Все, что она хочет
Шрифт:
Наткнулась взглядом на Марка - он кивнул, подошел, приобнял, она уткнулась лбом в грудь, заплакала. Сам едва сдержался. Хорошо, подбежала дочь Люсии и, бросив объемистый пакет на пол, обняла мать. Обе рыдали и смеялись одновременно. В пакете Марк заметил одежду - значит, дочь верила в оправдание с самого начала, похвальная преданность.
Отошел в сторонку, оглядел пустеющий зал. Здесь он выиграл процесс, который по абсурдности обвинений не имеет прецедентов. Без преувеличения сказать - историческая победа. Она войдет в анналы адвокатской науки, ей будет посвящена статья в Википедии.
Ха, смешно... Марк - выдающаяся личность?
Почему никто не замечает?
Придется восхищаться собой в одиночку.
Прошелся вдоль стены, остановился перед портретом седого господина в черном сюртуке, сидевшего в полуоборот и строго смотревшего на Марка. Может, когда-нибудь рядом повесят его портрет...
Хотя - зачем?
Чтобы помнили потомки.
А разве это имеет значение, если ты уже умер?
Так, углубляться в философию не будем. Вернемся на землю. Прежде, чем отправиться по домам, надо договорится с коллегами о новой встрече, обсудить кое-какие вопросы и сумму, которую предъявят к оплате. Штат проиграл и должен раскошелиться. В счет будут внесены большие и малые затраты по самому высокому тарифу - адвокатам, профессору из Колумбии и, самое главное, возмещение ущерба Люсии.
10.
Процесс закончен, сейчас бы отдохнуть. Марк чувствовал себя удовлетворенным, но ментально и физически вымотанным, как если бы пробежал вдоль побережья от Лонг Бич до Сан Диего в самое жаркое время суток, решая в голове каверзные задачи.
Включил телефон и первым делом позвонил в контору - знал, что его звонка ждут. Бернс поставил свой аппарат на громкий прием и, когда Марк объявил о победе, услышал дружный, одобрительный гул. Бернс сказал:
– Мы все тебя поздравляем! Приезжай без задержки, ждем в полном составе. Ты выиграл процесс десятилетия. Событие знаменательное, надо отметить. Шампанское, торт на столе. Кстати, много журналистов вас ожидает?
– Целая толпа. Суд только что закончился. Очень вовремя для телевизионщиков. Не думаю, что они нас надолго задержат. Должны поторопиться, если хотят успеть с репортажами к восьмичасовым новостям. Надеюсь быстро отвязаться. В крайнем случае попытаюсь свалить интервью на Скотта. Он у нас отвечает за связи с прессой, пусть отдувается.
– Ты не очень устал?
– заботливо вопросил Бернс.
– Устал, но в хорошем смысле. Победа воодушевляет.
– Насладись ею. Теперь ты знаменитость в Лос Анджелесе. Я горжусь тобой. И буду рад увидеть по телевизору. Скажи журналистам что-нибудь умное и - сюда, праздновать.
– Хорошо. До встречи!
Адвокаты вышли из Дворца Правосудия дружной группой и сразу попали в окружение людей с камерами, диктофонами и головастыми микрофонами в руках и на длинных штангах.
Опытные журналисты нутром чуют героя дня и к нему первому бросаются за комментарием. Самая плотная толпа образовалась вокруг Марка. Толкаясь и выкрикивая вопросы, они чуть не сбили его с ног, пришлось выставить руки, чтобы сохранять хоть какую-то дистанцию. Краем глаза он заметил одиноко пробежавшего вниз обвинителя Бринкхорста, и не почувствовал ни капли сострадания. «Кто победил, тот
Всеобщее внимание Марку не льстило - он не стеснительный, но и не любитель выставлять себя напоказ. Смотрел на этот цирк немножко со стороны и замечал лишь негативные вещи. Вот, значит, как ощущается звездный статус - толпа вокруг и микрофоны у носа. Полнейшая клаустрофобия и хаос: незнакомые люди взяли в кольцо и чего-то требуют от него все разом. А голова пуста, и не хочется возвращаться мыслями в только что произошедшее - оно завершилось, именно так, как он планировал, потому сегодня больше неважно.
Отключиться бы, посидеть в тишине, прийти в себя. Но - десятки глаз устремлены с просительным выражением. Наверное, так смотрела толпа две тысячи лет назад на мессию - чтобы прикоснулся и вылечил. Марк потихоньку начинал злиться. Он не мессия и не лекарь, чего они его окружили? Дать бы самым наглым в ухо, на остальных гавкнуть нецензурным выражением, чтобы расступились и оставили в покое...
Стоп! Хватит канючить.
Посчитать в обратном порядке, прийти в себя. Нельзя срываться перед камерами, иначе вместо триумфа получится скандал: вышедший из зала суда адвокат, раздраженный от усталости, раздает тумаки журналистской братии.
А здорово бы выглядело...
Ладно, не стоит обижаться, они на работе.
Призывая толпу к спокойствию, Марк поднял руку и, через силу улыбнувшись, обратился к ближайшей журналистке с микрофоном, под головкой которого стоял лейбл крупнейшей телекомпании штата.
– Пожалуйста, ваш вопрос.
– Вы довольны результатами процесса? Что вы от него ожидали? Как себя чувствует мисс Берекел?
– скороговоркой проговорила она.
Стандартные, подходящие для всех случаев вопросы, на которые предполагаются такие же незамысловатые ответы - придумали бы их сами и не топтались бы целый день на жаре.
Проблема в том, что те ответы должны прозвучать из уст участников процесса, от того увеличивается их ценность.
– Мы очень довольны. Получили именно тот результат, на который рассчитывала адвокатская группа. Мисс Берекел в порядке, - ответил и повернулся к репортеру с лейблом молодежной программы на бейсболке.
– Теперь вы.
Тот вздрогнул и от неожиданности забыл - что хотел спросить. Пока он мямлил, из-за спины Марка высунулся красный микрофон с вопросом:
– Что вы ощутили, когда услышали вердикт присяжных?
– Облегчение.
И так далее.
Ничего оригинального не спросили. Неинтересно им углубляться. Как оказалось возможным бездоказательно обвинить человека в шести смертях? Как удалось Люсии выжить в тюрьме с клеймом «убийца»? Сколько времени потратил Марк на сбор новых доказательств? Сколько нервов стоила ему победа?
Ну, не спросили и ладно. Даже хорошо. Отделался небольшой потерей времени. Продолжая отвечать, Марк потихоньку продвигался ближе к Скотту, тоже окруженному толпой. Пару раз сделал ссылку на него и, наконец, передал инициативу в интервью, тем более, что тот общался с прессой более охотно - когда еще выпадет случай оказаться в центре внимания, надо испить чашу славы до последней капли.