Время выбора
Шрифт:
Вот такие мои гениальные наброски. Понятия не имею, как мне повлиять на братца и отвернуть его от стратегических ошибок. Для этого нужно пройти неимоверно трудный и долгий путь. Сейчас ко мне относятся как к забавному и способному мальчугану, не более. Нужно набирать свою команду.
— Проша, договорись со своим братцем. Хочу с ним поговорить, — мы стоим на верхней смотровой площадке и любуемся закатом. Ласковый ветерок играется моими волосами. Сегодня было жарко, а сейчас вполне
— Ванечка, ты о Мите? А на кой он тебе?
Дмитрий Зубов, старший брат моей челядинки. Его уже я смог пристроить помощником конюшего. Не велика должность, но всё лучше, чем прозябание в отцовском имении. Батюшка его в своё время потерял родовую вотчину. Ему хватило ума продать дом в столице и приобрести имение недалеко от города близ Зацепского вала. Это позволило более или менее сводить концы с концами. Сам глава семьи занимался хозяйством, которое его и кормило. В имении было три десятка душ крестьян. А детки благополучно пристроены во дворце.
Парень пришёл, когда я уже готовился ко сну. Раздался тихий стук в дверь, и Проша провела молодого человека. Я видел его во дворе, но толком с ним не говорил. Дмитрий, как и положено конюшему, занимался лошадьми. Понятно, что обихаживали коней смерды. А вот конюший с помощниками заведовал этим делом. Должность немалая, к слову сказать при Иване Грозном, сам будущий царь Борис Годунов являлся именно конюшим. И получал при этом 12 000 рублей в год. Речь шла не только о царском выезде, но и конном войске в целом. Вот Митя с недавних пор следил за работниками, обслуживающими царскую конную охрану.
— Садись, в ногах правды нету, — и я кивнул на маленькую приставочку. Мите двадцать пять лет. Невысокий и чернявый, как и отец. Прасковья, та в матушку светлой мастью пошла. Когда я предлагал парню должность, то учитывал его любовь к лошадям.
— Митя, как служба? Нравится тебе у нас?
Молодой парень явно чувствует себя не в своей тарелке. В руках мнёт шапочку и переминается с ноги на ноги.
— Да сядь ты уже, у меня шея онемела смотреть снизу вверх.
Наконец парень устроился на табуреточке. До меня донёсся запах пота, резкого конского. Не самый лучший запах. Но сейчас так благоухает от любого взрослого мужчины.
— Так ничего, доволен я, Иван Михайлович. Всё нравится.
— Ага, а как думаешь, есть у тебя виды подняться выше и стать конюшим к примеру?
Парень склонил немного голову, пытаясь понять мою тайную мысль. Не дождавшись продолжения, он разродился речью.
— Не, не получится. Род наш худой и от папеньки или другой родни помощи ждать не стоит. Если бы не сестрица и Ваша милость, то так бы и крутил хвосты коровам в имении. Так что нет, вряд ли. Мой удел — это быть помощником.
Ну да, молодец парень, трезво оценивает свои возможности. Сейчас у папеньки конюшим Никита Михайловича Негой и вроде неплохо справляется.
— Я зачем тебя позвал? Ищу я людей
Парень тоскливо посмотрел на закрытую дверь в надежде, что зайдёт сестрица и поможет ему советом. Но мне нужно его личное согласие, без подсказок.
А вот это дело, Дмитрий мотанул головой как лошадь, отгоняющая слепня, — а согласный я. От Вас, Иван Михайлович, плохого мы не видали. Пусть так.
Засыпал я с довольной улыбкой. Если папенька не упрётся, а в это я не верю, то вскоре у меня будет первый, выбранный лично мной дворянин.
Отец только улыбнулся и потрепал меня за чуб, — быть по-твоему. Сам просил за него, пусть тебе и служит.
Мне остро не хватает карманных денег. Чтобы что-либо купить, мне надо обратиться к воспитателю, Глебу Ивановиче Морозову. И хотя он не слишком вредный дядька, но всегда говорит, что я попусту деньги трачу. И отмахивается от моих просьб.
А я вот захотел нарядить свою дворню в нечто, вроде цветной котты. В Европе слуги и даже солдаты одевали подобную накидку, выкрашенную в родовые цвета хозяина. Пошить такие несложно. А цвет? Надо поинтересоваться.
М-да, что ж так всё сложно. Меня направили специалисту по геральдике. Пожилой мужчина задумчиво жевал потрескавшиеся губы и морщился, будто я доставил ему массу неприятностей своим появлением. Потом он полез в книги и покопавшись показал мне рисунок курицы.
— Вот, это родовой гербовый прапор Вашего деда, Ивана Никитича Романова.
На белом фоне красуется жёлтый грифон, кругом чёрная кайма с оторванными львиными головами.
А если тупо взять императорский флаг. Это триколор — чёрный, золотой и белый. Скромно и со вкусом.
Отец только улыбнулся и дозволил мне использовать эти цвета. Главное, что они не бьются с современной царской символикой. Никаких орлов, у меня будут просто трёхцветные накидки.
— Не дам. На дурь денег не дам, ни копейки. — Глеб Иванович Морозов упёрся, как баран перед новыми воротами. Ни в какую. И вот как ему втолковать, что только за право носить мои цвета дворня должна в драку лезть. А уж я позабочусь, чтобы ко мне очередь стояла.
Но опять презренный металл. Поистине не в деньгах счастье, а в их количестве. Нужно думать, как быстро заработать. Ну тут напрашивается самогонный аппарат, светильники, сетка рабица и прочий прогрессорский набор. Но это предполагает определённый уровень производства.
Допустим самогонный аппарат я давно собирался сварганить. Но не для продажи зелья, а для себя. Мне нужен спирт для дезинфекции, позарез нужен. Но это другая история. А мне нужны деньги ещё вчера.
Я задумчиво взял со стола книжку-раскрывашку, которую самолично изготовил для Танечки.