Время верить в чудеса
Шрифт:
— Никуда со двора не ходите! — строго посмотрела на нее мама. — А мы что-нибудь тебе купим.
— Не надо мне ничего покупать, — в сотый раз за последние пять минут вздохнула Иринка. — Купите лучше себе няню, чтобы она сидела с вашей ненаглядной Леночкой.
— Пойдем на качелях качаться, — дернула сестру за рукав Аленка.
Вот чудесное создание! Из-за нее ругаются, а ей хоть бы что!
— Пошли… Где там твои качели?
Деваться было некуда — родители уйдут в любом случае, и либо Иринке оставаться с сестрой дома, либо… Ладно, на улице что-нибудь придумается.
Они успели обойти качели по всем окрестным дворам, и наконец Сапожкина решительно повернула к спортивной площадке. Пора было встречаться с Атосом.
Что-то давно она так не волновалась. Руки сами тянулись к волосам, все хотелось их потрогать, поправить, пригладить или, наоборот, разлохматить. А сестра все трещала и трещала: вон птичка пролетела, вон собачка смешная пошла… Зинка носит дырявые колготы, а Петров принес чернила и залил портфель Сидоровой… качели в их дворе скрипят, как снегири зимой…
— Вон тебе качели, иди качайся! — подтолкнула Аленку Сапожкина.
Спортивная площадка была большая. Там имелись волейбольное, баскетбольное и даже футбольное поля, детский городок и место для катка, дорожки для бега и закуток со спортивными снарядами. Именно на снарядах Иринка и высмотрела Матвея в ярком бело-красном костюме нашей олимпийской сборной. Смехов что-то там тягал. Поскрипывали и постукивали железки. Атос был настолько увлечен своим занятием, что появления сестер Сапожкиных не заметил.
Иринка поправила прическу, а вернее, взлохматила волосы, и легкой трусцой побежала вокруг волейбольной площадки. Обогнула фигурку деревянного Деда Мороза и как будто случайно наткнулась на занимающегося Матвея.
— О! — старательно округлила она глаза. — Привет!
— Привет, — тяжело пыхтя, отозвался Смехов — сейчас он качал то ли бицепсы, то ли трицепсы. — Бегаешь?
— Ну да, гуляю, — опешила Иринка. Вообще-то, они позавчера договаривались, что вместе потренируются, а потом пойдут к Матвею домой готовить уроки. А тут, выходит, он все забыл? — Мы тут с Ленкой…
Сапожкина обернулась к сестре. Та уже сидела в песочнице и самозабвенно что-то в ней выискивала.
— Хорошо, — выдохнул Матвей, переходя к новому упражнению.
Иринка переступила с ноги на ногу. Не так она себе представляла эту встречу. Атос должен был ей хотя бы обрадоваться, оторваться от своих дурацких снарядов, подойти к ней. Но он прерываться не собирался — все поднимал и поднимал какую-то железяку. Ходили под тонкой курткой его мускулы…
И вдруг Иринка забыла свои обиды. Какой все-таки Матвей молодец! Занимается, выигрывает соревнования, еще чуть-чуть — и начнет ездить на международные турниры. А дома его будет ждать она, Иринка. Будет без устали полочку протирать для новых наград.
Сапожкина прошла вдоль снарядов, коснулась тяжелых блинов, прикрепленных на конце какой-то сложной конструкции, попробовала приподнять лежащую на резиновой подушке планочку, но она вырвалась из рук и бухнулась обратно. Если бы не резиновые подушечки, грохот был бы на весь двор.
Матвей ухмыльнулся. Он считал, сколько раз и что делает, поэтому не отвлекался на разговоры. Иринка же от волнения решила, что он не хочет с ней разговаривать, и, чтобы хоть как-то привлечь к себе внимание, пошла к брусьям.
Закреплены они были высоко. Металлические трубы оказались шершавыми и холодными, держаться за них было неудобно. Иринка несколько раз подпрыгнула, стукнулась локтем, попробовала закинуть ногу. Вспотевшая от стараний ладонь соскользнула с перекладины, и она чуть не бухнулась в весеннюю грязь.
Что-то у нее в последнее время все не так, за что ни возьмется, получается, как говорится, не в кассу.
Сапожкина уже готова была расстроиться окончательно, когда сзади ее кто-то обхватил за талию и в затылок прошептали:
— Отталкивайся двумя ногами одновременно.
Ей бы послушаться негромкого голоса, но… Все это было настолько внезапно, руки так сильно сжали ее бока, что Иринка сложилась пополам и захохотала.
— Давай, чего ты? — растерялся Смехов, не ожидавший такой реакции.
— Пусти, пусти! — затопала ногами Сапожкина, пытаясь освободиться от железной хватки будущего олимпийского чемпиона.
— Меня подними! — потребовал вдруг тоненький голосок.
Аленка подошла к ним незаметно. Еще минуту назад копалась в песочнице, а тут уже дергала за рукав Смехова.
Атос заулыбался, подхватил тонко взвизгнувшую Аленку и забросил ее на брусья.
Аленка старательно пыхтела, изо всех сил цепляясь за неудобные железки. Матвей ладонью подпихивал ее под пухлый зад. Аленка скулила как щенок, но все равно карабкалась наверх.
— Давай, давай, цепляйся! — подбадривал он ее.
— Какая идиллия…
Сапожкины одновременно повернули головы на этот голос, один Смехов упорно продолжал поддерживать Аленку. По спортивным законам от цели не могло отвлечь ничто, даже внезапное появление одноклассницы. Но Аленка его устремлений не разделяла, ей было гораздо интереснее посмотреть, кто подошел, чем висеть на железяках. Поэтому Матвею ничего иного не оставалось, как опустить девочку на землю. И там она, как старшая сестра, во все глаза уставилась на… Пантелееву.
Шурка тоже была в спортивном костюме. Легкой походкой она прошла вдоль злополучных брусьев, положила на них локти, подпрыгнула, отжалась наверх, выпрямляя руки и поднимая себя. Мах ногами, и вот она уже сидит наверху.
Иринка пару раз моргнула, чтобы лишний раз убедиться, что это именно Пат, а не кто-то другой. До недавних пор любви к спортивным достижениям за ней не замечалось.
А Шурка уже давала руку Аленке:
— Хватайся!
«Нет! Только не это!» — мысленно взмолилась Иринка, но было уже поздно. Доверчивая Аленка потянулась наверх, Матвей снова обхватил ее за талию, и сестра взлетела над брусьями. Мелькнула ее довольная мордочка.