Шрифт:
Исход
Утро следующего дня пришло для них обоих достаточно поздно. Пробуждение было тяжёлым со вчерашнего перепоя, но спокойным, и - достаточно безмятежным. Хлебнув кофею, который он немедленно же приготовил для себя и Владислава на жаровенке, Тайновед занялся пакетом, присланным ему из Цитадели во вчерашней посылке, даже не дожидаясь завтрака. Кроме письма от Главнокомандующего, содержавшего подробно расписанные указания на несколько возможных способа действий отряда - после уничтожения вторгшейся армии, составленного тем хоть и немедленно же после получения новостей об этом, но, при этом, предельно продуманного
Тайновед внимательнейшим образом изучал эти бумаги как до, так и значительное время после того, как они сходили к завтраку, приготовленному в трапезной на всю их команду Ладненьким. Перечитав там кое-что даже по нескольку раз, он, наконец, аккуратно сложил всё это в секретный, окованный железными пластинами и встроенный в стену комнаты ящичек, который они, по вселении, нашли полуоткрытым, с ключом, торчавшим в замочной скважине, и, закрыв его, жестом предложил Владиславу подсесть к столу, где он снова приготовил им очередную порцию кофею.
После некоторого молчания, он внимательно посмотрел на Владислава и произнёс иронически, отставляя на блюдечко чашечку из тонкого, "костяного" фарфора, набор которых прибыл сюда в посудном рундуке, доставленном Ладненьким.
– Да, парень, там, в Башне, уже всё продумали, и всё заранее предрешили.
– И он чуть усмехнулся при этом.
– Хорошо, конечно. Если всё пойдёт так, как они там предполагают, то мы, буквально сразу же по получении вести из Башни, должны будем немедленно выезжать к переправе - под видом беглецов с поля проигранного сражения. Они даже обещают, что перед нами туда пройдёт отряд отвлекающих, который спустится сверху, из крепости, и начнёт зачистку местности перед нашей долиной от затаившихся там в зарослях пластунов. За переправой же - мы должны будем сменить легенду, и в город уже вступим, как чудом уцелевшие после взятия Корабельного остова. В общем - это должно сработать. Они даже обещают "упустить" после разгрома горстку маловажного отребья, чтобы, значит, наше появление у переправы выглядело бы вполне естественным. Впрочем - эти-то вряд ли поспеют вовремя для нас. И таки - да, когда в зарослях будет кипеть схватка отряда зачистки с их пластунами, то на переправе вряд ли станут слишком уж придирчиво разбираться с теми, кто будут выглядеть как "свои". Там наверняка уже будут думать лишь о том, как самим вовремя благополучно унести ноги. А для второй части задания мы, собственно, всё досконально ещё на острове подготовили.
– В общем - эта часть наших дальнейших продвижений у меня особых сомнений и претензий не вызывает.
– Вдохнул он с определенным неудовольствием в голосе.
– Но меня очень тревожит то известие, что лазутчиков, просочившихся через нашу долину за горы, всё ещё не удалось схватить или уничтожить. Пока эти парни продолжают там разгуливать на свободе, я, признаться, с некоторым ужасом ожидаю от них - в любой момент, всего, чего угодно! Ну просто нюхом чую возможность преогромнейших неприятностей, поверь мне!
– И он снова угрюмо покачал головой.
Владислав лишь выжидающе молчал. Последние дни уже успели научить его не соваться со своим мнением, когда его не попросили высказаться. Да и кроме всего прочего - он всё равно не представлял себе, что тут можно сказать, или посоветовать.
Они опять какое-то время посидели молча, продолжая посасывать кофей из чашечек микроскопическими глоточками. Наконец Владислав, всё же, не выдержал:
– Мож я и не в своё дело суюсь, конечно же. Но - что, вообще-то, могут такого сделать там эти двое посреди нашего военного лагеря - пусть они даже будут и богатырями силы невиданной? Вряд ли они там сумеют перебить достаточно много для того, чтобы это существенно повлияло..
– Эээ, парень!
– Прервал его Тайновед досадливо.
– Их воинская удаль меня, как раз, волнует мало. Какая б она там ни была - но если на них навалится достаточное количество орков - они их смелют в труху, в конце-то концов. Да попросту стрелами засыплют - делов-то! Для того, чтобы те там мечами удальски помахали - их к нам в тылы засылать никакого смысла не имело бы. Я другого боюсь. Я боюсь, брат, того, что они с собой пронесли туда кое-что совершенно исключительное. Что-то, что, применённое в должный момент, и в должном месте, может принести нам беды неисчислимые! Вот чего я боюсь!
– Да что же это может быть такое?!
– С изумлением воскликнул Владислав.
– Если б я ТОЧНО знал бы, что это такое, и чего от этого можно знать, - въедливо ответил ему Тайновед, - то я бы, брат, уже давно бы это сообщил бы вверх по команде. А так - одни догадки. И меня-то как раз и тревожит то, что даже Главнокомандующий совершенно не понимает происходящего! И даже он не может ничего толком предположить! А вот чужие предположения, - И здесь он раздражённо хмыкнул, - Во внимание принимать совершенно не желает! Возможно, что-то смог бы понять во всём этом сам Высочайший. Возможно. Кто - как не он. Но, - И тут он досадливо поморщился, - Главнокомандующий наотрез отказался сообщать мои соображения по этому поводу Высочайшему. А обойти его я ну никак не могу! Особенно же - находясь здесь!
– И он грязно выругался.
– Так.. А что же тогда делать-то?..
– С тревожным недоумением вопросил Владислав.
– Что делать?
– Искоса посмотрел на него Тайновед.
– Да уже ничего сделать попросту невозможно. Усё. Момент ушёл. Теперь - только ждать, и надеяться, что всё как-то обойдётся. Эх! Хоть бы кто из кольценосцев тут объявился бы, что ли! Можно было бы хоть через них попробовать на самый верх достучаться! Может быть - ещё можно было бы! Но этих тут точно до битвы уже не будет - им сейчас занятий хватает выше головы! Так что, братец, только и остаётся мне, что тут бессильно душу тебе изливать. Глупее чего, разумеется, попросту ничего более и придумать невозможно!
– И он досадливо махнул рукой, потянувшись за турочкой - Ладно, что тут поделаешь! Давай лучше займёмся разбором бумаг - всё какое-то дело будет!
Разбором бумаг они, с небольшими перерывами, занимались аж до позднего ужинообеда. Который в этот день решено было попробовать также закончить до темноты. Ибо тяжесть, давящая всем на сознание, продолжала ощутимо нарастать.
Хоть Тайновед и не стал запрещать за трапезой выпивки уж совсем, но строго потребовал от Ладненького умерить количество разливаемого в кубки. Так что когда они перешли к уже становящейся привычной музыкальной части вечера, все были хоть и малость выпившими, но - вполне твёрдо стояли на ногах, и в голове у них хмельные ветры вовсе не гуляли.
Восточняки, спаровавшись, затянули было, под домбру в руках одного из них, песни своей родины, мерно раскачиваясь в такт мелодии. Язык был всем совершенно незнаком, напевы же были весьма тоскливыми - попросту душераздирающими. Но было в этой музыке, и в их гортанных песнопениях, что-то - такое эдакое, что-то, трогающее за душу, что-то, задевающее сердце. Казалось - это можно было слушать до бесконечности, постепенно погружаясь в совершенно лишённое всяких мыслей оцепление ума.
Первым не выдержал Весельчак, прервав их достаточно грубым окриком. Затем что-то тоскливо-восточное начал было наяривать Заднгепят. Но тут Владислав посмотрел на Тайноведа, и просительно произнёс - А может, ты что нам исполнишь? И ежели будет желание - то может что и из своего собственного?