Время вьюги. Трилогия
Шрифт:
– Какие-то проблемы?
Проблемы нарисовались еще какие. Единственный из них, кто хоть как-то подходил на роль хирурга, был порфириком. Хуже того, порфириком, которого только что при всех очень грубо ткнули носом в его недостаток. Может, Гюнтер еще и не сообразил, в чем смысл пожелания Маэрлинга, а вот Кай догадался быстро:
– У вас порфирия?
– вполне нейтральным тоном осведомился он, глядя на Эрвина. Тот молча кивнул, не поднимая глаз. Гюнтер тихо ругнулся, впрочем, в адрес ситуации,
– Успокойтесь. У полковника не было и нет шансов умереть от порфирии. Ну никаких. Вы не уколетесь, Эрвин, работайте.
Нордэнвейдэ тряхнул головой, словно прогоняя какую-то мысль, и снова принялся за дело, спокойно и методично.
Магда подумала, что стоило бы сходить за Витольдом, пока он по молодости, глупости и наркотику в крови чего-нибудь не натворил, но наткнулась на тяжелый взгляд Гюнтера.
– Проспится - сам вернется.
Кай, к его чести, дождался, пока Эрвин закончит работу, и только после этого - то есть уже ночью - поинтересовался:
– Ну и что вы планируете делать?
– Кто?
– С чем?
– одновременно поинтересовались Магда и Гюнтер. Эрвин, видимо, суть вопроса понял и без дополнительных разъяснений.
– Да с наркоманом вашим доморощенным, - скривился Кай.
– Вы действительно думаете вернуться с ним в столицу и жить, как жили?
– А что, есть варианты?
– усталым и недобрым голосом поинтересовался Эрвин, упорно оттирающий руки водой.
– От этого тоже не лечат, насколько мне известно.
Кай пожал плечами:
– Нет, от этого в основном умирают. Я про то, что вижу вас впервые и уже на второй день знакомства знаю тайну, которая вам будет стоить жизни. Просто потому, что у вашего чрезвычайно хорошего, по-видимому, друга слишком длинный язык.
– Витольд не подумал, - буркнул Эрвин после долгой паузы.
– А Витольд вообще часто думает? Извините, такого впечатления не складывается.
– Витольд получил по морде. Может, в следующий раз думать будет.
– Может?
– поднял брови Кай.
– Вы вроде бы не блаженный, о чем вы говорите? Может, в следующий раз вы после его веселой шутки под суд пойдете? Думаю, вы лучше меня знаете, какой приговор будет.
– Оставьте это, - поморщился Эрвин.
– Витольд мой друг, мы с ним серьезно поговорим и...
– Мне Витольд не друг, - с нажимом произнес Кай.
– Вам, Гюнтер, вероятно, тоже? Нам всем точно нужно пойти под трибунал, если ваш друг, Эрвин, как-нибудь за дозу или просто под настроение расскажет, что мы все здесь сделали?
Эрвин оглянулся на Магду, видимо, в поисках поддержки. Магда и рада бы его утешить, но, судя по всему, прав-то как раз Кай. Хотя и предельно бесчеловечен.
– Так не годится, - сухо сказал Гюнтер.
– Я тоже не намерен сидеть в тюрьме просто потому, что какому-то дворянчику захочется похвастаться перед друзьями. Я год провел на лесоповале по гораздо более пустяковому поводу. А тебе, Магда, вообще не стоит знакомиться к калладской системой правосудия, тебе не понравится. Ну к бесам.
– Я правильно понимаю, что трое против одного?
– спокойно уточнил Кай. Никто не возразил.
– Отлично. Гюнтер, у нас же найдется веревка покрепче?
7
Утро встретило Койанисса отметкой "4 октября" на календаре, посмотреть на который маг спустился раньше, чем выглянул в окно или взглянул на себя в зеркало, а потом - звоном бьющегося стекла в уборной. Он, подбегая к комнате и дергая ручку, успел навоображать всяких ужасов, вплоть до доппельгангеров, выходящих прямо из зеркал посреди бела дня, но реальность оказалась более странной, чем любая фантазия.
Элейна сидела на краешке ванной и методично разбивала свои склянки об ее чугунную поверхность.
Дело было даже не в том, что ее крема и духи стоили сумасшедших денег, это его мало беспокоило. Дело было в том, что она всегда эти свои склянки любила - на взгляд Койанисса, несколько маниакально, но, возможно, для женщины это нормально - и однажды не разговаривала с ним три дня, когда он случайно уронил один из этих малопонятных пузырьков.
В воздухе стоял сильный запах духов, каких-то притираний и еще чего-то непонятного, горького, как миндаль. Вряд ли все эти волшебные баночки резко разонравились ей за один день.
– Элейн...
Жена повернула к нему зареванное лицо, искаженное злостью.
– Что?!
– Что ты делаешь? Отдай, ты порежешься!
– Элейна действительно уже успела оцарапаться о стекло, и пальцы у нее кровоточили.
– Слышишь, отдай это мне. Ну, милая, зачем?
– Койанисс аккуратно вытащил из рук Элейны последнюю трофейную баночку и поставил на тумбочку.
– Они тебе надоели? Не стоило так злиться. Напиши мне список, я буду в столице и куплю тебе новые...
– От них следует избавиться.
– Как скажешь, Элейн. Просто составишь список и...
– Они мне больше не нужны.
В принципе, на взгляд Койанисса так оно и было, потому что создания красивее его жены мир не знал и не узнал бы, даже стукни ей шестьдесят, что произошло бы еще не скоро, но Элейна впервые демонстрировала такой верный взгляд на вещи.
– П-почему?
– запнулся маг.
Женщина снова метнула на него тяжелый, непонятный взгляд.
– Очнись. Я никогда не стану старой. Ты разве забыл?