Все, что она хочет
Шрифт:
Мечтая, Синди пробиралась к выходу, осторожно, чтобы не задеть артисток, не навлечь их гнев, не получить в свой адрес всех грязных ругательств, которые существуют в американском нецензурном языке.
В зале поискала глазами Зака.
Обнаружила его сидящим на табурете у бара: он натужно глядел на полную стопку текилы, вроде спрашивал себя - пить или не пить? Рядом стояли еще две и блюдце с дольками лайма. Пока Синди пробиралась к нему сквозь толпу, Зак опрокинул в рот одну стопку, взялся за следующую. Только приподнял, Синди тронула за плечо. Обернулся,
Она тоже молча вырвала листок из книжки, положила перед ним.
Взгляд Зака плыл, текст не читался. Взял записку двумя руками, поставил локти на стойку - для устойчивости, поднес бумажку к глазам. Волевым усилием сконцентрировал взгляд, прочитал и не поверил.
На листке стояло «Тиффани» и номер телефона.
6.
Странно, но облегчения или радости не ощутил.
Честно сказать - надеялся на отрицательный результат.
Тогда ситуация рассосалась бы сама собой по следующей схеме: Зак сообщает Марку об ошибке, тот слегка огорчается, и они вместе идут в другой клуб забывать неприятность.
А что теперь?
Сообщить, что девушка нашлась, и изобразить страшную радость? Продолжить играть роль верного друга, который выслушивает жалобы и вытирает сопли? Который сломя голову несется выполнять невыполнимые просьбы, унижается перед официантками и охранниками?
Благородно, но несовременно. Лучшим другом быть легче, когда личные проблемы каждый решает сам.
Стоп. Хватит канючить. Марк - не просто друг. Брат. Когда-то давно, на реке Колорадо спас его от смерти, а Зак сейчас сидит, ворчит из-за пустяка.
Неужели яд индивидуализма проник и в него?
Эта зараза поражает жителей больших мегаполисов, и Лос Анджелес не исключение. Этот город добр только к приезжим, к постоянным он беспощаден. Здесь идет нескончаемая конкурентная борьба, понятия нормальных человеческих отношений размыты и перевернуты. Здесь не только каждый за себя, но и против соседа, потому что тот - человек, могущий оказаться в очереди за успехом впереди тебя. Здесь понятие дружбы поверхностно и подразумевает лишь взаимную выгоду. Здесь царят душевная коррупция и презумпция важности собственного «я». А разврат не только в борделях, но и в головах...
«В том числе в моей?» - спросил себя Зак и напрягся.
Ощутил укор, шевельнувшийся напротив сердца. Нет, мы техасцы, не поддадимся калифорнийской ржавчине. Не очерствеем, не ожесточимся душой. Будем стоять друг за друга насмерть. Выживем и победим! Покажем средний палец-член тем, кто любой ценой стремится всплыть на поверхность, чтобы покачаться там как какашка и скончаться от передозировки болеутоляющих или наркотиков.
Встряхнись, Старки, и не ной.
Зак мотнул головой, будто стряхнул сомнения, стукнул себя кулаком в грудь. Он не даст эгоизму взять верх над совестью. Просто минутное малодушие напало, бывает - слишком расслабился, переборщил с коком и текилой. Надо срочно трезветь.
Взял дольку лайма, сунул в рот. Прожевал вместе
В голове, вроде, просветлело.
Достал телефон. Нашел номер Марка в разделе «контакты», нажал кнопку вызова, поднес аппарат к уху, другое прижал пальцем, чтобы не мешал окружающий шум.
Друг отозвался после второго гудка, значит ждал.
– Алло.
– В голосе - отсутствие энтузиазма и готовность услышать новость, которая разочарует.
– Ее зовут Тиффани, и у меня есть ее номер, - сообщил Зак, не давая комментариев, ожидая инструкций.
Марк молчал.
Обрадовался или огорчился, хотел бы Зак знать. Выражения лица не видно. По голосу настроения не определить - молчание не имеет интонаций. Возможно, Марк перегорел и передумал, но стесняется сказать. Или от счастья потерял дар речи. Или перебрал с алкоголем, язык не ворочается.
Ладно, гадать не будем, дадим время прийти в себя и будем ждать, когда он соизволит принять решение.
Марк молчал. Пришлось проверить его на вменяемость.
– Бади, что дальше? Запишешь номер, позвонишь?
– Нет.
Странно.
– А что?
– Есть возможность передать ей записку?
Зак поискал глазами Синди. Она отдала бармену бумажку с заказом и ждала, когда он нальет. Придется еще раз просить ее об услуге. Согласится ли?
– Есть, - сказал, хотя не был уверен.
– Говори, что ты надумал.
– Передай Тиффани мой номер.
– Попробую.
– Сложно?
– Нормально.
– Это все.
– Понял.
– Зак отключился.
Молодец, Марк, не напился, не отказался. Сохранил способность трезво рассуждать и предложил лучшее в данной ситуации. Предоставил сделать выбор Тиффани. Если она захочет его видеть, позвонит сама, не захочет... Так тому и быть. Лучше горькая правда, чем страдать от неизвестности.
Поймал взгляд Синди, сделал знак подойти. Опять начал с лести.
– Дорогая, ты потрясающе справилась. Большое спасибо, друг спасен. Почти. Синди, есть еще одна просьба. Последняя.
– Какая?
– Вопрос прозвучал кисло.
– Передать записку той девушке.
– Я вам что - почтальон?
– грубовато спросила Синди и осеклась. Упрекнула себя - надеялась получить доступ в Голливуд бесплатно? Так не бывает. Спрячь кислое лицо и делай, что говорят.
Выдавила улыбку.
– Я пошутила. Конечно. Давай.
– Ручка и бумажка есть?
Вырвала листок из книжки для заказов, подала ручку. Зак написал: «Марк» и номер телефона, начинавшийся с 887.
– Вот. Больше просьб не будет. Во всяком случае от моего друга.
– А если у меня к тебе будет просьба?
– Готов исполнить самую сумасшедшую.
– Многообещающе улыбнулся.
Бармен окликнул Синди и показал на поднос, уставленный высокими стаканами с напитками и обязательной соломинкой - чтобы пить, не размазывая помаду. Девушка спрятала записку в карман, поставила поднос на одну руку и, ловко лавируя между посетителями, скрылась за перегородкой.