Всё, что от тебя осталось
Шрифт:
– Ничего вычурнее ты не мог купить?! – возмущался он.
– Мне надо спать на чем-то! Или ты думал, что я на всю жизнь останусь пятиклассником, которому не нужна кровать побольше…
– Мы с матерью зарабатываем столько, сколько можем. Дед в твои годы в сыром окопе спал!
– Именно поэтому его уже нет в живых!
Я никогда не жалел о прошлом. В моей жизни все шло по тщательно разработанному детальному плану, который неизбежно выводил меня на путь успеха.
Пейзаж сменился. Нас окружили горы. Температура за окном стремительно падала, а дорога приобретала плавную витиеватость. Хвойный лес буквально склонился над нами, а сквозь его макушки поблескивали снежные вершины. Я включил подогрев сидений и сказал всем пристегнуться.
Наверное, я был единственным из присутствующих, кто каждый раз, садясь в машину, пристегивался и был абсолютно трезв. Сзади раздалось два фальшивых щелчка. Ладно, в принципе мне было плевать на тех двоих, но из-за Жени меня могли оштрафовать. Я снова попросил ее пристегнуться. В ответ она лишь чмокнула губами и уставилась в окно. Уже не раз такое ее поведение становилось поводом для наших ссор. Автомобиль отчаянно пищал двадцать секунд, тщетно пытаясь призвать к благоразумию эту красивую, но упрямую девушку, и, не дождавшись абсолютно никакой реакции, так же, как и я, умолкал. Возможно, автомобили будущего оснастят сидениями с железной хваткой, которые сами смогут сдерживать Женю каждый раз, как она будет садиться в машину, но уверен она и тогда что-нибудь придумает. Сегодня, отправляясь в дальний путь, я буквально стребовал с нее обещание ехать пристегнутой, и это была моя маленькая победа. Но спустя всего час дороги, обмениваясь с Галей чипсами и пивом, Женя демонстративно вздыхала, показывая, как ненавистный ремень тугой веревкой стягивает ее несчастное тело. Не видя в моих глазах понимания и не желая боле калечить молодую плоть, она снова отстегнулась. На что я просто отвернулся, устав с ней воевать.
Стараясь остыть от возмущения, я взглянул на холодные пики гор. На фоне темного неба они горели своей белизной словно фонари. Этот контраст завораживал и манил. Мне захотелось оказаться там, на самой вершине, и взглянуть на этот бренный мир с высоты. Сопровождавший нас высокий лес изредка стал прерываться на опушки и небольшие поля. Мы сбежали из шумного города на праздники. Там уже вовсю цвела весна, а здесь, казалось, природа еще не проснулась. Поля темнели прошлогодней смятой травой и голыми кустами. За обочиной то и дело виднелись остатки грязных сугробов. Стекла начали запотевать, и везти становилось труднее. Конечно, именно в этот момент у Жени с Галей появилось острое желание друг друга пощипать.
– Женя, не ерзай и пристегнись, мне и без того плохо видно дорогу.
– Зачем тебе ее вообще видеть?! На ней же никого нет!
– На ней есть повороты и деревья! – возмутился я. – И, в конце концов, ты обещала…
Женя, по сути, ехала задом вперед, и я прекрасно понимал почему. Когда я предложил ей отправиться в путешествие в начале мая, она сообщила, что летит отдыхать с родителями в Италию. Но, узнав, что со мной собирается Толик, ее планы тут же поменялись. У нее, очевидно, был к нему интерес. Почему не чувства, а именно интерес? Потому что Женя и настоящие чувства – понятия очень далекие друг от друга.
Женя – красивая и яркая девушка с копной рыжих кучерявых волос и раскосыми голубыми глазами. Ей удавалось многое, но она всегда хотела достичь большего, и в этом мы были очень похожи. В прошлом году она получила звание «Мисс университет» и была направлена на городской конкурс. Из обычной веселой студентки она превратилась в идеал доброты, нравственности и благоразумия. Милая улыбка не сходила с ее лица, она была учтива и скромна, грациозно выполняя роль лучшей из лучших. Три месяца она жила в будущем, там, где завоевала любовь миллионов и стала воплощением красоты всего города. Но волею судеб она не вошла даже в десятку лучших, что совершенно сломило ее. Только благодаря мне она вышла из своей затянувшейся депрессии и вернулась к учебе. Тот случай и стал моим шансом заполучить такую роскошную девушку и стать ее парнем. Ни при каких иных обстоятельствах судьба бы не сделала мне такого подарка. Однако сейчас можно было с легкостью понять, что она флиртует с Толиком. Загадкой для меня, да и, впрочем, для нее самой, оставалось лишь одно – действительно ли он вызывает в ней чувства, или она снова просто пытается стать лучшей и покорить непокоряемое.
Сразу вспомнилась немая сцена ее переживаний, когда мы ехали за моим другом, внезапно сообщившим, что он будет не один. Она непрестанно крутила кольца на тонких пальцах всю дорогу до дома Толи. Когда же нам была представлена Галя, Женя не сводила с нее пристального взгляда. Ее подозрительность вскоре сменилась безудержной радостью, и вот они уже лучшие подруги. Девушка ведь сильно уступала рыжеволосой модели. Ее худое тело, одетое в широкую байковую куртку и джинсы-бойфренды, казалось совсем подростковым. Шапка-чулок из серого трикотажа скрывала довольно короткую стрижку, а практически прозрачные брови создавали ощущение, что девушка некоторое время назад перенесла курс химиотерапии. Форма ее бледных губ была изящной и весьма притягательной, а глаз ее при первом знакомстве я совсем не запомнил. Мне всегда было неловко смотреть больным людям в глаза. Внутри отчего-то возникало ложное чувство вины, будто бы я должен был болеть вместо них. Женя, судя по всему, не страдала подобными комплексами и общалась с Галей на равных.
Думаю, весь Галин вид вселял в Женю уверенность, что та просто не пара Толе. Они, скорее всего, друзья или даже родственники. Меня же этот вопрос меньше всего волновал, хоть их крайне дружеские отношения трудно было не заметить. Они не обменивались поцелуями, не обнимались в романтическом порыве. Лишь изредка Толя бережно клал свою руку на ее хрупкие плечи.
Сказать по правде, меня даже не сильно волновало сверхактивное поведение моей девушки в отношении сидевших на заднем сидении. Такое уже происходило не раз, и я понимал, что все дело в ее желании продемонстрировать себя обществу. Хотя поначалу я не на шутку озадачивался. Как-то Женю пригласили играть на сцене нашего молодежного городского театра. Она была очень рада предложению и вскоре открыла в себе актрису. Не могу сказать, что ей давались абсолютно все роли, но те, которые она действительно чувствовала, получались на ура. Ей рукоплескали зрители, прыщавые поклонники выносили на сцену букеты, а в антрактах выстраивалась очередь, чтобы сфотографироваться с ней. Вскоре я застал ее за штудированием расписаний кастингов в кино. Она не искала молодежных передач или второстепенных ролей в сериалах. Замахнувшись на грядущий фильм от знаменитого режиссера, Женя распечатала текст главной героини и принялась усердно над ним работать. Я вызвался помочь, но только раздражал ее. Она готовилась без малого две недели, упорно игнорируя мое существование. Один раз я попытался вытащить ее в кино, и она чуть не разорвала наши отношения. Устроив скандал на пустом месте, она выставила меня за дверь и не отвечала на звонки. Я сильно переживал. Ком негодования и боли подходил к горлу, лишь только я допускал мысль, что мы можем расстаться. Однако за день до проб Женя вдруг позвонила сама. Я выдержал паузу, ответив лишь на ее повторный звонок. Веселым голосом она спросила, заеду ли я за ней завтра, чтобы отвезти на студию. Я помялся, но согласился. С одной стороны, мне порой даже нравились такие отношения, где все свои шаги я продумывал, как шахматные партии, чтобы остаться с ней. А с другой – я понимал, что в нашем романе отсутствует искренность. Но что есть искренность в современном мире, который изначально построен на лжи?!
Поднявшись по высоким ступеням дворца современников, мы оказались в длинном коридоре. Вдоль стен на раскладных креслах сидели весьма привлекательные девушки, которых я без малейшего стыда принялся рассматривать. Некоторые из них тоже заинтересовались мной, за что я получил удар локтем в бок. Рядом с высокой дверью сидела еще одна девушка с бейджиком организатора. Она протянула Жене листок с номером, вписав ее имя в свой табель. Мы терпеливо ждали своей очереди. Женя не нервничала и не повторяла роль, она изучающе смотрела на каждую из конкуренток, стараясь выглядеть как можно любезнее. Она уже была уверена, что выберут именно ее, и сейчас ей меньше всего хотелось вызвать в претендентках на ее место агрессию и злословие, когда объявят результаты.
Я же, напротив, не был так уверен. Красота не является талантом, это лишь приятное к нему дополнение. Женя не была бездарностью. Нет. Она скорее не умела терпеливо шагать по лестнице вверх. Успешно пробежав первый пролет, у нее вырастали крылья, и она решала взлететь на последний этаж, минуя все эти бестолковые ступеньки. Женя набиралась храбрости и уверенности вместо того, чтобы обучаться навыкам полета. И, полагаясь на свой природный дар парить над землей, взлетала, а затем неминуемо падала. Правда, падала она не так далеко, всего с нескольких ступенек. Но оскорбленное эго заставляло ее низвергаться все ниже и ниже. Так она оказывалась в самом подвале. Отлежавшись там и зализав раны, а также будучи уверенной, что все жители дома подсматривали за ее падением в дверные глазки, она меняла подъезд, где ее еще никто не знал, и начинала все сначала. Хотя и в новом деле все повторялось. Она совсем не умела двигаться целенаправленно к своей мечте. В ней жила абсолютная убежденность в том, что она достойна всего и сразу, но никак не постепенно. Что все необходимые навыки стать звездой в ней заложены самой матерью-природой, а приобретать их вовсе не обязательно. Да, в Жене действительно был огонь, зажигающий зрителя на первых парах. Но озорной взгляд и милые кудряшки природного медного цвета приедались, и зритель хотел чего-то нового. Дальнейшее восхождение неминуемо требовало от нее труда и трезвой оценки своих способностей.
Когда последняя девушка покинула пробы, в дверном проеме появился довольно знаменитый молодой актер. Именно в паре с ним Жениной героине предстояло пройти все горести и радости, проговорить долгие диалоги и слиться в заветном поцелуе. Он сообщил, что ответит на вопросы по фильму, пока режиссер принимает такое важное для всех присутствующих решение. Мы прошли за ним в просторный светлый холл и, взяв по стулу, образовали круг. Она никогда не смотрела на меня такими глазами, как тогда смотрела на звезду экранов. Никогда! Кажется, ее взгляд излучал свет и пускал солнечные зайчики. Он одарил своим вниманием каждую из девушек, не остановив ни на одной из них свой взор больше, чем на минуту. «Профессионал!» – промчалось у меня в голове.