Время верить в чудеса
Шрифт:
— Тише, — почти беззвучно зашептала она, схватила сестру за куртку и стащила к воде. Аленка повисла на ней, чуть не опрокинув в Серебрянку. — Перепрыгнем, по берегу доберемся до дороги. А там люди, там нас не тронут!
— Ира! — всхлипнула Аленка, утыкаясь в нее лицом. — Ира-а-а!!! Я им… а-а-а они-и-и…
— Все, пошли!
Сапожкина подтолкнула сестру вперед. Ошалевшая Аленка терла кулаками лицо, честно пытаясь сообразить, как бы перебраться на другой берег, потому что прыгнуть здесь она не могла.
Иринка
В путь!
— Только тихо, — предупредила она, казалось, саму себя, перехватила сестру за талию, приподняла над землей и шагнула в ручей.
Наверное, моржам водичка показалась бы в самый раз. А Сапожкину обожгло холодом, так что захотелось взвыть и немедленно залезть под горячий душ. Но она сдержала крик, только чаще задышала. Сделала еще один шаг и выбралась на другой берег.
В кроссовках снова противно захлюпало.
— Вперед! — Иринка подтолкнула растерявшуюся сестренку и стала забираться наверх. Но Аленка поскользнулась и, взвизгнув, съехала вниз.
Иринка забыла, как дышать.
— Э! Куда? — раздался громовой голос с другого берега речки.
И замершие до этого секунды помчались вперед с бешеной скоростью.
Сапожкина вытянула сестру, поставила на ноги и, держа малышку за руку, бросилась в кусты. Березы, осинки, маленькие елочки — все замелькало с бешеной скоростью.
Гусев одним прыжком перемахнул узенькую речку и, ломая все на своем пути, пустился в погоню.
Если они не уйдут, билось в Иринкиной голове, быть им с синяками и ушибами. Ну, свои-то синяки она еще как-нибудь переживет, но тронуть Аленку не даст!
Никогда Сапожкина не думала, что бежать через лес так неудобно. По асфальту, по ровному полу спортзала — она была первой бегуньей, а здесь — бесконечные кочки, ветки и клочки старой травы. Да и бежали они совсем не в ту сторону, куда собирались. Прыгучий Гусев отсек их от дороги, и теперь они уходили дальше в лес, не приближаясь к людям, а удаляясь от них.
— Ира! — плакала у Иринки за спиной сестра. — Ирочка!
— Сейчас, сейчас… — бормотала Сапожкина, пытаясь сообразить, что делать дальше. Но на бегу размышлять было почти невозможно.
Река поворачивала, уходя в низинку, берег на повороте приподнимался. Туда, в спасительную нишу, и бросилась Иринка.
Она прижала к себе сестру и замерла. Но то ли сердце у нее сильно колотилось, то ли так топал Гусев, только все вокруг Иринки будто ходило ходуном. Она на секунду зажмурилась и услышала голоса.
— Что за черт! — возмущался Гусев. — Куда ее занесло?
— Ищи, ищи! — задыхаясь, требовала Шурка. — Если ты ее не поймаешь, она всем расскажет. Знаешь, что тебе за это будет?
— Да отстань ты! Заладила — что будет, что будет… Никуда она не уйдет из леса!
Иринка поперхнулась воздухом и зажала собственный рот ладошкой, чтобы не выдать себя.
Надо было срочно придумать, как отвлечь преследователей от берега.
Что-то бросить, чтобы они хотя бы посмотрели в другую сторону? Но что? Булки нет, яблоко она тоже оставила. Надо что-то тяжелое — горсть земли, палку…
Иринка машинально ощупала себя, запустила руку в карман. Деньги! Целая горсть монет.
Даже не успев подумать, с чем расстается, Сапожкина на мгновение приподнялась и метнула монеты в воду — подальше от берега, где они с Аленкой прятались.
— Туда! — сорвался с места Гусев.
Он снова перемахнул речку и запрыгал по топкой трясине, высоко поднимая ноги. Иринка дернула сестру, вылетела из своего укрытия и — нос к носу столкнулась с Пантелеевой.
— Куда спешишь, Ирочка? — нехорошо заулыбалась Шурка.
— Туда, куда тебе уже не успеть! — гаркнула ей в лицо Сапожкина, резко отталкивая подругу от себя. Пантелеева взмахнула руками и опрокинулась в воду.
— Леха! Леха! — раздался жалобный голос Пат, а Иринка уже мчалась обратно вдоль речки.
«Только бы добраться до дороги, только бы добраться до дороги…» — билось в ее голове.
Аленка больше не плакала. Огромные глаза были распахнуты и сосредоточенно устремлены вперед. Всегда капризная, неловкая, сейчас она бежала молча, втянув голову в плечи. Аленка с такой силой сжимала руку сестры, что, казалось, никакая сила не заставила бы отпустить ее. Да и сама Сапожкина ни за какие сокровища мира не согласилась бы разорвать эту крепкую сцепку. Куда бы она теперь ни пошла — только с Аленкой!
— А ну, стой!
Гусев налетел на них сзади. Иринка почувствовала, как за руку ее рванули назад — это преследователь толкнул Аленку, и та упала, заставив Сапожкину остановиться.
Ох, как Иринке сейчас захотелось чуда! Простого незатейливого чуда. Ведь в любой сказке, чуть только герою становится плохо, случается невозможное — прилетают орлы, чтобы снять Айболита со скалы, прибегает Серый Волк, под рукой неожиданно оказывается волшебная палочка…
Иринке так сильно этого захотелось, что она даже голову задрала, чтобы посмотреть, не летят ли ей на помощь те самые орлы.
Орлы не летели. Тогда она снова посмотрела на Гусева. Тот стоял, задрав голову, тоже что-то высматривая в пасмурном небе.
И вдруг в его задранную физиономию влепился хороший комок грязи. От неожиданности Иринка шарахнулась в сторону и только потом обернулась.
— Не трогай ее!
Грановский был мрачен. Никогда Иринка не видела его таким мрачным.
— Гранчик! — рванулась она к нему.
— Уводи сестру, — Грановский даже не смотрел на нее, — я вас догоню.
Сапожкиной хотелось спорить, хотелось доказывать, мол, она ни при чем, во всем виновата Пат. Но у Ваньки был такой взгляд, что спорить с ним тут же расхотелось.