Всадник
Шрифт:
Коновал хмыкнул, и мы потопали уже вдвоем.
– Слышь капитан, - решился я продолжить беседу,- а ты че действительно помер?
– Угу.
– Ну и как оно?
– Что оно?
– Ну, типа мертвым быть?
– А никак. Хорошего мало.
Я не отставал:
– Не, ну ты расскажи толком. Интересно же.
– Ничего там интересного нет. Честно тебе говорю, там...
Мы как раз потопали по переходу обратно к вратам, и тут я больно треснулся башкой. Оступился. И продолжения не последовало, всегда так!
Капитан спросил как в американских
Что за дурь? А потом я еще ради интереса на часы поглядел и чуть снова не грохнулся, потому что секундная стрелка пошла наоборот.
А потом мы нашли какую-то нишу, и там было страшно. Казалось, что кто-то сидит там очень древний, вредный и злой, как старуха Изергиль... Меня прямо потянуло туда, хорошо капитан не дал. А то б точно башку туда б всунул, и явно ничего путевого из этого бы не извлек.
И вроде бы голос какой-то там шел оттуда. И потом...
Потом я понял, что несмотря на то, что шли мы сто процентов старой дорогой, обстановка вокруг менялась. И не вру, мы дошли, как в сказке, а перед самым тупиком мне поперло, да такой приход! Ни умом описать, ни... Короче вы поняли...
Нет-нет, стены не раздвигались и вообще все было довольно обыденно. Просто мы шли, себе шли, но вместо тупика с закрытыми как мы думали вратами, вышли на кладбище, или вернее сказать, в склеп. А стенка исчезла, сама собой.
х х х
Потом мой внутренний мертвец
Шепнул на ухо мне - пипец.
( А. Маношин полн. собр. соч.)
Размышляя о проблеме внутренних мертвецов, я пришел к глубокому и всеобъемлющему выводу, что тот, кто придумал эту ересь - дурак, и ересь у него дурацкая, или щересь, как у Лема. На самом деле, скорее, все как раз наоборот. И внутри нас что-то живое, а вот мы то, как раз и есть мертвецы хронические, потому что все у нас мертвое, и дела и помыслы наши, и дай нам волю мы бы сдохли в ту же секунду, как только нас перестали бы обманывать всякие, по поводу нашей истинной сущности. А вот чего-то там сидит внутри и шепчет, живи, живи, двигайся зомби проклятый, жить хорошо, и мы двигаемся, по колено в крови и соплях окружающих и своих, опять же...И ничего тут не поделаешь. Ну а в данный момент, в данный момент, по крайней мере, сейчас, мой внутренний мертвец, тьфу, живец, вел себя спокойно, чего не скажешь о моем отражении. Его не было, нигде. Мне вдруг стало страшно и одиноко, наверное, нечто подобное чувствовали вампиры при взгляде на зеркало. Чтобы развеяться я подал голос.
– А помнишь у «Машины», капитан? Как там.
«Один говорил. Что мы машинисты, другой утверждал - пассажиры».
– Ну.
– Прикинь я не пойму, кто у нас кто. Ну, они машинисты понятно, а мы выходит пассажиры? Не стыкуется, то ли мы очень уж важные вип-персоны, раз вокруг нас так много суеты, или я не знаю, как нас классифицировать. Только не пошли, пожалуйста, достал.
– А и не буду. Есть еще одна категория, примитивно все делить только на два. Свет и тьма, белое-черное. Не бывает так. К тому же твой Макар никогда не работал на железке.
– Ну и чего ты там еще придумал умник?
– Обслуживающий персонал.
Мне уже было совсем плохо, когда мы, наконец, добрались, до половины гигантского склепа, устал я чего-то. Да и мерещилась по пути всякая хрень. Опять же рисунки эти на стенах. Если присмотреться, такого можно увидеть, особенно с моей впечатлительностью.
Ну и ладно, ну и все равно. Занесла нелегкая дураков...
И тут, чу!
– Ни хрена себе!- выдохнул кэп мне в ухо,- Саня я это уже видел!
– Где?- я тупо оглядывал громадный зал битком набитый каменными надгробьями.
– Там...
– Коновал мотнул головой,- когда добирался, ну, короче по пути. Ты понимаешь, что это значит?
« Ага, два раза». Я ни черта не понимал.
Он схватил меня за руку.
– Дурак, ты Санька! Я кажется допер. Они всю дорогу давали нам информацию, но по частям.
– Дискретно...
– Во-во...
– Я бы предпочел целиком, на тарелочке...
– С каемочкой,- хохотнул кэп. Весело ему.
– Ага,- он даже пропел тихонечко, - « По лугам, где растут асфодели»...
– Так, что это еще что за хрень?
– Царство мертвых
– Ааа... Объяснил.
Кэп был терпелив, по крайней мере, за руки меня больше не хватал.
– Это Их захоронения...
– Чьи их?
– Тю, Саня. Ангелов, кого еще...
– Уж хорошо, что не наши... Ты прям как Франческо-Мари Вуозо... Все про Диавола, да Диавола...
– Да чего ты?
– Да так ничего, к слову пришлось...
– Пойдем, не ссы... Они тихие были, по крайней мере, в моей модели.
– Ну, пойдем.
Мы стали спускаться.
И тут почему-то меня поразила одна, скажем так, аналогия. Похоже, что в момент смерти исполняется самое заветное наше желание, самое светлое и соответствующее тому потенциалу, который мы накопили в нашей жизни. Ну, словно та самая пресловутая комната в «Сталкере». И после смерти с нами будет лишь то, что мы захотим и во что поверим, вернее, будем верить на момент ее прихода. Да и в жизни в принципе все, что нас окружает лишь, то, что мы хотим видеть.
Было похоже, что каменные тела охраняют что-то от таких как мы пришельцев и это что-то находиться где-то в центре склепа. Мы осторожненько стали обходить ряды могил. Или памятников. Я рассмотрел их повнимательнее. Мужики и мужики, с крыльями. С оружием, и почему-то с рогами. Или не рогами?
Потом капитан объяснил мне, что это значило. Это называлось Разрезанная звезда. Оказывается, в ту давнюю пору в ходу была довольно странная казнь. Когда приговоренному вбивали в голову два, скажем так, клина. По диагонали снизу вверх. Клинья пронзали мозг и выходили наружу в виде рогов. Такая вот дикость, разумеется, дикости сией были объяснения из разряда как рациональных, так и иррациональных, но поверженным от этого было не легче.
Обычное дело. О времена, о нравы. Что тут поделаешь?