Все дороги ведут сюда
Шрифт:
— Что смешного?
Он едва мог выговорить слова.
— Ангел… это не ястреб. Это беркут.
..•.?.•.•.
Ему потребовалась вечность, чтобы перестать смеяться.
Когда он, наконец, закончил, он просто снова начал хохотать, этот громкий животный смех вместе с тем, что, я была уверена, было парой свежих слез, которые он смахнул руками, пока смеялся.
Думаю, я была слишком ошеломлена, чтобы по-настоящему оценить этот грубый, неиспользованный ранее звук.
Но как только он перестал смеяться во второй раз, он объяснил, вытирая при этом
Я не думала, что это так смешно. Ястребы были коричневыми. Мой друг был коричневым. Это была вполне логическая ошибка.
За исключением того, что орлы, по-видимому, были в несколько раз крупнее своих более мелких собратьев.
Затем я отправилась в город, чтобы купить подарки для своей семьи, прежде чем вернуться в продуктовый магазин. К тому времени, как я вернулась домой, грузовик «Парков и дикой природы» вернулся. Но самое главное, к стене гаража была прислонена длинная лестница, а на самой верхней ступеньке стоял крупный мужчина, держащий в одной руке банку и направляющий ее к стыку между крышей и стеной.
Я припарковала машину на ее обычном месте и выпрыгнула, не обращая внимания на сумки на заднем сиденье, чтобы увидеть, что происходит. Подойдя к лестнице, я крикнула:
— Что ты делаешь?
Мистер Роудс был настолько высоко, насколько только он мог залезть, рука, державшая банку, была вытянута настолько далеко от всего тела, насколько это было возможно.
— Избавляюсь от дыр.
— Тебе нужна помощь?
Он не ответил, прежде чем потянулся немного в сторону и, по-видимому, заполнил еще одну дыру.
От летучих мышей.
Он заделывал отверстия от летучих мышей.
Поскольку у меня не было другого посетителя, я совсем забыла о том, что он заполнял их.
— Мне осталась еще одна, и я закончу, — сказал он, прежде чем отойти немного в сторону и заполнить еще одну. Он засунул банку за заднюю резинку брюк и медленно спустился вниз.
Я все время наблюдала за его бедрами и ягодицами. Я не гордилась собой.
Он сменил форму на джинсы и еще одну футболку. Я хотела свистнуть, но не стала.
Наконец он спрыгнул и повернулся, вынимая банку из того места, где он ее спрятал.
— Спасибо за это, — сказала я ему, глядя на седые волосы, смешанные с каштановыми. Ему это так шло.
Брови мистера Роудса немного приподнялись.
— Не хотел, чтобы ты поставила мне одну звездочку, — сказал он невозмутимо. Полностью шокируя меня.
Во-первых, ранее он смеялся; теперь он шутил? Его похитили инопланетяне? Неужели он наконец понял, что я не какая-то отмороженная?
Я не была уверена, но это было не так важно. Я собиралась принять это. Кто знал, когда в следующий раз он будет так дружелюбен?
— Была бы тройка, — сказала я ему.
Один уголок его рта немного приподнялся.
Это была улыбка?
—
Он шутил со мной. Я даже не знала, что ответить, он меня так удивил. Когда я подняла челюсть с земли, голос моей мамы мягко заговорил мне в ухо, и я опустила плечи. Настала моя очередь стать серьёзной.
— Не мог бы ты вместо этого показать мне, как это сделать? — Я сделала паузу. — Я действительно хотела бы знать, как.
Он возвышался надо мной, настороженно, как будто думал, что я шучу. Но он, должно быть, понял, что я серьезно, потому что потом кивнул.
— Конечно. Давай возьмём тебе перчатки и то, что нам понадобится.
Я засияла.
— Действительно?
Его глаза перебегали с одного моего на другой.
— Если хочешь научиться, я покажу тебе.
— Я действительно хочу. На всякий случай, если мне когда-нибудь придется сделать это снова.
Я надеялась, что нет.
Он опустил подбородок. — Я скоро вернусь.
Пока он шёл внутрь за перчатками, я схватила свои сумки из машины и понесла их наверх. К тому времени, как я вернулась, Роудс опустил и отнёс лестницу на место, где она находилась с другой стороны квартиры в гараже. Он принес лестницу, которая пыталась меня убить в прошлый раз, и нырнул обратно в дом, чтобы схватить домик для летучих мышей, который он когда-то принес вниз.
— Возьми домик, — сказал он, держа его в руках.
Возьми домик, пожалуйста? Ох.
Я улыбнулась и потянулась, чтобы взять его. Мы направились к тому же дереву, которое я пыталась использовать в прошлый раз. Как он это определил, я понятия не имела. Может быть, я оставила след человеческого тела в грязи вокруг него.
— У тебя был напряженный день? — вместо этого спросила я.
Он не смотрел на меня.
— Я провел всё утро на тропе, потому что какой-то турист нашел останки. — Он прочистил горло. — После этого я отвез беркута в реабилитационный центр…
Я застонала. — Это действительно был орел?
— Один из самых больших, которые когда-либо видел реабилитолог. Она сказала, что он должен весить около пятнадцати фунтов.
Я остановилась. — Пятнадцать фунтов?
— Она хорошо посмеялась над тем, как ты схватила его и положила в клетку, как попугая.
— Хорошо, что мне нравится приносить людям радость.
Я была почти уверена, что он улыбался, или, по крайней мере, сделал то, что можно было бы расценить только как улыбку на его лице, эту улыбку, от которой скривился рот.
— Не каждый день кто-то хватает хищника и называет его красавчиком, — сказал он.
— Это тебе Амос рассказал?
— Он мне все рассказал. — Он остановился. — Я собираюсь установить лестницу прямо здесь.
— С ним всё будет в порядке?
— С ней всё будет в порядке. Крыло не выглядело сломанным, и реабилитолог не думает, что ее череп поврежден. — Он обошел меня и спросил: — Ты раньше пользовалась дрелью?