Время верить в чудеса
Шрифт:
Засмеялась Пат, улыбнулся Матвей, и только Иринка была мрачнее тучи.
— Смотри, как я высоко! — в восторге размахивала руками Аленка.
— Сейчас шлепнешься, — угрюмо предсказала Сапожкина.
— Нет! Я как птица! — еще сильнее завертела руками, будто пропеллерами, сестра.
У Иринки возникло сильное желание сдернуть ее с брусьев. Пусть бы она упала, больно ударилась, только бы наконец перестала вызывать умильный восторг у этой парочки.
Пат соскользнула на землю, стянула Аленку, заметно покачнувшись под ее немаленьким весом.
— Гуляешь? — Матвей смотрел на Шурку так же, как пять минут назад смотрел на Иринку.
— У меня тут встреча, — уклончиво ответила Пантелеева.
«Знаем мы, какие у нее встречи, с перелетными гусями общается», — мысленно прокомментировала Сапожкина.
— А мы занимаемся, — добродушно прогудел будущий олимпийский чемпион.
«Сейчас — или никогда!» — мелькнуло в голове Иринки.
— Ага, — подала и она голос, Иринка. — И ты нам мешаешь!
— Ой-ой-ой… — отклонилась в сторону Шурка. — Сапожкина бьет мировые рекорды… Не надорви пупок!
— Если что — тебя позову, — не растерялась Иринка. — Будем рвать вместе.
— Это уж без меня, — пробормотала Пантелеева, отходя в сторону.
Взгляд у нее был нехороший. Очень нехороший.
Сначала она посмотрела на Иринку, торжествующе так посмотрела. Потом мазнула взглядом по Атосу. Но тот был занят подтягиванием на брусьях, поэтому долго на него смотреть было неинтересно. Опустила взгляд на довольное лицо Аленки.
И тут случилось страшное.
— Не уходи, — попросила наивная младшая сестра.
— Я вернусь, — пообещала Шурка, махнула рукой и пошла через площадку, мимо качелей и песочницы, мимо деревянных фигурок зайчика и кошки к дальнему выходу.
— Не споткнись только, — зло прошептала Сапожкина. Настроение у нее было испорчено.
— Ну что, пробежимся? — Матвей оторвался от своих железок и теперь подпрыгивал на месте, словно хотел проверить, воздушный он шарик или нет.
Не воздушный.
— Пробежимся, — кивнула Иринка.
— И я! И я! — подхватила Аленка. И помчалась вперед. — Я первая!
— Это кто еще тут первый? — шуточно возмутился Смехов и с места взял резвый галоп.
Иринка затрусила следом, чувствуя, как в груди у нее поднимается жуткое раздражение. Если так пойдет дальше, то все утро они пропрыгают вокруг сестры и из ее замысла ничего не выйдет.
Она увеличила скорость. Надо перетягивать внимание на себя.
Сапожкина заработала сильнее руками. Аленка бежала медленно, Атос ее не обгонял, поэтому вскоре она их обоих догнала. Рука сама вырвалась вперед и уперлась в спину Матвею.
— Осалила! — выкрикнула она, пробегая мимо.
— Что? — ахнул Смехов. Но тут же сообразил и, склонив голову как бычок, рванул за ней. Ураганом налетел на Иринку, резко затормозил и прыгнул в кусты с воплем:
— Ты водишь!
Сапожкина захохотала и развернулась в его сторону.
— И я! — опять вклинился тоненький голосок.
Аленка на пути оказалась неожиданно.
— Не мешай! — оттолкнула ее Иринка и пустилась догонять Смехова, маячившего уже за сетчатым забором волейбольной площадки.
Было весело, очень весело!
Сначала они дурачились, гоняясь друг за другом, потом их позвали играть в пионербол. И хоть Иринка была не большим любителем получать мячом по голове, но они все же попрыгали минут десять, после чего стало ясно: Сапожкина и волейбол — две вещи несовместные.
Потом они еще ухитрились поиграть в вышибалы, покачались на качелях. Иринка уже достигала верха блаженства, когда вопрос Матвея заставил ее свалиться на землю:
— Ленка-то твоя где?
Ой, и правда, куда делась Аленка!
Сапожкина быстро повернулась.
На качелях нет. В песочнице нет. На площадках не видно. Около спортивных снарядов тоже.
Обиделась и домой пошла. Вот вредина!
— Она, наверное, к маме сбежала, — предположила Иринка, — дома уже сидит, плюшки трескает…
Договаривая фразу, Сапожкина поняла, что в квартиру сестра не войдет. Родители ушли, ключ есть только у нее.
— Я сейчас сбегаю, дверь ей открою и к тебе приду. О’кей?
— Ну, давай, — как-то неуверенно согласился Матвей. — Ты там звони, если что…
Иринка и внимания на его слова не обратила. Чего звонить? Дел всего на пять минут — добежать до дома, настучать Аленке, которая наверняка опять на лестнице сидит, по кумполу, впустить сестру в квартиру и умчаться обратно.
Но занятия спортом расположили Сапожкину на более мирный лад. Сначала-то она готова была сестру прибить медным тазиком, но, уже выходя на финишную прямую к дому, решила, что наказывать Аленку не будет. Конечно, она виновата, нечего было уходить с площадки без разрешения, но сестренке было на что обидеться — старшие не взяли ее в свои игры. Так что они, считай, квиты. Сейчас Иринка быстренько запрет мелюзгу в квартире и побежит назад, потому что, кажется, с Матвеем у них что-то начало получаться.
В благодушном настроении Сапожкина остановилась около хлебного киоска и купила булку. А потом еще выбрала у вечно сидящей на одном и том же месте бабки большое красное яблоко и только затем отправилась в свой двор.
Проходя мимо качелей, она вспомнила, как вчера на синем сиденье раскачивалась коробка с тортиком. Это было забавно, неожиданно, а потому здорово! Она даже подумала: а не осталось ли дома кусочка торта? С удовольствием бы сейчас его доела.
С мыслями о торте, о смешных от обиды глазах сестры и о чем-то еще не очень важном Иринка вошла в подъезд, поднялась на третий этаж и полезла в карман за ключами.