Все, что блестит
Шрифт:
Тина молча наблюдала, как Алекс поставила у двери свой единственный чемодан. Они одновременно подняли глаза, когда услышали, как подъехала машина Гэри и как хлопнула дверца.
— Наверное, это все. — Алекс сглотнула, страшась этого прощания. Тина стала ей почти что сестрой.
— Я рвусь на части, — прошептала Тина. — Мне хочется, чтобы ты понравилась владельцам этого нового клуба, но знаю, что, если это произойдет, ты не вернешься.
— Я вернусь.
— Лучше бы ты вернулась, — пробормотала
Алекс изо всех сил обняла ее.
— О, Тина, как я буду скучать по тебе!
— Вовсе нет. — Тина сильно зажмурилась, борясь со слезами. Что это с ней такое? Она не плакала даже тогда, когда уезжала из дома. — Ты ничего подобного делать не будешь, а бросишь все силы на то, чтобы стать знаменитой певицей. А когда станешь, вспомни о своей любимой парикмахерше.
— Ладно. — Алекс поцеловала ее в щеку и отвернулась, вытирая глаза. В ответ на настойчивый стук Гэри девушка открыла дверь и взяла свой чемодан.
— Готова? — Он остановился на пороге, чувствуя себя непрошеным гостем. Тина смотрела на него так, словно он маньяк-убийца.
— Готова. — Алекс расправила плечи и послала подруге прощальный долгий взгляд. — Я тебе позвоню.
Тина кивнула, зло глядя на человека, который разлучил их.
— Смотри не обижай ее.
— Эй, то, что у нее в руке чемодан, не значит, что мы убегаем вместе. Я только подвезу ее в Кармел.
Тина стояла в дверях и смотрела, как эти двое шли к машине Гэри. Но внезапно Алекс кинула чемодан и бросилась обратно, роясь в кармане.
— Чуть не забыла. Мне пока не нужна моя машина. Я подумала, что тебе она пригодится. — Тина открыла рот, когда Алекс сунула ей в руку ключи. — Теперь у тебя нет никакого оправдания, чтобы не приехать в Кармел и не посмотреть наше выступление.
И не успела Тина придумать ответ, Алекс добежала до машины и плюхнулась на сиденье.
Автомобиль помчался прочь, а Алекс повернулась и махала рукой Тине, пока та не скрылась из виду. Потом откинулась на спинку сиденья и смотрела, как проносится мимо Город Ангелов.
Они ехали по живописному прибрежному шоссе Ю-Эс-101 до самого Сан-Луис-Обиспо. Там старенькая машина Гэри с фырканьем остановилась. Провозившись с ремонтом полчаса, они снова пустились в путь.
— Я всегда считал, что это классический калифорнийский город, — сказал Гэри, сбрасывая скорость, когда в самом центре города они проезжали через испанскую миссию, насчитывающую сотни лет; вокруг стояли разнообразные дома викторианской эпохи и современные здания. — Все здесь кричит о Калифорнии.
— Ты родился в Калифорнии? — спросила
Он покачал головой:
— В Кливленде. И открыл чудеса Запада только в колледже. Но я вылетел после первого же семестра, скооперировался с командой и создал джаз-оркестр. А ты, Алекс? Ты здесь родилась?
Она кивнула.
— Я так и думал.
— Почему?
Он пожал плечами:
— У тебя такой вид — калифорнийский.
— Калифорнийский вид?
Гэри бросил на нее взгляд:
— Просто видно, что ты здесь хорошо себя чувствуешь. Будто на тебя не производят впечатления все эти знаменитости, и большие дома, и роскошь.
— Да, наверное, ты прав. — Она помолчала, размышляя. — Когда я была маленькой, родители возили меня в песчаные дюны. — Алекс отвернулась и уставилась в окно. — Отец устроил нам сюрприз — пикник. Мы прошли пешком много миль по песчаным пляжам, пока не остановились в укромной океанской бухточке.
Странно, она много лет не думала об этом. Откинулась на спинку и стала вспоминать. Отец с матерью играли и смеялись, как дети, а после пикника пошли рука об руку к машине. Меньше чем через год родился ее младший брат. Неужели это было тогда?..
— О чем ты думаешь?
Когда Алекс повернулась к нему, Гэри показалось, что ее щеки порозовели.
— Нет, ни о чем. Просто пытаюсь все рассмотреть. Мы скоро остановимся, чтобы поесть?
— Да, что-нибудь перехватим. Скажи, когда заметишь какую-нибудь забегаловку. Мне не хочется терять время в ресторане. Хотелось бы приехать в Кармел вовремя, чтобы еще порепетировать перед вечерним выступлением.
Через час они поглощали жареный картофель с гамбургерами и запивали их кока-колой, продолжая катить по шоссе.
— Я все хотел спросить. — Гэри бросил в рот несколько жареных ломтиков. — Где ты научилась гак петь?
— Наверное, просто само получилось.
Он оторвал взгляд от дороги, чтобы взглянуть на нее.
— Не-а, дорогая. Только не так, как ты поешь. В первый раз, как ты открыла рот, похоже было, что ты репетировала долгие годы.
— Возможно, так и было.
— Кто тебя учил?
— Почему ты думаешь, что меня учили?
— Ну… — Он усмехнулся. — А что еще можно подумать?
Алекс вздохнула:
— Я никогда не считала это уроками музыки. Наверное, просто думала, что у всех мамы поют так же, как моя.
— Твоя мать певица? Как ее зовут?
— Ее звали Марни Кордей.
Звали. Он ничего не сказал.
— Я ее слушала часами, — тихо прибавила Алекс.
— Думаю, это вошло в тебя. Она песни писала тоже?
Алекс кивнула.
— Она сидела у пианино и снова и снова повторяла одни и те же ноты, целыми днями придумывала точное слово или фразу.