Все друзья делают это
Шрифт:
Я выдохнула, сфокусировала взгляд на мужчине, дернулась, когда узнала светлые волосы и глаза чайного цвета.
— Хорошо, — Филипп отпустил меня сам. — Все в порядке. Уже все закончилось, слышишь?
— Это ты так считаешь, — раздался позади него грубый голос.
— Никита? — позвала я чуть слышно.
— Ну а кто еще, страусеныш? — спросил он не более ласково, вышел из-за спины брата и в противовес грубости тона, с нежностью меня обнял.
Позволяя обнять себя и дышать.
Дышать спокойно, потому что он рядом. И потому что я знала, что теперь
И я куталась в эти объятия, и молчала, даже когда услышала, как бормоча что-то на чужом, незнакомом мне языке, он со вздохом сказал:
— Моя глупая птаха…
Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я вновь смогла двигаться и позволила своим рукам отпустить Никиту. Несмотря на то, что я была уже не одна, мне пришлось сделать усилие над собой, чтобы обернуться и оценить обстановку.
То, что могло со мной случиться, я понимала, а вот как я спаслась…
Первое, что выхватил взгляд — это Светлана. Она тихонько всхлипывала у дерева и отвечала на какие-то вопросы Филиппа, который сидел на корточках напротив нее. Не знаю, о чем он спрашивал, но она несколько раз отчаянно покачала головой, а потом закивала и улыбнулась.
Филипп отошел от нее. Мой взгляд проследил за ним и таким образом позволил заметить крупную фигуру мужчины. Лесник. Он связывал руки последнему из пяти пареньков — все пленники лежали лицом на земле, крутили головами и выли. Говорить не могли из-за синих кляпов, а кляпы…
Интуитивно провела вверх по руке Никиты, а потом взглянула на него и поняла, что кляпом стали куски от его бывшей футболки. Сейчас он был без нее. Беглый осмотр показал, что он так же лишился ремня. Наткнулась на темный взгляд и смущенно закусила губу — он смотрел на меня так мрачно, словно в данный момент мысленно и с большим удовольствием прохаживался ремнем по моей пятой точке.
— Я — пострадавшая сторона! — напомнила в шутку ему, а когда увидела его ВЗГЛЯД… — То есть… Никита, я пострадать не успела! Он только собирался…
Мой друг резко выдохнул, переплел наши руки и двинулся на Филиппа.
— А можно я не буду участвовать в драке? — спросила я практически на бегу и пытаясь выдернуть руку.
— Можно, — позволил Никита, но мою ладонь не выпустил, а наоборот, сжал сильнее.
— Ой, Виктория! — заметила я дочь певицы, подпирающую дерево, но максимум, что успела — понять, что пела она, таким своеобразным образом призывая на помощь, и помахать ей рукой в благодарность.
Мы стрелой полетели дальше, к Филиппу. Тот обсуждал что-то с лесником. Вспомнив, что сегодня Кирилла не видела, улыбнулась.
— Добрый вечер, — поздоровалась я с мужчиной. — Ну вот, можно сказать, что мы наконец-то пришли к вам в гости!
— Это шок, — ответил он почему-то не мне, а Никите. — Отдых, горячий чай, лучше противный. Есть такой?
— Папа сделает.
— И дай время, пока она сама захочет поговорить.
— Она говорит.
— Это не то.
— Да, я слышу.
— А что надо сказать? — вклинилась я беседу.
Мужчины снова переглянулись и снова заговорили между собой.
— Разберетесь?
— Лишь бы ты наконец разобрался, — огрызнулся Филипп.
К моему удивлению, Никита ему не ответил, а кивнул и повел меня прочь.
— Мы что, уходим? — я попыталась затормозить, но меня подхватили на руки и понесли.
Оценив, что это намного удобней, чем передвигаться самой, вырываться не стала. Болтала ногами, хихикала, посматривая в хмурое мужское лицо и приговаривала:
— Неси-неси, сам меня раскормил!
Когда мы вошли на территорию коттеджа, я заметила, что гости еще не разошлись, и хотела присоединиться к ним. Но с удивлением поняла, что не выйдет, мне не позволят и что в этом доме имеется еще одна, тайная дверь, к которой мы и направились!
— Вот это да! — восхитилась я, а потом спохватилась: — Не переноси на руках! Не переноси через порог на руках! Есть такая примета! Правду тебе говорю! Правду! А… хотя, ладно, ты же не веришь!
На губах мужчины мелькнула усмешка, но голос был решительным и серьезным, когда он все-таки переступил через порог со мной на руках, стал подниматься по лестнице и поставил меня в известность:
— Открою тебе секрет, чтобы не стало сюрпризом…. Если хотя бы один из нас верит, примета сработает.
Я изумленно ахнула, а потом до меня дошло.
— Я перепутала, — объявила для друга. — Это когда жених переносит невесту… В этом есть смысл еще с язычества, а у нас… так…
Я была уверена, что ему от этой новости станет легче, но взгляд, которым меня окинули, был тяжелым, да еще и меня чуть подбросили вверх, приноравливаясь удобней нести. То есть, его ноша стала не легче, а словно потяжелела. Как-то это неправильно было, как-то у меня не сходилось.
И я задумалась.
И когда мы вошли в мою комнату, сидела на руках у Никиты, оставаясь в этом задумчивом состоянии. И отвар Ивана Петровича выпила одним махом, не успев почувствовать даже вкуса. А потом мне захотелось посидеть одной, и я отпустила друга, а сама сидела и думала дальше.
Долго думала. Напряженно. Но так, ни о чем.
И вдруг услышала выдох. Медленно повернув голову и увидев знакомую мужскую фигуру у распахнутого окна, впускающего и свет, и ночные тени, я словно очнулась.
И сразу вспомнила, как я здесь очутилась и что было до.
Попыталась заговорить с Никитой, но поняла, что он не хочет, злится, и если я выбралась мыслями из этого темного и ужасного леса, то он все еще там. Сражается за меня, мнет обидчиков, подминает, уничтожает.
Он хотел это сделать. Я помнила, видела по глазам, и, слава Богу, что он посчитал мою безопасность важнее, чем месть. Потому что… как бы я была без него?
Я бы не выдержала, я бы без него задохнулась.
Я и сейчас дышала с трудом, потому что внутри меня бурлило столько эмоций! Разных — знакомых и непонятных, простых и запутанных, легких, ироничных и чувственных. И все они были важными и моими. Все они были связаны с этим мужчиной, терзающим взглядом ночь и себя.