Время умирать

Костин Михаил

– Спокойней, Уртос, – вставил свое веское слово советник Топаль, – они тоже потеряли немало, говорят, сам Бореалис получил стрелу в бедро…

– Скоро должны подойти союзники, – добавила Рия.

– Девочка моя, не тешь себя иллюзиями, – возразил Уртос. – Нам нужно рассчитывать только на свои силы.

Рия посмотрела ему в лицо. Здоровяк с широченными плечами отвел глаза, не выдержав ее взгляда.

– Мы победим или умрем, – тихо сказала она, – другого не дано.

На этом Айк закрыл военный совет.

С горечью он сейчас думал, что как ни ряди ворона в павлиньи перья – толку не будет,

что какой бы он ни был маг, но все-таки не принц. И самое умное, что он мог сделать, когда его почти силком запихнули на трон – сбежать при первой же возможности. Пусть бы правителем стал Таорунг или Рия, они и достойнее, и из-за них не началась бы война. И люди были бы живы… и он сейчас бы уже, наверное, сидел в Рам Дире, под крылышком у сира Джама. Уж там-то на него бы никто не напал – не посмели бы!

А теперь… И ведь одной его жизнью дело не ограничится! И Рия, и Таорунг, и многие достойные люди погибнут в случае его поражения. А сколько еще поляжет простых, ни в чем не повинных горожан?

Со щеки Айка скатилась слеза, он по-детски всхлипнул, но тут же взял себя в руки. Оставалось одно, последнее средство повлиять на исход войны – воспользоваться подсказкой про подземный ход, который вел в таверну «Хитрая лиса».

Глава 11

Дорога петляла между деревьями. Собственно, это была даже не дорога, а скорее лесная тропа. Мы в очередной раз повернули, и тут же впереди послышался стук копыт.

– Это не братья Ордена, – уверено изрек Эйо. – Те остались сзади. А эти впереди.

– Разбойники? – предположил я.

– Разбойники на лошадях в наше время – это какие-то чересчур удачливые разбойники, – не согласился Эйо. – Скорее патруль. Хотя нам не важно, быстрее прячемся.

Мы сошли с тропы, но слишком поздно, – всадники нас заметили.

– Бежим! – рявкнул Эйо. – В лесу верхом они нас не догонят.

Я сорвался с места. Деревья вокруг замелькали бешеным хороводом. Но преследователи оказались не так глупы. Побросав лошадей там, где стало трудно проехать верхом, они бросились за нами на своих двоих. Могучая спина Эйо мелькала впереди, он лихо огибал препятствия и, казалось, мог бежать так бесконечно долго. А вот Ирк отставал. Беготня по лесу была не для старика. Дыхание рвалось у него из груди с хрипом.

– Стой, – окликнул я бывшего стражника.

Эйо проскочил чуть вперед, притормозил, разворачиваясь на ходу, вернулся к нам. Дыхание его было ровным, почти не сбитым. Лицо помрачнело. Я и сам понимал, что против тех, кто за нами гнался, нам не выстоять, но бросать старика было нельзя. Рыжий воин обнажил меч, скинул с плеча и сунул Ирку арбалет.

– Держи, старче, надеюсь, ты не всегда был мудрым, и чего делать с этой штукой, знаешь.

– Да уж разберусь как-нибудь, – сварливо отозвался старик, но в голосе его послышалась благодарность.

Преследователи были уже близко. Они видели, что мы сбавили темп и тоже не торопились. Подходили теперь с уважительной опаской, хоть и осознавали свое превосходство. По разномастным гербам на замызганных плащах и камзолах я понял, что это не просто бандиты, а люди, когда-то служившие под знаменами сеньоров.

– Эй, вы, твари разбойничьи! – выкрикнул тот, что шел на шаг ближе остальных. – Сдавайтесь по-хорошему!

Эйо усмехнулся.

– Это мы-то разбойники? На себя посмотрите. Сброд бандитский.

Последнее слово слетело, как плевок. И это решило дело.

Нет, они не бросились вперед, как бросаются задетые за живое неудачники. Они шли на нас слаженно, уверенно. Словно зная, что их ждет не самая приятная работа, но готовые эту работу выполнять. Я чуть попятился в поисках удобной позиции. Эйо сделал то же самое. Сейчас мы стояли с ним спина к спине. Враги обходили по дуге. Никто не начинал драки, словно только примеряясь, собираясь с силами. Первым не выдержал старый Ирк. Болт сорвался с арбалета и вонзился в ствол дерева.

Выстрел словно бы послужил сигналом к началу схватки. Враги бросились вперед. Я отразил первый удар, затем второй. Не знаю, сколько человек было у меня за спиной, со сколькими дрался Эйо, но моя парочка противников скорее мешала друг другу. Удары сыпались со всех сторон, но они были не опасны, и я легко отражал их, хотя понимал, что долго так продолжаться не может. Напасть самому мне не дадут, а вечно отбиваться невозможно. Меч с каждым взмахом казался все тяжелее. Правый противник отступил на полшага, освобождая пространство для маневра левому. Взлетел, блеснув на солнце клинок. И в этот момент…

…Внезапно все вокруг заволокло туманной дымкой. Остались только лица нападавших. А потом туман отступил, и я увидел совсем другое место. Людей было значительно больше. Они стояли двумя лагерями, готовясь к решающей битве. Трепетали флаги на ветру, болтались вымпелы. Я был в «нашем» лагере и почему-то точно знал, что именно этот лагерь – «наш». Я словно летел над строем, видел хмурые, полные решимости лица. Лица людей, готовящихся к схватке.

Запела боевая труба. Люди напряглись. В следующее мгновение раздался приказ, и воины устремились вперед. Нет, это были не разбойники, это были повстанцы. Со свистом полетели сорвавшиеся с тетив стрелы. Они на мгновение затмили солнце – и обрушились на врага. Так и не успевшие вступить в бой воины падали, хватаясь руками за пробившие их тела дротики. За первой волной стрел пронеслась еще одна, и еще. А потом два войска схлестнулись, словно огромные морские волны. Загрохотало железо, послышались отчаянные крики и проклятия. Никто больше не стрелял, боясь поранить в этой суматохе своих. Теперь все решала только сила. И хитрость. Военную смекалку никто не отменял, и я видел вражеских командиров, наблюдавших за схваткой со стороны. И «наших» командиров, готовых в любую минуту выхватить оружие и броситься в бой, только бы поддержать дух своего войска. А дух этот ослабевал. Враг давил, и сейчас уже было ясно, что нужно вмешаться, иначе повстанцы побегут. Вдалеке, на холме, появилась фигура конного воина. Что-то в ней показалось мне знакомым. Всадник воздел меч, и тут я узнал его, узнал и закричал, забыв, что это видение:

– Сир Джам!

…Картинка рассыпалась, видение пропало, словно туман под порывом резкого ветра.

– Сир Джам! – услышал я собственный голос.

Прошло, кажется, всего мгновение. Вскинутый меч устремился вниз, выбивая у меня из рук мой короткий клинок. От удара ослабевшие запястья свело судорогой. Меч грохнулся на землю, приминая траву. Тут же у меня перед носом возникло несколько обнаженных клинков. Я медленно поднял руки. За спиной звякнуло, чертыхнулся Эйо. Видимо бывший начальник стражи тоже оказался обезоруженным. С грустью я наблюдал, как прижимают к дереву Ирка, заставляя его бросить арбалет. Все было кончено.