Врозь или вместе?
Шрифт:
Она, естественно, помнила, что Бернард не добавляет в кофе сливки. В ее памяти жило все, что было связано с ним, каждая незначительная мелочь. Временами это казалось ей просто ненормальным.
Нельзя зацикливаться на человеке, с которым тебя связывает лишь непродолжительный роман, давно оставшийся в прошлом, твердила себе она, недоумевая и даже злясь. Но все оставалось по-прежнему.
— Пожалуйста, — сказала она, придвигая Бернарду чашку и садясь за стол напротив него.
— Спасибо.
Интересно, что еще Кэтрин помнит обо
В нем до сих пор жила боль. Боль от предательства.
К сожалению, оно было не единственным в его жизни. Еще один удар в спину нанесла ему спустя два года Барбара, его жена. Но тут была несколько другая ситуация. С первых дней их совместной жизни он отлично осознавал, что не сможет стать для нее хорошим мужем, поскольку женился на ней не по любви, а из чувства долга перед родителями…
Кэтрин съела кусочек хлеба с кремом и печально вздохнула.
— Больше мне нельзя. Нам положено соблюдать диету. — Она рассмеялась и поднялась, чтобы налить себе еще кофе. — Потому-то частенько я просто умираю с голоду!
Бернард окинул восторженным взглядом ее совершенную фигуру. Интересно, неужели лишний кусок хлеба мог бы мгновенно испортить эту тонкую талию? — подумалось вдруг ему. — Ведь над такой прелестью ничто не властно… Разве что время.
Она повернулась и, поймав на себе его взгляд, нахмурилась.
— Тебе не кажется, что ты пялишься на меня слишком уж откровенно?
Бернард фыркнул.
— И намерен продолжать это делать и дальше. Неужели ты забыла об этой моей особенности?
Кэтрин покачала головой и ничего не ответила.
Она, естественно, помнила это его неподражаемое качество — открыто любоваться всем, что ему нравится. Бернард заглядывался не только на нее, но и подолгу не мог оторвать глаз от бесконечной глади любимого им океана, от багряных закатов и диска солнца, встающего из-за горизонта на рассвете, от плещущихся в воде детишек, от капель росы на лепестках цветов поутру…
Кэтрин любила в нем это умение видеть прекрасное, умение ценить красоту и наслаждаться ею.
— К тому же я уверен, что ты давно привыкла к подобным взглядам мужчин, — добавил Бернард.
— Далеко не все разглядывают меня так беспардонно! — Кэтрин гордо приподняла подбородок.
— Ты замужем? — еще более нахально осведомился Бернард.
— Была. Но сейчас в разводе, — нехотя ответила Кэтрин и, усевшись на свое место, сделала глоток кофе.
Она знала, что он подумал сейчас о ней. Мол, ветреница, ну или что-нибудь в этом роде. В былые времена ей приходилось выслушивать от него длиннющие речи о том, что семья должна быть крепкой, а жена — целомудренной и верной…
— А дети у тебя есть?
Похоже, Бернард хотел узнать все и сразу.
— Нет. — Кэтрин сделала еще один глоток. — А у тебя? Есть еще кто-нибудь, кроме
— Нет, только он один.
— А твоя жена знает о том, что ты у меня? Или ты собираешься все рассказать ей о нас?
— О нас? — Бернард усмехнулся. — Что же я рассказал бы ей «о нас»? Что мы с тобой были любовниками до тех пор, пока ты не нашла себе друга поинтереснее? — с горечью в голосе спросил он.
Кэтрин застыла в недоумении.
Во-первых, для нее не существовало мужчин, «интереснее» Бернарда. Он был ее первой любовью, первым любовником, и никто другой после него не шел с ним ни в какое сравнение.
Только Бернард — Тарлингтон, а позднее лишь воспоминания о нем пробуждали в ней настоящий вулкан страстей. Его ласками она никогда не могла насытиться. И по сей день мечтала хотя бы еще разок очутиться в его жарких объятиях.
В тот день, когда они расстались, Бернард не захотел ее выслушать. Наверное, все эти годы он считал, что она предательница, что променяла его на другого из желания испробовать что-нибудь новенькое.
— Ответь мне на один вопрос… — тихо и как-то зловеще произнес Бернард, подаваясь вперед. — Теперь, когда с той проклятой ночи прошло столько времени, мне будет не так больно это слышать… Тот парень оказался лучше меня? Я имею в виду, в постели…
Щеки Кэтрин вспыхнули.
— Понятия не имею! — отрезала она.
Бернард издал странный звук, похожий на приглушенный стон.
— Не смеши меня, Кэтрин! Я сам все видел! Как ты лежала на скамейке, склонив голову на его колени! Мужчина и женщина, между которыми происходит подобное, не могут не быть любовниками.
— Но я никогда не спала со Стивеном! — с чувством заявила Кэтрин.
Он должен узнать правду, пусть со столь огромным опозданием, решила она и воскликнула:
— Стивен всего лишь пытался утешить меня в ту ночь.
Бернард злобно расхохотался.
— Представляю себе, каких утех ты от него потребовала! С твоей-то неуемной любовью к сексу.
Кэтрин вскочила и с шумом поставила чашку, которую держала в руке, на блюдце, едва не разбив его.
— Ты чудовищно заблуждаешься! — возмущенно заорала она. — Стивен действительно всего лишь утешал меня. Так на его месте поступил бы любой нормальный человек, и мужчина, и женщина! Да будет тебе известно, что именно в тот день я узнала о существовании твоей Барбары!
Как выяснилось тогда, эта девушка была у него давно. Она тоже жила в Лос-Анджелесе и училась в каком-то университете. Бернард же в разговорах с Кэтрин никогда не упоминал о ней, однако втихаря бессовестно крутил с ней роман.
Те ощущения, которые она испытала, услышав от друзей о Барбаре, были самым страшным из того, что ей довелось пережить.
Гнев, обида, отчаяние и нестерпимая душевная боль давили на нее, жгли сердце. Она чувствовала себя обманутой и несчастной, проклинала тот день, когда познакомилась с Бернардом, и не желала продолжать жить.