Время падающих звезд
Шрифт:
Мне вспомнилась сконфуженная болтовня Фритцхена. Симон, вероятно, дал бы отвечал бы более разумно на поставленные вопросы и даже вспомнил бы своих создателей.
— Я не могу понять, почему он не пригласил и меня, — озабоченно сказала Ауль. — Он знает о наших планах и также знает, что я сопровождаю тебя.
— Вероятно его смущает присутствие красивой девушки…
Она приняла моя шутку с вялой улыбкой. Я думал: Возможно у Ме была еще одна причина. Вероятно, у него настолько пугающая внешность, что он вынужден скрываться. Ауль потеряла бы все иллюзии насчет своего почитаемого полубога. В иллюминаторе неожиданно
Ауль сказала: «Если бы мы сейчас взяли курс на Землю, транспорт был бы там точно через двадцать три дня. Она сейчас принимает выгодное положение.
Двадцать три дня — если Ме не решится, вероятно, на обратном пути можно будет еще что-нибудь предпринять. Но мой расчет мог бы и не сбыться. Только Ауль могла отдать такое распоряжение — они никогда не пошла бы на это. Ме был и оставался ключом к свободе. У меня заболели глаза. Сначала я подумал, что они перенапряглись от света звезд, но вскоре я зачесался. Действие концентрата убыло, я почувствовал себя сонным.
Ауль глубоко вздохнула, когда она узнала о моем состоянии.
— Это слишком глупо, — озабоченно сказала она, — я плохо рассчитала действие концентрата — постоянно один из нас двоих валится от усталости в неподходящий момент. Прямо сейчас у меня была замечательная идея..
Я растянулся на лежанке и, уже засыпая, подумал: всего три-четыре недели — и таинственный старец выносить решение о твоем «Быть или не быть». Сейчас на Земле, наверное, весна. Деревья в цвету, птицы начинают высиживать птенцов, и там у парочек тоже были замечательные идеи. До туда рукой подать, гораздо ближе, чем к туманности в Треугольнике…
Космический корабль, по форме похожий на подкову, был окружен силовым полем. Оно опутывало «Квиль» невидимо, словно паутина, в которую попался, точно муха, наш транспорт. Когда я пробудился из глубокого сна, мы уже продолжительное время висели в одном из полей.
Неподалеку ко мне доносилось бормотание. Ауль говорила с кем-то. Я заглянул в контрольную рубку. Она разговаривала с двумя роботами, которые не принадлежали к нашей команде. Меня уже больше не удивляло, что и эти двое тоже отличались от других своими трико. Их трико блестели словно чешуя, они были похожи на две плотву в лучах утреннего солнца.
Когда Ауль заметила меня, она мимолетно поприветствовала меня поцелуем. Самое время, Ме уже спрашивал, где я. Две «плотвы» должны были отвести меня к нему.
— Он заставил меня ждать несколько месяцев, — спросонья сказал я, — теперь, он, пожалуй, мог бы и подождать несколько часов. Я должен идти с ними прямо сейчас?
Нужно немедленно, настояла Ауль. Она была больше взволнована, чем я. Оба моих сопровождающих вышли и вернулись несколько позже со странным транспортным средством. Оно было похоже на закрытую стеклом ванну. Я вопросительно посмотрел на Ауль — к чему смешная повозка?
— «Квиль» большой, — только сказала она и помогла мне сесть. Обе «плотвы» сидели передо мной. Повозка плавно поднялась на несколько сантиметров. Я видел, как Ауль кивнула, затем мы проплыли с небольшой скоростью внутрь «Квиля». Достойным восхищения был уже сам способ движения, он вызывал у меня на протяжении нашего полета все больше уважения. Кротовьи норы, по которым мы пролетали было слабо освещены. То здесь, то там я замечал боковые помещения, в которых находились роботы. Порой полет напоминал мне лабиринт с призраками на Руммельплатц. Недоставало только гремящих скелетов и завывания органа. Когда наша повозка остановилась, я думал, что я у цели. Но мы двигались как в лифте наверх, чтобы продолжить бесшумный полет на другом этаже. Мне казалось, что Ме на находился точно на другом конце подковы.
По моим ощущениям мы были в пути час, когда повозка, наконец, остановилась. Мы находились в ярко освещенном помещении. Мои сопровождающие открыли стеклянную стену, указали мне на выход. Когда я последовал их просьбе, они выплыли наружу на своей ванне. Перегородка закрылась за ними.
Не считая кресла, помещение было пусто. Только светящиеся разноцветные точки, которые были похожи на крошечные лампочки, были расположены на стенах в равномерном порядке. Кресло указывало на то, что я находился в комнате ожидания. Я присел в ожидание того, что будет.
Проходили минуты за минутами, ничего не менялось. Ме знал, как подчеркнуть свою значимость. Вероятно, он сидел за стеной и наблюдал за мной. Я обеспокоился, думал: Может быть у него такая же длинная борода, как у отца Ауль? Он вообще выглядит как человек? В любом случае, он был феноменом; старше Мафусаила [20] , давно умер и все еще живой. Я откинулся назад, закрыл глаза, ждал, что в любой момент откроется дверь.
В тот момент, когда я меньше всего был готов, меня выскочило от испуга, услышав голос. У него было такое же монотонное звучание как у речевого устройства Фритцхена, он говорил громко и четко:
20
Мафусаил жил 969 лет,
— Добро пожаловать, Землянин, с тобой говорит Ме, пират, охотник на крупную дичь, похититель людей, полубог, сумасшедший ученый, космический цыган… Я рад видеть тебя, и благодарю тебя за то, что ты принял мое приглашение.
Я облокотился об край кресла и сконцентрировался на свои сконцентрировался на свою собственную метаморфозу. Во мне было сильно желание превратиться в блоху или мышь. Ме должно быть чувствовал мое безнадежные напряжение, потому что к моему облегчению он добавил к своему малорадующему приветствию: «Твои оскорбления позабавили меня. Кстати, как связь? Ты меня хорошо слышишь?»
Я выдавил из себя «Да».
— Тогда перейдём к делу, — продолжил он, — я бы не хотел злоупотреблять твоим драгоценным временем. У меня есть несколько вопросов к тебе. Меня интересует, что ты чувствуешь по отношению к Ауль. Если я правильно информирован, вы называете отношения между мужчиной и женщиной любовью. Я исхожу из того, что эти отношения на Земле еще имеют значение, и спрашиваю тебя: Любишь ли ты Ауль?
Я не ослышался? Я должен был проделать это путешествие, чтобы отвечать на такого рода скользкие вопросы? Но я все еще был еще настолько потрясен, что только ответил, заикаясь: «Да, конечно, Ауль мне очень нравится… В любом случае, я думаю, она вполне…» В то время как это растерянно срывалось с моих губ, я украдкой оглянулся. Невозможно было определить, за какой стеной скрывался Ме.