Время тьмы. Источник скверны
Шрифт:
К счастью, бредя вдоль берега, ему удалось подобрать несколько обточенных водой веток и развести небольшой костер. Его хватило лишь на то, чтобы изжарить неумело разделанную дневную добычу.
Потом он, давясь от отвращения, съел недожаренное мясо и, завернувшись в плащ, попытался уснуть. Но сделать это оказалось не так просто.
От реки несло сыростью и холодом, и даже оставшийся при нем плащ не в силах был сохранить тепло. К тому же спать практически на голой земле оказалось неудобно. Постоянно что-то мешало и врезалось в бока, как ни повернись. Использовать
Наконец, промучившись около часа, он нашел более-менее приемлемую позу и впал в забытье. Сном это полудремотное состояние назвать было тяжело, но все ж хоть какой-то отдых. Лишь под утро ему удалось окончательно отключиться, погрузившись в мир сновидений.
Он стоял на краю крутого обрыва и смотрел на плещущиеся внизу хлопья тумана. Вся долина была залита им, словно неведомая молочная река вышла из берегов. Тут и там из клубящейся массы торчали огромные пирамидальные образования, состоявшие из переплетенных серых жил. Живых жил. Периодически они начинали шевелиться, переползать с места на место, тянуться друг к другу. Иногда, срываясь, эти похожие на гигантских червей выросты падали вниз, колыхая туманное море, чтобы уже через минуту вновь присоединиться к общей массе.
Подняв взгляд, маг посмотрел на небо, но вместо привычных облаков или бескрайней синевы, залитой солнечным светом, увидел однотонную розоватую взвесь, заполнившую все обозримое пространство. От края до края горизонта. Незнакомая, отталкивающая картина.
А потом он услышал тихий голос. Без сомнения, принадлежавший Молагану, главе магической гильдии Толруна.
– Здравствуй, Солерайн. Надеюсь, ты меня слышишь.
Маг стремительно обернулся, но позади себя никого не обнаружил. Лишь тот же печальный вид, куда ни кинь взгляд.
– То, что ты видишь, возможное будущее нашего мира, – между тем продолжил Молаган. – Мира, где не найдется места никому из ныне в нем живущих. Это то, что ты и твои друзья пытаетесь остановить. Это то, что многие не хотят замечать.
– Молаган? – позвал Солерайн.
Никак не отреагировав на его восклицание призрачный голос продолжил свое повествование:
– У нас было время подумать и все взвесить, тем более что появились определенные доказательства вашей правоты. Ведь мы тоже занимались, как ты знаешь, этой проблемой. В итоге совет большинством голосов принял решение оказать вам посильную помощь. – Плавная речь на секунду прервалась. – К сожалению, принято это было не единогласно.
Солерайн опустил голову и обхватил руками плечи. Он уже понял, что вопросы задавать бессмысленно, так как это была простая передача заранее подготовленного послания. Впрочем, маг и без этого догадывался, что услышит дальше.
– Регшир, – прошептал он, и, словно вторя ему, голос Молагана продолжил:
– Регшир был категорически против. Он демонстративно покинул заседание, заявив, что оставляет за собой право к противодействию, – Солерайну показалось, что в голосе говорившего зазвучали нотки легкого раздражения. – Этот болван решил
Солерайн усмехнулся. Болван не болван, а ума Регширу хватило ввести его в заблуждение и вынудить поставить ментальный щит. Оставался, конечно, вопрос, зачем он это сделал, ведь правда все равно рано или поздно выплыла бы наружу.
– После этого было принято решение отправить тебе это сообщение. Надеюсь, ты его получишь и снимешь щит, чтобы мы могли все обсудить, – продолжал Молаган. – Попытки связаться с тобой будут проходить ежедневно по полудню. Поверь нам и не отказывайся от помощи, Сол.
Голос затих, а вместе с ним поплыло окружающее его чужое пространство, сжимаясь в черную точку.
Солерайн открыл глаза и улыбнулся, увидев над головой обычное небо с шапками белоснежных облаков. Выспаться не получилось, но оно того стоило. Теперь он не один.
Последнее, что осталось в памяти Годжерта, было то, как они достигли Самада, да и то все воспоминания были подернуты туманом. А уж дальнейшие события вообще превращались в сплошные обрывки. Голоса, осторожные прикосновения. Расплывчатые картины реальности перемежались темными провалами забытья. Ничего конкретного и определенного. Наверное, он умирал...
И умер.
По крайней мере, другого объяснения тому, что сейчас его окружало, не было. Такого места он не встречал за всю свою жизнь, а если бы и встретил, то, пожалуй, не забыл бы никогда.
Годжерт стоял и с удивлением рассматривал свою тень. Точнее, две тени. Одна более темная, другая чуть светлей лежали у него под ногами на мелком цветном песке, казалось вобравшем в себя все краски мира. Невысокие, практически голые дюны тянулись насколько хватало взгляда, к самой кромке горизонта. Лишь кое-где рос какой-то неизвестный ему кустарник, не больше двух локтей в высоту.
Он обернулся назад и посмотрел в прозрачное, безоблачное небо. Одного взгляда на него хватило, чтобы убедиться, что он точно уже не в Ариделе. Песок и растительность это одно, а вот то, что висело у него над головой, совсем другое.
Два солнца никак не могли принадлежать его миру.
Яркий, алый диск одного стоял по полудню, другой, бледно голубой, клонился к закату. Если, конечно, судить знакомыми ему мерками, ведь с таким же успехом второе светило могло и восходить.
Определенно, он умер.
Не могло быть такого места на свете. Никак не могло.
Вот только на благословенные чертоги Савола это никак не походило, да и на обитель Аргейза тоже. Не такую участь обещали многочисленные проповедники после смерти, ой не такую.
Годжерт задумчиво почесал бороду. Кожу царапнул метал.
Он посмотрел на свою руку и обнаружил, что та облачена в кольчужную перчатку. Оглядев себя с ног до головы, убедился, что и все остальное тело заковано в добрую броню. Совсем новую, словно только что из лавки бронника.