Все, что я знаю о любви. Как пережить самые важные годы и не чокнуться
Шрифт:
После нескольких месяцев нашей совместной жизни в лондонской квартире Фэйрли пригласила меня погулять с ее семьей. Мы остановились в пабе на ланч, и я наслаждалась привычными мелочами – прозвища, шутки, истории обо мне и Фэйрли, о тех временах, когда мы были детьми. Я была счастлива: Дункан, очевидно, занял какое-то место в этой семье, но точно не мое. Между нами ничего не изменилось.
К концу прогулки мы с Фэйрли плелись позади всех, как часто делали подростками после поединков «кто больше съест» за ланчем.
– Дункан предложил мне переехать к нему.
– Что ты сказала? –
– Я собираюсь переехать, – сказала она виновато; ее робкие слова повисли в холодном воздухе. – Мне кажется, так будет лучше.
– Когда?
– Как только закончится этот год, что я провела с вами в Кэмдене, ребята, – ответила она.
Меня задело это «год, что я провела с вами, ребята»: прозвучало так, будто жить с нами все равно что съездить в отпуск на горнолыжный курорт или отучиться семестр по обмену в Японии; что-то такое, что делается только затем, чтобы потом травить анекдоты.
– Ладно, – ответила я.
– Мне так жаль, я знаю, это трудно.
– Нет-нет, я рада за тебя, – сказала я.
Остаток пути мы провели в молчании.
– Хочешь испечь шоколадные печеньки? – спросила Фэйрли, когда мы пришли домой.
– Ага.
– Отлично. Составь список того, что нам нужно, и я куплю ингредиенты. И почему бы нам не посмотреть ту документалку про Джони Митчелл, которая стоит на полке уже лет сто?
– Да, конечно, – сказала я.
Это напомнило мне поход с мамой в «Макдональдс», когда умерла моя золотая рыбка Герцогиня.
Мы сели на диван, уплетая печенье, переплели ноги и выпустили раздутые животы из пижам на волю. Грэм Нэш [23] вещал о душещипательных стихах в альбоме Blue.
– Я знаю каждую строчку из этого альбома, – сказала я.
Это был единственный альбом, который мы взяли с собой в трехнедельное дорожное путешествие, когда Фэйрли сдала экзамен на права в семнадцать лет.
– Я тоже. Моя любимая – Carey.
– А моя – All I Want, – я сделала паузу, чтобы доесть последнее печенье. – Видимо, больше таких приключений у нас не будет.
23
Британский исполнитель, известный своим тенор-вокалом, а также участием в фолк-рок-группе Crosby, Still, Nash & Young.
– Почему?
– Потому что ты переезжаешь к своему парню и будешь путешествовать с ним.
– Не глупи, – сказала она. – Все будет по-прежнему.
А вот и та самая фраза, на которой я хочу остановиться подробнее: «все будет по-прежнему». Я много раз слышала ее от разных любимых мною женщин. Они говорили это, когда переезжали к своим парням, обручались с ними, уезжали за границу, выходили замуж, заводили детей. «Все будет по-прежнему». Меня это бесит. Да, все изменится. Все изменится! Мы по-прежнему будем любить друг друга, да, но форма, тон и близость нашей дружбы изменятся навсегда.
Знаете, когда вы подросток, вы смотрите на отношения своих родителей с их друзьями и думаете: как странно, что они не так близки, как вы и ваши друзья. Есть какая-то излишняя формальность
Я наблюдала за этим много раз: женщина всегда подстраивается под жизнь мужчины. Она проводит кучу времени в его квартире, встречается со всеми его друзьями и их подружками, дарит цветы его маме на день рождения. Не то чтобы женщинам нравилась вся эта канитель, просто они к ней привыкли.
Поэтому, когда женщина моего возраста влюбляется в мужчину, ее список приоритетов меняется с этого:
1. Семья
2. Друзья
На этот:
1. Семья
2. Парень
3. Семья парня
4. Друзья парня
5. Подружки друзей парня
6. Друзья
И ты начинаешь видеть свою подругу не раз в неделю, а раз в шесть недель. Она становится эстафетной палочкой, а ты – последним в очереди. Ты получаешь ее, скажем, на свой день рождения или бранч, а затем передаешь парню, чтобы начать этот длинный и скучный круг заново.
Эти моменты отсутствия в жизнях друг друга медленно, но верно превращаются в гигантскую брешь в вашей дружбе. Любовь все еще есть, но нет близости. Не успеешь ты это осознать, как вы уже живете разными жизнями, проводите все время со своими парнями и встречаетесь за ужином раз в шесть недель, чтобы рассказать друг другу «как жизнь». Теперь я понимаю, почему наши мамы делали уборку перед тем, как позвать друзей, чтобы спросить у них «Ну, что нового?» неестественно радостным тоном. Я поняла, как это происходит.
Так что не говорите мне, что все будет по-прежнему, когда съезжаетесь с парнем. Никаких дорожных приключений больше не будет. Эстафетные правила распространяются в том числе и на время отпуска – я верну себе подругу только на шестое лето. Если, конечно, у нее не появятся дети, иначе ждать мне своего дорожного приключения еще лет восемнадцать. Все изменится.
Вещи, которых я боюсь
Смерти. Смерти людей, которых я люблю.
Смерти людей, которых я ненавижу. Я буду все время чувствовать себя виноватой за все, что успела о них наговорить.
Пьяных мужчин на улице, которые говорят, что я высокая.
Пьяных мужчин на улице, которые говорят, что я толстая.
Пьяных мужчин на улице, которые говорят, что я сексуальная.
Пьяных мужчин на улице, которые говорят, чтобы я не унывала.
Пьяных мужчин на улице, которые говорят, что хотят меня трахнуть.
Пьяных мужчин на улице, которые говорят, что ни за что бы не трахнули меня.
Пьяных людей, которые пытаются «примерить» (читай «украсть») мою шляпу на вечеринке.