Время Путина
Шрифт:
И в Цхинвале, и в Сухуми состоялись 16 и 17 августа сходы осетинского и абхазского народов, на которых собралось более половины взрослого населения этих небольших республик. Было принято обращение к России с призывом признать их независимость. Обращения были переданы в Москву, и на понедельник 25 августа было назначено специальное заседание Государственной думы для рассмотрения вопроса об отношениях России и двух кавказских республик. В то время как президент Абхазии Сергей Багапш и его коллега из Южной Осетии Эдуард Кокойты собирались прибыть в Москву, президент России Дмитрий Медведев решил отправиться в новую поездку на юг. Перед тем как покинуть Москву, Дмитрий Медведев устроил в Кремле в Екатерининском зале большой прием по случаю одержанной на Кавказе победы. На приеме присутствовали министр обороны Анатолий Сердюков с пятью заместителями, начальник Генштаба с двумя заместителями, а также главкомы сухопутных войск, авиации и флота. Другую половину военной делегации в Кремле составляли участники боевых действий — командир миротворческого контингента в Южной Осетии генерал-майор Марат Кулахметов и четырнадцать офицеров в звании от капитана до полковника, главным образом летчики и мотострелки. Через несколько минут в зал вошли вице-премьер Сергей Иванов, а также прибывшие в Москву Эдуард Кокойты и Сергей Багапш. Президент России поблагодарил «товарищей офицеров» за качественно проведенную миротворческую операцию. «Работа была выполнена эффективно. Россия, может быть, впервые за последние годы встала на защиту интересов своих граждан, подвергшихся нападению извне. Мы не просто сделали это, но и продемонстрировали лучшие традиции российской армии». На встрече выступили также командующий миротворцами в Южной Осетии и от Черноморского флота капитан 3-го ранга Иван Дубик.
Утром 18 августа Дмитрий Медведев прибыл в Курск на торжества по случаю 65-й годовщины Курской битвы. В этот же день, но уже во второй половине дня президент России вылетел во Владикавказ, в расположение 58-й армии. Еще раньше Д. Медведев подписал указ о награждении тридцати человек — орденами Мужества, медалью «За отвагу» и Георгиевским крестом. Награды президент вручал на плацу, где части армии были построены для встречи Главнокомандующего. В эти же дни Дмитрий Медведев провел много переговоров — снова с президентом Франции Николя Саркози, с канцлером ФРГ Ангелой Меркель, с президентом Сирии Х. Асадом. Западные лидеры оказывали на Россию сильное давление с требованием о выводе российских войск хотя бы на территорию Южной Осетии и Абхазии. Появился в ходе переговоров новый термин «собственно Грузия», или «территория собственно Грузии». Становилось очевидным, что на возвращение Абхазии и Южной Осетии в состав Грузии уже никто не рассчитывал и не собирался этого требовать от России. Однако от России требовали «безотлагательного», «немедленного» вывода войск из таких городов как Поти, Сенаки, Зугдиди, Гори, которые оказались в буферной зоне, или в зоне безопасности. Ангела Меркель, встретившись с Дмитрием Медведевым в Сочи, требовала немедленного вывода российских войск с «ядровой территории Грузии». Однако Дмитрий Медведев ясно дал понять, что никакого быстрого вывода российских войск не будет, он будет постепенным и плановым. При этом зоны безопасности будут передаваться не представителям грузинских властей или грузинской армии, а наблюдателям от Европейского союза и других европейских организаций. Европе пришлось с этим считаться. Уже через несколько дней после встречи Д. Медведева и А. Меркель ОБСЕ выделил для направления в Грузию около ста сотрудников. В бундесвере ФРГ нашли тридцать офицеров, в том числе и среди уже ушедших в отставку, которые обладали нужными качествами — знанием русского языка и опытом работы в России в составе разных военных инспекций. Одна из российских газет назвала поведение России по отношении к ее западным партнерам «принуждением к уважению».
В понедельник 25 августа Государственная дума России, а вслед за ней и Совет Федерации приняли единодушное заявление с поддержкой независимости Абхазии и Южной Осетии и направили это заявление в канцелярию президента. Некоторые из наблюдателей на Западе предполагали, что Дмитрий Медведев предпочтет отложить рассмотрение всех этих заявлений и обращений. Но он не стал медлить и подписал уже на следующий день, 26 августа, указы о признании Российской Федерацией независимости Южной Осетии и независимости Абхазии. Он сделал это в Сочи в президентской резиденции Бочаров Ручей после специального заседания Совета безопасности, на котором присутствовал премьер Путин и другие члены этого Совета. Выступив после этого на специально созванной пресс-конференции, Дмитрий Медведев высказался и об истории кавказских конфликтов, и об отношении к ним России. Он решительно осудил недавнюю грузинскую агрессию, которая сделала невозможным иное решение, кроме признания независимости Абхазии и Южной Осетии и принятия этих новых государств под защиту и покровительство России. «В ночь на 8 августа 2008 года в Тбилиси сделали свой выбор. Саакашвили избрал геноцид для решения своих политических задач. Этим он собственноручно перечеркнул все надежды на мирное существование осетин, абхазов и грузин в одном государстве». Дмитрий Медведев сослался в обоснование своего решения на Устав ООН, на Хельсинкские соглашения и на другие международные документы. «Россия, — сказал Медведев, — призывает другие государства последовать ее примеру. Это нелегкий выбор. Но это единственная возможность сохранить жизни людей».
До конца дня Дмитрий Медведев и министр иностранных дел Сергей Лавров общались с журналистами и телевизионными группами из различных государств, включая и арабские страны. Что касается Абхазии и Южной Осетии, то там был объявлен трехдневный праздник.
Дальнейшие события также происходили очень быстро, и их можно было предвидеть. Уже в течение десяти дней после признания независимости Абхазии и Южной Осетии Россия установила с этими республиками дипломатические отношения, а затем подписала с каждой из них Договор о дружбе и взаимной помощи. Было решено образовать и на территории Абхазии и на территории Южной Осетии весьма крупные военные базы России, в каждой из которых будут служить, работать и охранять мир по 3,8 тысяч российских военнослужащих. Из российского бюджета было выделено 10 миллиардов рублей для решения первоочередных задач по восстановлению жилых домов и инфраструктуры Южной Осетии.
Примеру России последовало в августе и в начале сентября только одно государство — Никарагуа. Осторожность стран Азии, Европы и Америки была понятна, и она не могла омрачить атмосферы победы и праздника. Никакой изоляции вокруг России не образовалось. На ближайшие недели у Дмитрия Медведева было намечено много разнообразных встреч. Газетная шумиха не могла отменить главного: на карте Кавказа появилось два новых независимых государства, а международный авторитет и влияние России на Кавказе, в Европе и в мире явно возросли.
Президент Дмитрий Медведев в августе 2008 года
Еще в конце мая и в июне во время первых посещений Дмитрием Медведевым уже в качестве Верховного Главнокомандующего воинских частей в Московском военном округе некоторые из оппозиционно настроенных наблюдателей не удержались по этому поводу от разного родя насмешек. В августе 2008 года подобных насмешек уже не было. Дмитрий Медведев сохранял спокойствие, но говорил или приказывал уверенно и твердо, иногда даже более категорично и резко, чем это делал ранее в сходных ситуациях Владимир Путин. Были попытки некоторых журналистов-провокаторов представить дело так, что президент Дмитрий Медведев действовал во многом вопреки мнению и советам премьера Владимира Путина или, напротив, что Дмитрий Медведев во всем полагался на рекомендации В. Путина, предпочитавшего действовать из-за кулис. На подобного рода попытки почти никто не обратил внимания.
Николай Злобин — директор российских и азиатских программ Института мировой безопасности в Вашингтоне писал в конце августа: «Подписывая Указ о признании независимости Абхазии и Южной Осетии, российский президент Дмитрий Медведев повлиял на существующий миропорядок и международные отношения несравненно больше, чем он, возможно, сам предполагал. С его решением рухнули последние серьезные препятствия для становления новой мировой системы, появились иные характеристики современного мироустройства, а также разнообразные возможности для влиятельных игроков побороться за новые, выигрышные для себя позиции в начавшем складываться мире. Безусловно, новым фактором стала поразительная для внешнего наблюдателя решимость Москвы следовать той политике, которую она посчитала необходимой. Политическая воля, которую неожиданно для многих на Западе проявил президент Дмитрий Медведев в течение всего южноосетинского конфликта, отныне также станет важным фактором международных отношений, который нельзя будет никому игнорировать. Честно говоря, мало кто на Западе, в том числе в США, предполагал, что молодой российский президент будет способен выйти за рамки обычной внешнеполитической риторики Москвы, к которой все тут уже привыкли и на которую почти перестали обращать внимание, и пойдет на конкретные военно-политические шаги, демонстрируя отсутствие сомнений или желание спрятаться за спину всемогущего российского премьер-министра, взять ответственность лично на себя» [465] .
465
Время новостей. 2008. 28 августа.
Российский политолог и вице-президент московского Центра политических технологий Алексей Макаркин писал о том же, подводя итоги ста дней президентства Дмитрия Медведева: «Еще недавно способности Дмитрия Медведева как руководителя многими наблюдателями подвергались сомнению. Однако, по существу, он не просто преемник Владимира Путина, но и составная часть непривычного для России двоевластия, лидером которого в настоящее время является глава правительства. Кремлевский период Медведева начинался в атмосфере осторожных надежд, которые в значительной мере реализовались. Правда, все важные решения в области внутренней и внешней политики принимаются президентом и премьером совместно. Но уже во время предвыборной кампании можно было увидеть, что Медведев идет в Кремль с честолюбивыми планами, которые за время своего президентства он собирается претворить в жизнь. Намерения Медведева перекликаются с пожеланиями общества, которое признает высокое значение политической стабильности, однако в то же время далеко от того, чтобы считать ситуацию в стране идеальной. Россияне стремятся к эволюционным переменам, которые сделали бы общество более справедливым, социальную политику — более эффективной, а власть — существенно более близкой к народу. Совсем недавно Медведев оказался перед лицом серьезного кризиса, который был вызван вторжением грузинских войск в Южную Осетию. Когда Путин присутствовал на открытии Олимпийских игр в Пекине, главе государства пришлось принимать множество трудных решений. Возможно, грузинское руководство рассчитывало на то, что Медведев, насквозь гражданский человек, специалист по гражданскому праву, который никогда не служил в силовых структурах, даст слабину. Расчет не оправдался. Президент проявил себя волевым лидером, способным решать сложные задачи, в частности силовым путем. В кризисной ситуации властный дуэт действовал согласованно и жестко. Однако теперь встает вопрос, насколько Медведеву удастся продолжить свой политический курс в новой ситуации, поскольку сейчас Россия находится под перекрестным огнем западной критики. По многим признакам можно предположить, что президент и премьер целенаправленно согласовали свои позиции. Их тандем работает без конфликтов: Медведев пользуется полным доверием Путина. Оба они понимают, что любые расхождения между президентом и премьером могут дестабилизировать существующую систему, в чем не заинтересованы ни они сами, ни политический класс в целом. Впрочем, влияние президента в тандеме может со временем усилиться — естественно, в ходе эволюционного процесса» [466] .
466
Suddeutche Zeitung. 2008. 25 августа.
Деятельность Дмитрия Медведева на посту президента поддержали в августе 2008 года почти 90 % граждан России. Некоторые из политиков левого направления упрекали Д. Медведева в том, что он остановил российские войска на подступах к Тбилиси и не стал добиваться от милитаристов Грузии полной и безоговорочной капитуляции. Политики правого направления выражали свою «обеспокоенность» и заявляли об угрозе полной изоляции России и опасностях возвращения к холодной войне. Наиболее радикальные оппоненты Д. Медведева и В. Путина почти открыто выражали свою поддержку режиму М. Саакашвили. Гарри Каспаров заявлял, что действия и решения Д. Медведева «противоречат интересам России, наносят ущерб ее гражданам и нарушают международные соглашения и принципы международного сотрудничества». Таких же позиций придерживался и Михаил Касьянов. Некоторые лидеры СПС попытались занять подчеркнуто пацифистскую позицию, бросая упреки одновременно и в адрес Грузии, и в адрес России. В заявлении политсовета СПС можно было прочесть: «Ничего из того, что происходит на границе России и Грузии, не стоит человеческих жизней. Любая война — это преступление, ответственность за которое в той или иной степени несут все участники конфликта». Газета «Новые Известия» называла итоги «пятидневной войны» «пирровой победой» и заявляла устами своего обозревателя Валерия Якова, что главным победителем в этой короткой войне являются Соединенные Штаты, «которые, не потеряв ни капли крови, приходят теперь на Кавказ в роли спасителя» [467] . На самом деле именно Соединенные Штаты потерпели в августе 2008 года весьма чувствительное политическое и дипломатическое поражение, что было очевидно из анализа многочисленных заявлений и откликов западных и всех других зарубежных лидеров и наблюдателей по поводу событий на Кавказе.
467
Новые Известия. 2008. 15 августа.
Зарубежные лидеры и зарубежные отклики о войне на Кавказе
Нетрудно было просчитать и предсказать реакцию почти всех западных лидеров на те события, которые происходили в августе 2008 года на Кавказе. Крайняя предвзятость Запада по отношению к действиям и к политике России на Кавказе проявлялась еще с 1992–1993 годов. Не только Соединенные Штаты, но и большая часть крупных европейских стран были заинтересованы в усилении своего влияния не только в Грузии, но и на всем Кавказе, а также во всем прикаспийском регионе. Россия Западу в этом только мешала. С наиболее грубыми и даже оскорбительными заявлениями в адрес России и ее руководства выступили в США вице-президент Дик Чейни и Государственный секретарь Кондолиза Райс, а также оба кандидата в президенты — Джон Маккейн и Барак Обама.