Время перемен. Том 2
Шрифт:
— Это да… Ладно, передам Йону твои слова, посмотрим, что скажет. Как вас найти-то потом?
— Мы тут костёр разведём, ты увидишь.
— Добро, ну, я пошёл тогда.
И он, прихрамывая, двинулся обратно. Немного боком, оттопырив больную руку, похожий на большого краба.
Пока не стемнело, они разожгли костёр на опушке среди деревьев, так, чтобы его было видно из города, и принялись разбирать трофеи. Марк оставил себе серп, взял один нож, но и дубину с пояса снимать не стал. Тром повесил пару ножей на пояс и пытался приторочить туда же палицу, но, как ни вешал, она всё время мешалась.
Люди пришли с темнотой. Их было восемь. Они то и дело ругались, спотыкаясь об кочки, да опасливо озирались по сторонам, когда увидели, что у костра пусто. Марк решил не давать незнакомым людям шанса застигнуть себя врасплох, и сейчас оба горца с Олафом прятались за деревьями, а свет от костра, напротив, хорошо освещал тех, кто пожаловал в гости.
Тром разглядывал этих бандитов, которые не соблюдали никакого строя, а шли и вертели головами, каждый сам по себе. Ни щитов, ни брони. Их можно было перестрелять из луков даже втроём, правда, луков не было. Одно радовало Трома — эта компания явно не собиралась тихо красться. Значит, скорее всего, и нападать не будет.
— И кто из вас Йон-под-картинкой? — крикнул Олаф, не выходя из-за деревьев.
Все восемь человек разом повернули головы на звук, парочка особо пугливых потянулась за ножами.
«Дурни. Давно уже надо было их достать».
— Я Йон, — ответил тот, что выглядел покрепче остальных.
Единственный, кто вытащил оружие заранее — простой топорик на прямом древке и длинный нож, который он зачем-то держал обратным хватом.
Олаф вышел из-за дерева и пошёл навстречу. Тром дёрнулся было следом, но Марк остановил его.
— Перво-наперво, спасибо, что пришёл, — приветствовал его моряк, — Хромой говорил, у тебя есть работа.
— Три навоза рассказывал, как вы дрались. Если нужна такая работа, то она у меня есть.
— Такая — это какая?
— Дать в рыло кому, если лезут на нашу землю, забрать долг, купчишкам разъяснить, кому платить должны, коли в нашем доке встали. Ну и всё такое прочее.
— Что платишь за такую работу?
— Десяток крейцеров в день, плюс жратва и пиво с бабами бесплатно. И делёжка добычи, если где какой кипиш с парой трупов нарисуется.
— Десять каждому. И добыча с убитых на рандеву вся наша.
— Каждому. Тока с рандеву ты перегнул. Четверть положена атаману, четверть его пальцу, что старший в шайке. Остальное тому, кто убаюкал. Я сразу смекнул, что ты не рыбак и не матрос. Зачем думаешь оттяпать то, что не твоё, если сам знаешь расклады?
— Вдруг ты не под атаманом ходишь? Вдруг сам по себе? Кто не шарит, тот хуярит.
— Всё так, но в этом городе каждая живая душа под атаманом, так что четверть его, четверть моя.
— По крайней мере, я попытался.
— Это значит «да»?
— Будь я один, значило бы. Но у меня есть компаньоны, — Олаф обернулся туда, где прятался Тром и крикнул, — Выходим, парни, драки не будет.
— Это всё, конечно, хорошо, но что мешает этим восьмерым наброситься на нас, если мы откажемся? — прошептал Тром.
— Йон этот пришёл к нам людей набирать. Это неспроста. Значит, недавно потерял кого-то. Набросится на нас, так ещё потеряет. Он не дурак вроде, не нужно ему это.
— Где вы там? Выходите, говорю!
Все повернулись в их сторону, и оба горца вышли с оружием в руках.
— Вижу, вы готовы драться, — смерил их взглядом Йон.
— Эти всегда готовы, — подтвердил Олаф, — Видел бы ты, что они вытворяли на корабле…
— На вас нападали пираты?
— Нет, но, если горцам не с кем драться, они дерутся сами с собой. Проклятье медузы, да они даже с воздухом дрались, веришь, нет?
— Так Три Навоза не соврал, это действительно горцы? Каким ветром вас сюда занесло? И что скажете о моём предложении?
— Да, но нам нужно больше десяти крейцеров. Так мы на корабль не накопим.
— На корабль? У вас долгий путь впереди… Больше вам никто не даст. Пока.
— Хорошо. Моему другу нужна баба боли. У вас есть?
— Баба боли? — Йон в недоумении уставился на Марка.
— Они так называют лекарей, — пояснил Олаф.
— В нашем районе два коновала. Сильно порезали?
— Бывало и хуже, — скривился Тром, — Что дальше?
— Пойдём, разместим вас где-нибудь. Сегодня ночь отдохнёте, а завтра объясню вам, что к чему.
На подходе к городу их остановил отряд из десяти человек с одинаковыми косынками на головах. Наверное, того же цвета, что были на нападавших, но во тьме не разглядеть. Тром перехватил палицу поудобнее и достал нож. Марк рядом снял серп с пояса.
— Эй, Картинка, почему бы тебе не отдать нам этих пришлых? — крикнул один из отряда.
— Они не пришлые, они с нами.
— Днём были пришлыми, и замочили пятерых моих ребят. Вот, за обраткой пришёл.
— Ребята твои слишком большой кусок захотели, вот и подавились. И ты сейчас близок к тому, чтобы повторить их ошибку.
Люди Йона подоставали ножи. Те, что были сзади, вышли на одну линию с передними. Тром уже думал, кто набросится на него первым и как с ним лучше расправиться, но главарь косыночников поднял правую руку вверх:
— Ладно, Картинка, в этот раз пожалеем ребят. А вы, громилы, ступайте осторожнее.
Он развернулся и пошёл прочь. Его люди, чуть погодя, двинули следом. Йон ждал, пока они уберутся подальше, потом махнул рукой, и все пошли в город. Они шли быстро, нигде не задерживаясь, и Тром понял, что они боятся нападения, но на пути попадались только мелкие банды по четыре-пять человек, которые не решались даже приблизиться к ним, а, оказавшись на пути, рассыпались по сторонам, как портовые крысы, которых внезапно спугнули. Горец смотрел вокруг и удивлялся — город, такой спокойный днём, ожил и забурлил ночью. Люди сновали туда-сюда, у входов в магазины и таверны зажигали факелы, куда-то спешили компании по несколько чеовек, баб на улице стало больше — они стояли у каждой таверны, то и дело приподнимая платься и оголяя ноги. В этот раз горец тоже не смог запомнить дорогу.