Все, что блестит
Шрифт:
На туалетном столике Алекс стояли в рамочке фотография ее родителей и снимок Алекс, Кипа и Нанны. Семейные фотографии Тины, состоящие из снимков ее четырех братьев и трех сестер, плюс многочисленные фото племянников и племянниц, занимали всю стену. Она любовно называла эту выставку «галереей разыскиваемых преступников». Вместе с портновским манекеном и кучами ткани, лежащей на кровати и вываливающейся из шкафа, квартира имела захламленный вид и выглядела как склад армейских списанных вещей.
Тина призналась, что не намерена выходить замуж и заводить семью,
Несмотря на полное несходство характеров, девушки прекрасно поладили. Удивительно, но они даже нашли время, чтобы подружиться. Когда они не были на занятиях, то работали. Алекс всегда вызывалась подменить любую официантку, которая не могла выйти в свою смену. Несколько недель подряд получалось, что она работала днем и ночью без перерыва.
— И что же рассказывает Кип? — Тина чувствовала себя так, словно уже знакома с младшим братом Алекс. Хотя ее подруга и проявляла сдержанность в вопросах личной жизни, но не могла удержаться и не похвалиться девятилетним мальчиком, чьи письма проглатывала, как только они приходили.
— Потом расскажу. Пошли, мы опоздаем.
— Как-нибудь на днях, — бормотала Тина, выходя вслед за Алекс из квартиры, — мы бросим все это и уедем.
— Да. Когда раздобудем славу и богатство.
— Мечтать не вредно.
Смеясь, они поспешили на работу.
Тина заметила, что многие из буйной толпы завсегдатаев бара начали стремиться сесть за столик в секторе Алекс. Если бы речь шла о ком-то из других девушек, она возненавидела бы ее за то, что та зарабатывает больше чаевых, но ненавидеть Алекс было невозможно. Тина понимала: дело не просто в том, что ее соседка была самой хорошенькой из официанток заведения. Что важнее — она умела сделать так, что все ее клиенты хорошо чувствовали себя здесь. Она помнила их имена и любимые напитки. Сочувствовала их неудачным романам и смеялась их глупым шуткам.
Однако, как отметила Тина, когда какой-нибудь парень пытался ухаживать за ней, Алекс удерживала его на расстоянии. Она получала десятки приглашений на свидания и всем отказывала. Особенно подозрительно относилась к красивым, обаятельным мужчинам, которые проявляли слишком большую напористость. Почему, Тина не знала. Когда она попыталась разговорить подругу, Алекс всегда отрицала какую-то особую причину, признавала только, что мысль пойти на свидание с незнакомцем внушала ей ужас. Поняв, что Тина собирается продолжать расспросы, она настойчиво уверяла ее в том, что слишком устала и слишком занята, чтобы ходить на свидания. Кроме того, разве все эти парни не самые обычные? Ей нужен человек, который ведет жизнь полную опасностей.
Джеф, управляющий, понимал ценность новой официантки. Девушка вроде Алекс Кордей была как магнит для тех клиентов, которых он хотел привлечь:
Из всего, что Джеф слышал и наблюдал, он постепенно осознал, чем именно она отличается от остальных официанток. Она отвергала приглашения на свидания. Это только делало ее еще более ценной, так как мужчины наперебой старались привлечь ее внимание. Казалось странным, что такая хорошенькая и общительная девушка ни с кем не встречается, но от этого она выглядела еще более желанной. Джеф говорил, что если бы он мог сделать несколько копий Алекс, то у него был бы идеальный состав служащих.
Он сидел в своем кабинете, просматривал счета за этот вечер. Уголком глаза наблюдал за официантками, которые убирали столы и ставили на них стулья. Как обычно Тина болтала больше всех. Алекс, как он заметил, от души смеялась шуткам Тины, но сама молчала.
На эстраде разгорелся спор, и все головы повернулись туда.
— Не болтай ерунды! Оставаться и снова репетировать? — Певица, тощая блондинка в кожаной мини-юбке, орала на руководителя группы, Гэри Хэмпстеда. — Меня тошнит от всех этих репетиций. Я все песни знаю наизусть. Даже во сне могу их спеть.
— Иногда так они и звучат, — парировал он, — будто ты поешь во сне. А теперь начнем.
— Ты знаешь, который час? Половина, черт возьми, третьего. Я с девяти часов на ногах. На улице стоит мой парень, и я не собираюсь заставлять его ждать ни минуты. Можешь репетировать без меня. — Она спрыгнула со сцены.
Гэри крикнул ей в спину:
— Если ты сейчас уйдешь, милочка, можешь завтра не возвращаться.
— А что ты будешь без меня делать? — Она резко обернулась и злорадно улыбнулась ему. — Петь дуэтом сам с собой?
— Ты слышала, что я сказал. — Его голос стал обманчиво мягким. — Как уйдешь сейчас, так и иди дальше.
— Да подавись ты. — Перебросив сумочку через плечо, она вылетела из бара.
Наступило неловкое молчание. Музыканты недоуменно смотрели друг на друга.
— Давайте начнем, — сказал Гэри.
— Без Энни? — спросил ударник.
Гэри кивнул, и музыканты принялись устанавливать аппаратуру.
Бэр, весящий более двухсот фунтов, ростом пять футов восемь дюймов, пробовал свой саксофон. Джереми, бородатый бас-гитарист, заменил лопнувшую струну и начал настраивать инструмент. Лен, клавишник, поправил толстые очки и проиграл пару тактов. Его темная кожа блестела в свете рампы. Бритая голова склонилась над инструментом.
— Сперва прогоним «Любовь», — сказал Гэри, беря первые аккорды ведущей темы. — Кейси, бери на себя вокал.
Ударник покачал головой:
— Нужен женский голос.
Гэри выругался и снова проиграл вступительные аккорды. И тут он увидел Алекс, которая вытирала последний столик. Другие официантки уже исчезли в раздевалке, пошли за своими свитерами и сумочками.
— Эй, Алекс. Ты умеешь петь так же хорошо, как смотришься?
Она пожала плечами.
— Знаешь слова «Любви»?