗО и БУРам здоровье свое оставили. Всё коммунисты поганые. Вспомни Белый лебедь – это же пресс нелюдской. Ты там сидел?
– Бог миловал.
– А я почти два года отбарабанил, пока спрыгнуть на больничку не получилось. Нелюди все это придумали. Нелюди. Если братва может этим нелюдям дорогу закрыть – это надо сделать. Не будет красным хода!
Корпус покачал головой
– Что?
– Все ты по делу говоришь, Барон. Но…
– Что?
– Ворам в дела власти лезть не пригоже. Коготок увяз – всей птичке пропасть.
– Опять за рыбу деньги! Кстати, про коготок я вспомнил – мне инспекторша ДПН говорила, когда мне десять было и меня первый раз приняли…
– Да, Барон. А второе – ты видишь, как работяги живут?
– Чего?
– Работяги. Им же жрать не на что купить.
– Ты чего? – изменившимся голосом сказал Барон. – Ты за кого?
– Мне за них впрягаться не в масть, это ты верно подметил. Но им сейчас живется намного хуже, чем при коммуняках. И это им Боря – алкаш обеспечил. А ты воров подписываешь за него впрягаться. Все кончится не тем что мы на ножи – нас на вилы поднимут.
…
– Прости, Барон. Но я не в деле.