Время звёзд
Шрифт:
Когда до похитителей оставалось совсем немного, чёрные камни подвесок ощутимо похолодели. Останавливаю коня, мягко спрыгиваю на землю. Они рядом, всего в нескольких сотнях шагов. Остановились.
Недовольно морщусь. Не нравится мне всё это!
— Так, Мрак, будь здесь. Жди меня, мальчик.
Погладив коня по умной морде, бесшумно скрываюсь в зарослях. Вдоль дороги разрослись кусты орешника, за ними начинается смешанный лес.
Тихо, по-кошачьи, крадусь к месту их остановки, немного забирая вправо. Прячась в тенях, сливаясь с сумерками, словно бесплотный дух. Сотня шагов… пятьдесят… тридцать… Язык и губы все ощутимее ноют.
Я плохо
Подхожу к самому краю освещённой звёздами поляны, застываю в тени низко нависших ветвей. Серьги и кулон уже буквально обжигают холодом, предупреждая о нешуточной опасности. Нет, напрямик мы туда не пойдём.
Осторожно обхожу избушку по кругу, по-прежнему держась в тени деревьев. Желания выходить на свет нет ни малейшего. Терпеть не могу очевидные ловушки — от них никогда не знаешь, чего ожидать!
Ни похитителей, ни Лерды, ни звука. Беззвучно рычу, как волк перед флажками — вроде бы и не опасно, но до неприличия подозрительно!
У задней стены привязаны лошади. Ни одна не стрижет ушами, не фыркает, не переступает с ноги на ногу. Даже дыхания не слышно. Странно. Мягко сказать!
Глубже втягиваю ноздрями воздух, но запах свежей крови перебивает все остальные. Меня непроизвольно передёргивает — не люблю смерть. Она уродлива, особенно такая. В этой жизни, к сожалению, не убивать себе могут позволить лишь немногие счастливцы, но мне это действо всегда казалось нарушением гармонии.
Пристально вглядываюсь в тёмные окна, пытаясь решить, что же мне предпринять.
В это мгновение изнутри донесся пронзительный женский крик.
— Пустите! Отпустите меня! Мори!
Этот голос я ни с каким другим не спутаю! В следующую секунду раздался звук удара и всё стихло.
Нет, надо уже на что-то решаться! Достаю из ножен клинки и делаю осторожный шаг вперед, готовясь в любой момент нырнуть обратно, в спасительную тень.
Два события слились во времени — ослепительная вспышка и щелчок арбалетной тетивы. Уклоняюсь, кожей чувствуя ветерок от пронёсшегося в волоске от шеи болта. Перекатываюсь вперёд, вскакиваю на ноги. Автоматически отбиваю мечом ещё один болт и тут же отскакиваю в сторону, пытаясь сориентироваться. Перед глазами непроницаемый мрак, обоняние напрочь отбито кровью. Прислушиваюсь. Нападавших четверо, они дышат, шуршат ногами по траве, глухо топают, подбегая ко мне. Слышу, как тихонько позвякивают их кольчуги. Арбалеты, кажется, только у двоих — они стоят чуть позади. Я не помню, чтобы кто-то выходил из избушки. Значит, неподвижно стояли вокруг неё, прикрытые заклинанием. Так, среди них всё же есть маг! Вот Бездна!
Что-то проносится над головой — надеюсь не заклинание — пригибаюсь. Топот ног — двое мечников, наконец, бросились в атаку. Слышу, как арбалетчики перезаряжают оружие.
Свист стали справа — уклоняюсь, одновременно выбрасывая назад левую руку. Кончик клинка рассекает упругую плоть, запах крови накатывает с утроенной силой. Короткий тонкий вскрик, человек откатывается назад, шипя от боли. А он невысок — попало по лицу вместо горла. Второй нападавший тоже отскакивает в сторону.
Тихо скрипнула дверь, кто-то выглянул из избушки и застыл на пороге. Его почти не слышно, но я замечаю. Искомый маг?
Стрела из арбалета навылет пробивает полу куртки. Кто это у нас такой меткий? Новый болт, прилетевший от его товарища, отбиваю в сторону лезвием кинжала. Нападавшие, даже раненый, одновременно бросаются на меня. Глухой стук отброшенного в сторону арбалета, шелест вынимаемой из ножен стали — один из стрелков меняет самострел на… м-м-м… прямой полуторник?
С относительно короткими кинжалами невозможно на равных рубиться против трех мечей. Приходится уклоняться, вертеться, «сливать» удары по лезвиям своих клинков и двигаться, двигаться, двигаться… Бой длиться меньше минуты, а кажется, словно несколько часов. Маг не может целенаправленно воздействовать на меня, но, видимо, как-то помогает своим сообщникам — движутся они чересчур быстро для людей. Непонятный шорох — на одном из лезвий повисает что-то мягкое. Камни леденеют — движением кисти отбрасываю нож в одного из нападавших, удачно отступившего. Тот самый, невысокий, я целюсь в лицо. Звук падения. Один из оставшихся с диким криком бросается ко мне, чтобы тотчас напороться горлом на оставшийся кинжал.
В следующую секунду последний оставшийся в живых мечник всё-таки умудряется достать меня своим мечом. Левый бок обжигает боль. Успеваю перехватить его руку, но рана всё равно достаточно серьезна. Оборачиваюсь, одновременно высвобождая кинжал. И, не прерывая движения, всаживаю его нападавшему под подбородок.
Отталкиваю обмякшее тело, чужой меч выскальзывает из обмякшей ладони и моего тела. Зажав рану одной рукой, направляюсь к последнему из нападавших. Быстрее, Орин! Уклонившись от арбалетного болта, подбегаю к нему и, не дав времени среагировать, одним движением перерезаю горло. Замираю на месте, напряжённо прислушиваясь. Ну? Что ты предпримешь, колдун?
Со стороны хижины доносится какой-то шорох, шаги, глухой удар…
Внезапно перед глазами проясняется. Маг, судя по ушам и сложению — полуэльф, лежит ничком перед входом. За его спиной стоит бледная, трясущаяся Лерда, сжимающая связанными руками какую-то каменную статуэтку.
— Мори! — девушка выронила окровавленную фигурку и бросилась ко мне, — Мо-ори!
Следующим её действием были, разумеется, обильные слёзы и повисание на мне. Да осторожнее, больно же!
— Мори! — Ничего не замечая, она вцепилась в мою одежду, прижалась всем телом и дрожа как в лихорадке. — Мори… пожалуйста, не оставляй меня больше одну… никогда-никогда!
— Конечно. — Неловко провожу запястьем по её напряжённой спине. — Ну, тихо, тихо. Всё закончилось. Ты молодец.
— Мо-ори-и!
Девочка-девочка… что же мне с тобой делать? Я ведь всё вижу… да ты и не стремишься скрыть.
Грустно. Любовь смертных давно уже не вызывает у меня никаких эмоций. Надоело. Их во все времена привлекали красота и экзотичность, а во мне хватает и того и другого. И мне никогда не казалось чем-то неправильным использовать их в своих целях или причинить им боль.
Но сейчас всё по-другому. И даже не в возрасте твоем дело, в четырнадцать лет девушки порой бывают весьма… зрелыми. Как же ты ухитрилась до сих пор не повзрослеть, Лерда? Как у тебя получается мечтать, чувствовать как ребёнок? Придумала себе влюблённость… и смотришь на меня как на прекрасного принца-спасителя из сказки. А я убей, не знаю, как мне с тобой поступить.
— Пойдём в дом? — осторожно отстраняюсь, разрезаю верёвки на её запястьях. Лерда удивлённо смотрит на тёмные пятна на своей одежде.