Всадники «Фортуны»
Шрифт:
Когда они ехали домой, Даниэль не мог усидеть на месте. Он прыгал, вертелся, колотил по сиденью ногами, пока отец не прикрикнул на будущего «чемапона». Счастье распирало и оглушало, и казалось — мир стал в сто раз прекраснее.
Глава 9
Последняя капля
Молчание длилось не менее минуты, и Анни нарушила его первая:
— Ну что, вспомнил большую радость?
Слышно было так хорошо, словно девочка была тут, рядом, а не
Даниэль засмеялся:
— Да, малышка!
— А мне расскажешь?
— Ни за что на свете!
— Почему? — вопрос прозвучал не обиженно, а с любопытством.
— Потому что тогда ты поймешь, какой эгоист твой папа. Вообще-то самая большая радость для меня — ты и Руди. Вы оба. Но мне вспомнилось совсем другое — то, что было до вас.
— Когда нас еще не было, да?
— Да. А я сам был меньше, чем сейчас Руди.
На далеком-далеком конце провода опять наступило молчание. Но теперь оно оказалось коротким.
— Я знаю! — обрадовалась Анни. — Тебя тогда первый раз взяли в кругосветный круиз! На таком же теплоходе, как наш, с таким же аквапарком и таким же детским городком. Точно? И дядю Брэди взяли?
Лоринг почувствал, что сейчас расхохочется изо всех сил, и тогда его дочурка уж точно обидится.
— Н-нет! — выдохнул он. — Я очень рад, что это путешествие так радует тебя, но… Понимаешь, мои родители не могли поехать со мной и с дядей Брэди на таком теплоходе. Никак не могли!
Он осекся и лишний раз убедился, что в семь лет человек иногда понимает с полуслова не хуже, чем в тридцать пять. Анни шмыгнула носом, глубоко перевела дыхание и вдруг сказала:
— Папочка! Знаешь, я поняла. Мы с Руди как-то читали сказку. Там тоже было про брата и сестру, только все наоборот: брат был старший, а я… а сестра — младшая. И они были бедные. Вот я и подумала: если бы не ты, мы бы тоже были бедные, ведь да?
Даниэля этот вопрос застал врасплох. Не мог же он признаться, что когда-то давал себе зарок: если не разбогатеет, детей у него не будет! Идиотский зарок и идиотское тщеславие!
— Анни… Дело совсем не в этом. Вообще не в этом! Если честно, то я никогда не мечтал о теплоходе и кругосветном путешествии. Я мечтал о гонках. Мои папа с мамой помогли мне стать гонщиком, и это ничуть не хуже вашего круиза. Пока не было тебя и Руди, я любил гонки больше всего на свете.
Девочка опять ответила не сразу. А когда заговорила, голос ее прозвучал удивленно:
— Значит, мы лучше?
— Конечно.
— Но тогда… Тогда почему ты так расстраиваешься из-за этих гонок? Ведь с нами все хорошо!
— А я и не расстраиваюсь! Кто тебе сказал?
— Мама.
В кресле подал голос мобильник. Он выводил свой «Полет валькирий» уже не
— Па-а! Возьми телефон. А я тебе потом позвоню.
Теперь Даниэль разозлился: надо было отключить зловредную штуковину!
— Я хочу говорить с тобой, а не с тем, кто мне звонит по мобильному, малышка!
— А вдруг… вдруг там полиция? — в голосе девочки прозвучал испуг.
Ничего себе! Уже и ребенок боится полиции! Но почему? Что такого наговорили маленькой Анни? И кто наговорил?
Лоринг шагнул к креслу. Открыл крышечку и невольно вздрогнул: на экранчике высветился телефон комиссара Тауэрс.
— Девять вечера, комиссар! — без приветствия бросил в трубку Даниэль. — У вас такое срочное дело?
Ответ прозвучал как выстрел:
— Боюсь, что срочное дело у вас, мистер Лоринг. Вы обманули полицию, и моя задача — лишь установить, с какой целью вы это сделали.
В первый момент он решил, что это — дурная шутка, но тут же опомнился: кто-кто, а уж Айрин Тауэрс явно не страдает излишним чувством юмора. По крайней мере — на службе. Но в таком случае как понимать ее слова?
— Обманул полицию? Я не ослышался?
— Думаю, сэр, у вас хороший слух.
— Тогда, дьявол вас забери, извольте объясниться! Какой такой обман вы выкопали в моих показаниях?
— Полагаю, вы это отлично знаете, — сказала комиссар.
Сказала настолько уверенно, что в душе у Лоринга вдруг мелькнул холодный страх: его в чем-то подозревают? Но в чем?
— Даю слово, что не понимаю. Не понимаю, как мог обмануть полицию, если мне совершенно нечего от нее скрывать? Объяснитесь, пожалуйста.
Айрин Тауэрс, казалось, колебалась несколько мгновений.
— Вы говорили, что после квалификации почти сразу уехали из Килбурна?
— Да, — Даниэль никак не ожидал такого вопроса и немного растерялся. — Я ответил на вопросы журналистов, потом переоделся и покинул гоночный комплекс. Это многие видели. Гастингс со мной даже за руку попрощался.
— Он подтвердил это, — голос комиссара звучал сухо. — Но вы также сказали, что после этого не возвращались.
— Сказал. И это правда! — Лоринг постарался овладеть собой и говорить ровно. — Комплекс охраняется. А я — не мышь и не воробей. Незаметно вернуться мне бы не удалось!
Тауэрс усмехнулась:
— Не могу понять вас, мистер Лоринг: или вы уж очень самоуверенны, или с кем-то не договорились. Как раз охрана-то вас и заметила. И не стала этого скрывать. Вы вернулись в свои боксы около семи вечера, а затем, спустя полчаса, вышли оттуда. Двое охранников видели вас, один окликнул, и вы в ответ помахали ему рукой. Будете отрицать?