Все беды от женщин, или Приключения Странника
Шрифт:
Наверное, это уже земли баронства. Потому что не припомню такой деревеньки на картах. Хотя, может это новое поселение. В своих мыслях я усомнился сразу, как мы проехали пару дворов. Дома тут были старыми и основательными. От высокого частокола тянулась широкая дорога. Не очень-то на захолустье смахивает. Вдоль широкой улицы тянулись дворы. Большие дворы с добротными домами – деревянными срубами и хозяйственными пристройками, огородиками и цветущими садами.
— Ух ты… – протянула Кара, – это похоже на сказочную деревню! Как там у Пушкина? С теремами и домами, златоглавыми церквями… – она говорила странным голосом, словно подражая кому-то или скорее, словно рассказывая сказку с выражением. Где-то посреди села раздался колокольный звон, на который мы все всмотрелись вдаль, и в самом деле увидев золотые купола, увенчанные золотыми
Каролина на потеху смотрящим людям попыталась слезть с коня, что у нее не получалось никак, тогда она жалобно глянула на меня и мне пришлось спешиться самому и снять это горе луковое с ее уставшей кобылы. Какая-то бабка вякнула что-то, видимо, гадкое, судя по ехидному тону, и толпа довольно зароптала. Я коротко глянул в их сторону, душа бунт на корню. Но Каролина отстранилась от меня, найдя опору под ногами, и еще укорила меня.
— Не трогай их. Они в чем-то правы. Я, правда, в таком виде да с непокрытой головой не могу войти в храм.
Она трижды осенила себя таким же крестом, широко размахнувшись, и поклонилась храму. Затем подошла к толстопузому мужику, которого я вычислил, как не главного, но уважаемого. Он строго смотрел на Кару, хотя я видел, как мимолетно смягчился его взгляд, когда она кланялась храму. Они недолго поговорили, и Кара вернулась к нам угрюмая, как осеннее небо.
Разговорить ее не удавалось. От толпы крестьян отделилась уже немолодая женщина и повела нас за собой.
Зиона и Иу молчали. Только нервно ёрзали в сёдлах
Как перевела Каролина, приютившую нас женщину звали Алёной, она вдовица. Нас сытно и вкусно накормили простой деревенской едой. Девушкам жители принесли кому чего жалко не было. Так что разжились расшитыми сарафанами и Иу и Кара и даже Зионе досталось. Одежда не была новой, но чистой и добротной была. А Каре еще лапти странные достались. Но она не жаловалась. Наоборот, обмыв свои многострадальные белы ноженьки ледяной колодезной водой, и обувшись, наконец, она облегчено вздохнула.
Нам набили подсумки продуктами (этим вопросом заведовала Иу) и отправили восвояси. Прямо в ночь. Да, уже стемнело. И нас выставили за порог. Когда я попытался расплатиться с хлебосольными хозяевами, на меня лишь грустно глянули, но денег не взяли. А я ведь пытался дать полновесный золотой.
В деревне мы почти не общались между собой. А выйдя за указатель с надписью "Северная Туманность" и глядя на деревню издалека, мы словно очнулись от наваждения.
— Кара, – окликнул я, – может, ты нам что-то хочешь рассказать?
Но она молчала. Зиона тихо поравнялась со мной, – господин, я не могла вас предупредить, но это несуществующая деревня. О ней легенды ходят, появляется она редко, и где появится в следующий раз, никто не знает, живет она сутки вот такой вот жизнью, какую мы видели, и с рассветом исчезает, рассеивается, как туман. Случайные путники, попавшие в нее, исчезают вместе с деревней. Навсегда.
— Откуда
— Был один, кто вышел из этой деревни, – продолжила рассказ Зиона, – говорят, Он был не из нашего мира, хотя и деревня явно не отсюда. Я еще маленькой была, когда меня этой сказкой потчевали, и вот довелось увидеть воочию.
Кара всё так же молчала. А потом, собравшись с духом, прошептала:
— Они просто помиловали нас.
— Что? – переспросил я, настолько тихим был ее голос. И она, взяв себя в руки, повторила уже громче, – они просто помиловали нас. Из-за меня. И тот, другой, который вышел из деревни, он тоже был крещенным. Батюшка мне рассказал почти тоже самое, Зиона, поэтому нас и выставили в ночь. А предупредить ты нас не могла, потому что заклятие на деревне, и каждый вошедший в эту деревню попадает под заклятие.
— Да, – вспомнила Зиона, – каждый раз, как я собиралась сказать об опасности, сказать, что нам уходить надо, у меня словно кусок памяти вырывали, и я не могла понять, что же хотела только что сказать.
Я кивнул своим мыслям. И, правда, что-то такое было в моём детстве. Легенда о воине из другого мира и в одном из его приключений как раз и говорилось об этой проклятой деревне, обреченной скитаться среди миров и пространств от рассвета до рассвета и только Создателю известна участь случайно попавших к ним людей. Сон и усталость, как рукой сняло. Еще несколько часов мы брели в потемках, рискуя переломать ноги лошадям, а себе шеи. И остановились только, когда на горизонте показалась тёмная громада замковых стен. Как-то так получилось, что все возможные селения мы обошли, сами того не заметив. Ломиться в запертые ворота нам гордость не позволила, так что, отойдя от дороги, мы разбили лагерь за ближайшим холмом. Разбили лагерь, это громко сказано. Мы просто слезли с лошадей, кто сам, кто с помощью, бросили седельные сумки под головы и уснули под открытым небом. Благо, ночи тёплые и земля прогрета за день. Не расседлывать, не стреножить лошадей мы не стали. И не потому, что неизвестно, может нам придется в спешке скакать прочь, а просто никто об этом даже не подумал.
Денис Сергеевич не находил себе места от волнения. Неизвестный лазутчик из другого измерения находился в лазарете, в бессознательном состояние. Дениса к нему не пускали, да и что с лежащего в коме обожженного пришельца возьмешь, кроме анализов. В голову настойчиво билась мысль, что Каролина жива. И надо ее вернуть в родные пенаты до того, как её родители закажут по ней панихиду. Топчась по комнате из угла в угол, он не сразу услышат стук в дверь. Настойчивый такой стук. Вернувшись в реальность, Денис открыл дверь и увидел соседку. Мама Каролины с заплаканным, опухшим лицом смотрела на него, как на последнюю надежду.
— Зорина Юрьевна!
— Можно поговорить, Денис?
— Да – да. Конечно, заходите.
— Она жива, Денис! – Выпалила отчаявшаяся женщина сразу без предисловий.
— Конечно, она жива, Зорина Юрьевна! Иначе и быть не может, мы обязательно ее найдём!
— Нет, Денис, ты не понял. Она и в самом деле жива. Не надо говорить со мной, как с больной на голову. Я не сошла с ума. Хотя не спорю, есть все шансы. Учитывая странность обстоятельств исчезновения моей дочери, я не погнушалась обратиться к нетрадиционным специалистам.
— К колдунам, что ли? – не поверил Денис.
— Признаюсь, был момент, когда я собиралась бросить эту затею, убеждаясь с каждым новым шарлатаном в глупости идеи, – немало не смущаясь, ответила женщина. – Но! Нашлась одна бабка, которая меня, сказать прямо, удивила. Она не только не взяла денег, она даже слушать меня не стала и на фотографию Карачки не взглянула. Я пришла к ней не по записи. Когда мне открыли дверь, я не поверила увиденному, потому что передо мной стояла ветхая старушка с совершенно молодыми глазами. Она сказала, что ждала моего прихода и что не может мне помочь в поиске дочери, но она точно может сказать, что девушка жива. Она путешествует. Не в смысле путешествия по миру, а по мирам. Она ищет себя. И еще эта странная старушка перед тем, как закрыть перед моим носом дверь, сказала, что моя дочь изменилась и никогда не будет прежней. Сказала, если я ее верну, я могу сделать ее несчастной.