Время жестоких чудес
Шрифт:
Едва слышный шорох отвлек Алефа от размышления и созерцания звезд. Пластун оглянулся и увидел слепящий ореол силы.
Когда он видел Матиса днем, стратиг показался ему старым, усталым и мучающимся сомнениями. Алеф даже пожалел, что решился открыться ему.
Сейчас Стагор Матис был исполнен Света. В нем играла мощь, способная изменить мир.
– Сэнир стратиг… – Пестрые не должны испытывать человеческих чувств, но перед стратигом – таким – и эльф испытал бы человеческое чувство. Алеф вытянулся как на плацу.
– Вольно, – буркнул стратиг. Что-то ему слишком часто в последнее время приходится говорить «вольно». – Вы разговаривали сами с собой?
– Да. Приятно, знаете ли, поговорить с умным понимающим человеком.
– Рассказывайте!
И командир звена стал рассказывать.
Прежде чем пойти на совет, Алек тщательно помылся и оделся во все чистое.
После ловитвы имперских прознатчиков совет не
Алек вошел, споткнулся о взгляды десятка людей, которые сидели в доме. Майнус ворчливо поинтересовался, где его носило, и, не дожидаясь ответа, дернул подбородком в сторону скамьи. Старик был мрачен. Неужели узнал?..
Люди молчали, молчание скопилось в воздухе, клубилось, как грозовые тучи. Алек, старательно не глядя на учителя, прошел и сел. Он не хотел обманывать Майнуса, но сказать ему должна была Лина. Пока девушка не решится, он будет молчать. Хоть до самой осени.
Нервы были взвинчены, и он даже подпрыгнул, когда в дверь постучали. Вошла Кати.
Целительница вошла, поздоровалась. Алек увидел, как изменился ее взгляд. В последнее время они виделись нечасто, и теперь перед ним была совсем другая девушка.
Рико, вспомнил он и вздрогнул. Не успевший стать ему другом, не успевший стать ей мужем парень из Тэнниа.
Из Тэнниа уцелели только те, что были в походах или по какой-то надобности отлучились в леса и в соседние деревни. Рита добавила бы, что выжившие мужчины из Тэнниа не щадят себя, и больше половины из них погибло в последних столкновениях с армией белых.
Следом за девушкой пришел Питер, потом Макс, сел подальше от Кати. Вошел Влад, стукнувшись головой о притолоку.
Один за другим являлись Эдмунд, незнакомый высокий мужчина, Верея с незнакомой молодой женщиной, Джонатам, Даниэл. Все рассаживались молча. Потом пошли совершенно незнакомые люди, большей частью молодые. В избе стало тесно.
Последним пришел Проди, хмурый и злой.
– Согласно Покону я собрал совет войев, – когда самый главный риван нашел себе местечко в темном углу, слово взял Майнус. – Чтобы выслушать войя и решить его судьбу.
Люди зашумели, недоуменно переглядываясь, спрашивали друг друга, о ком идет речь. Шум утих, когда на середину избы вышла Вики.
Она стянула через голову перевязь с мечами, бросила на пол. Распустила завязку на правом запястье, тряхнула рукавом, что-то скользнуло в ладонь. Овальный орион тускло блеснул в свете ламп, когда девушка подняла руку, показывая всем оружие.
– Рассказывай!
И молодая воительница стала рассказывать.
Лес был полон тепла и солнечного света. Пели птицы, в воздухе плыли душистые запахи. Даже свисающая с дерева лиана-кровопийца лэ и протянутые поперек тропы чертовы путы казались необходимой деталью картины. Совершенства без изъянов не бывает.
Дерек засмеялся и перепрыгнул черные волоски. Чертовы путы со свистом рассекли воздух, промахнулись и стали медленно выпрямляться, снова устраиваясь в прошлогодней хвое.
Он любил лес. Иногда Дерек становился хищником, жаждущим живой крови, иногда сам спасался бегством от стаи троллей или чешуйчатых василисков. Он пропадал в лесу целыми днями. Вики часто говорила ему, что он совсем объэльфился…
Вчера ему приснился странный сон. Дерек мотнул головой, отгоняя видение бесшумно движущихся к нему оружных копьями ровных толп людей в одинаковой одежде, и быстро стал пробираться подлеском к ручью.
Напившись, он замер. Близость воды усиливала запахи. Животное ничего бы не почувствовало, но Дерек знал хитрости, благодаря которым человек остается нечуемым для обоняния зверей. Запахи дымка, травы причудливо смешивались…
Дерек закрыл глаза, представил, что он один огромный нос и втянул воздух.
Так и есть. Люди.
Свои сюда не заходят. Из Тэнниа? Может быть. Дерек затаился.
Голоса. Говорили двое, мужчина и женщина. Слов не разобрать.
– Не понимаю! – сказал мужской голос громко и раздраженно. Собеседница ответила ему негромко, успокаивающе. Дерек сосредоточился и разглядел через листву сияние жизни двух людей. Он смутился и уже совсем было собрался исчезнуть, но услышал, как женщина что-то приглушенно сказала, и ауры изменились. Теперь в них было недоброе ожидание.
– Выходи, – сказал довольно громко мужской голос. – Мы тебя чуем.
Делать нечего. Подыскивая в уме слова извинения, Дерек вышел на поляну.
Они ждали его появления с другой стороны, но обернулись одновременно, страхуя друг друга. Мужчина чуть впереди, с обнаженным коротким мечом в руке, женщина что-то прятала в ладони. Одетые так же, как он, в лохматые «невидимки» неопределенного цвета, но с капюшоном и повязкой, закрывающей нижнюю часть лица.
– Лук, – сказал мужчина.
– Что?
– Лук. Положи на землю.
Дерек к своему ужасу увидел в Живе два ярких всполоха – зримое воплощение мысли убей врага. Он медленно положил оружие на мох.
Женщина чуть придвинулась к напарнику и зашептала. Дерек прочитал по губам:
– Это не он. Это охотник из местных.
– Кто ты? – Вопрошающий не торопился убирать меч. Странный какой-то меч… Дерек попятился было, но женщина слегка шевельнула рукой, и он почувствовал в ней стальную смерть.
– Меня зовут Дерек. Я охотник из местных, – сказал он, пытаясь дотянуться до Ромэна. В детстве он чувствовал брата из любого места Лесного Края, когда они возросли, телепатическая связь притупилась.
– Это в самом деле не он, – сказала женщина.
Дерек переступил с ноги на ногу. И тогда-то это и случилось.
Мир померк, когда Смерть прикоснулась к Дереку. Все потеряло краски и цвета, из ладони женщины мгновенно вырвался чистый белый луч, пришло эхо пресечения. Лук прыгнул в руку, Дерек рванул стрелу из колчана и выстрелил, ломая стрелой линию смерти, которая кончалась в сердце женщины. Выхватил вторую стрелу, послал на запах ярости. Мыслью перехватил стрелу, посланную ему в грудь, только мелькнули щепки. Выпустил третью стрелу, ни в кого не попал, прыжком ушел с траектории смерти, ударился о дерево и попал в другую. Перед грудью мелькнула белая полоса – меч женщины отразил назначенную ему стрелу, Дерек кубарем покатился в папоротники, стрелы свистнули над головой.
Он обратился к Живе, представляя, как сливается со всем лесом, становится деревом и травой, паутинкой между веточками, муравьем на кочке…
Ветер-в-листве, техника неслышного передвижения по лесу. Старик Хархан не зря поломал столько палок о спину Дерека.
Противник ничего не почуял до тех пор, пока бритвенно-острый нож молодого войя не перехватил его горло от уха до уха. Его напарник открыл рот для крика и заскрежетал зубами по вбитой в рот стали.
Дерек подхватил его меч и вынырнул из кустов. Рубившийся с женщиной оглянулся, споткнулся и захрипел, зажимая рассеченный живот, жизнь утекала между пальцами.
Что-то тянулось из леса, безмолвное, грозное, страшное. Дерек почувствовал жар, не то благодатное тепло, что дает горящее дерево, и не кузнечный алый огонь перерождения, а яростный пламень ненависти живого ко всему живому.
Его собственные чувства отозвались на это бешеной вспышкой гнева.
Вон из моего леса! – телепатически крикнул вой и ударил по призрачным лапам. Те отдернулись, донесся яростный крик, полный боли и ненависти. Отвратительно искаженное дыхание пресеклось.
И только сейчас срезанные посланными по душу Дерека стрелами веточки папоротника плавно опустились на тропу…
– Почему ты это сделал?
Дерек сидел и тупо смотрел на тело.
Горбатый, тщедушный, лысый. Серая кожа. Лицо искажено ненавистью даже в смерти, рот оскален, показывая мелкие острые зубы. Шесть пальцев с полувершковыми когтями на каждой руке, на ногах пальцы срослись во что-то напоминающее копыта. Под одеянием угадывалась еще одна пара рук, Дерек вовсе не жаждал узнать, какие на ней пальцы.
Серокожий не ожидал встретить сопротивление и, получив ментальный удар Дерека, растерялся и упустил Узор. Это дало возможность мужчине подобраться вплотную и убить.
Дерек перевел взгляд на двух воинов. Смотреть на них было приятнее, чем на труп чудовищного человека.
Пара напоминала ощетинившихся иглоносцев. Мужчина бинтовал руку напарнице, бросая быстрые взгляды вокруг, она вытирала ему окровавленные губы. Они старались держаться естественно, но Дерек слишком часто видел подобные искры в глазах Риты и ее мужа, чтобы обмануться нарочно спокойными словами и неторопливыми жестами.
– Почему? – повторил мужчина. – Ты мог бы просто сбежать…
В глазах его были тоска и страх, парень ловил отголоски мыслей, пульсации Живы, незнакомые приемы исцеления, действенные и действующие.
Выстрел Дерека спас женщине жизнь, стрела рассекла стрелу, но наконечник продолжил полет и впился в плечо. Она сама вытянула вражеское железо, не моргнув и глазом, в отличие от напарника. Ему, наверное, казалось, что он являет собой верх самообладания.
– Ты не охотник. Ты вой.
Дерек кивнул.
– Ты впервые убивал, – полувопрошающе, полуутвердительно сказала женщина.
Парень кивнул снова.
– Ну и как?
Он честно сознался:
– Страшно.
– Зачем ты вмешался? – спросил мужчина.
– Я вой. Я защищаю. Семеро на двоих. Нечестно. И меня тоже хотели.
Они переглянулись и кивнули, принимая ответ.
– Спасибо, – сказала женщина. – Меня зовут Бета.
– Алеф, – назвался чеф.
– Значит, ему подарили эту штуку. И он ничего не сказал нам…
– Только мне.
– Ты войя! Ты должна была рассказать все, если не сразу, то тогда, когда началась война!
Вики стояла под перекрестным огнем презрительных взглядов, высоко подняв голову, чтобы не выронить слезы из глаз. Вой не жалеет ни о чем.