Все и побыстрее

Брискин Жаклин

— Алло, Ленглей, — весело сказал он, — Гонора уже рассказала вам о наших планах? Мы хотели бы, чтобы вы поехали с нами как отец невесты.

Гонора не могла слышать ответа отца, так как Курт плотно прижал трубку к уху.

— Ленглей, вам все преподнесли в неправильном свете, и я понимаю, как вы расстроены, но, поверьте, для Гоноры очень важно, чтобы ее отец присутствовал на свадьбе. Да и для меня тоже. Нам бы очень хотелось, чтобы вы поехали с нами.

Последовала пауза — Курт слушал, что говорит отец.

— Мне очень жаль. Нет, не беспокойтесь о ее

одежде, мы купим все необходимое в Лос-Анджелесе. Да, мы выезжаем прямо сейчас.

Курт повесил трубку и подошел к Гоноре.

— Давай забудем обо всем, любимая. — Он крепко прижал ее к своему мокрому телу и погладил по голове. Его ласка всегда действовала на Гонору успокаивающе, и она часто спрашивала себя, откуда берется столько нежности в этом гордом, независимом человеке.

Они ехали по Сороковому шоссе, пролегающему в самом сердце жаркой Калифорнии, близ Сакраменто свернули на узкое шоссе, соединяющее маленькие старинные городки золотодобытчиков. В Плесевилле сделали остановку, чтобы перекусить и немного отдохнуть. Здесь, в маленькой лавке, они купили обручальное кольцо для Гоноры — серебряное с золотым покрытием.

Было уже темно, когда они приехали в Тахо. Луна на ущербе гляделась в гладкую поверхность огромного озера. Первое, что бросилось им в глаза в этом городе, была неоновая вывеска: «Обряд бракосочетания».

— Добро пожаловать в Неваду, — произнес Курт с саркастической улыбкой.

Гонора нежно дотронулась до его щеки.

— Мне нравится.

Мэрия мало походила на настоящую, скорее под нее отвели какое-то старое здание, лишь немного переделав фронтальную часть.

Курт позвонил в дверной колокольчик. На пороге появился человек с заправленной за ворот салфеткой. Его изможденное лицо с впалыми щеками было в грязных потеках.

— Желаете связать себя узами брака? — спросил он, бросая оценивающий взгляд на роскошный автомобиль. — Десять баксов.

— Подходит, — ответил Курт.

Мировой судья позвал свою миловидную дочь и тощую жену, от которых исходил запах пота, смешанный с запахом куриного рагу, и приступил к регистрации брака, даже не потрудившись снять салфетку. Явно торопясь, он задал жениху и невесте необходимые по закону штата вопросы, затем все присутствующие расписались на брачном свидетельстве, и троица удалилась на кухню доедать еще не остывшее рагу.

— Слава Богу, — сказал Курт, когда они вышли на темную улицу, — теперь наш брак зарегистрирован.

— Он не может считаться законным, пока ты не поцеловал свою жену, — заметила Гонора, обнимая его.

Курт повиновался. Луна и далекие сверкающие звезды были свидетелями их нежного поцелуя.

Глава 14

В тот же самый день, примерно в половине двенадцатого, Кристал вертелась перед зеркалом, критически оценивая платье из бледно-голубого фая, которое она накануне взяла в магазине Ренсхоффа для примерки. Бессонная ночь, проведенная в мыслях о Гоноре, нисколько не убавила ее прагматизма. Конечно, она чувствует себя отвратительно

из-за того, что Гидеон выгнал Гонору, и сделает все возможное, чтобы вернуть сестру. Она будет взывать к христианскому милосердию и убедит Гидеона, но как можно отказаться от всех благ, которые ей предоставлял его открытый счет.

— Кристал, — в дверь гардеробной просунулась голова миссис Экберг, — мистер Талботт хочет поговорить с вами. Он ждет вас в турецкой комнате.

— Гидеон? Разве он дома? В понедельник?

— Странно, не правда ли? Но сегодня в доме дым коромыслом. Гонору отослали к отцу. Джосс отказывается идти в школу. — Миссис Экберг нервно теребила бант на шее. Она выполнила свой долг и теперь надеялась, что долго прослужит у Талботта. — Бедняжка Джосс, она так расстроена, — добавила пожилая дама, продолжая теребить бант.

— Передайте Гидеону, что я скоро спущусь.

Кристал сложила платье и положила его в коробку. Взглянув на себя в зеркало, она пришла в ужас. Вчера, расстроенная, она забыла накрутить волосы на бигуди, и сейчас они торчали в разные стороны. Кристал стала себя приводить в порядок.

Прошло полчаса, прежде чем она вошла в маленькую круглую комнату. Вчерашние события никак не отразились на лице Гидеона. Плотно сжав рот, он просматривал журнал «Уолл-стрит».

Кристал никогда не считала нужным извиняться за свои опоздания, но сейчас какой-то внутренний голос подсказал ей, что лучше это сделать.

— Извините, что заставила вас ждать, — сказала она с очаровательной улыбкой. — Когда мне сказали, что вы хотите меня видеть, я принимала ванну. Но почему вы не на работе? Сегодня какой-нибудь национальный праздник?

Поймав восхищенный взгляд Гидеона, Кристал немного успокоилась.

— Ты уже забыла, что произошло вчера? — спросил Гидеон. — Мы договорились все сегодня обсудить.

— Гидеон, вы такой милый. Я просто не сомневаюсь, что вы уже простили Гонору. Я права? — Кристал всегда предпочитала начинать разговор первой, а не отражать атаки своего оппонента.

Гидеон снова крепко сжал губы.

— Я последовал твоему совету, — сказал он после непродолжительного молчания, — и утром позвонил Айвари, чтобы дать ему возможность объясниться. Трубку взяла твоя сестра.

Кристал одновременно почувствовала и жалость к сестре, и раздражение. Вечно она приносит себя в жертву! Почему бы ей не оставить Курта и не заняться своими собственными проблемами. Уж Курт как-нибудь сумел бы выбраться из всей этой истории. А сейчас она только нажила себе врага в лице Гидеона.

— Мне не следовало звонить ему, — продолжал Гидеон.

— Гидеон, я хорошо знаю свою сестру и уверена, что она действовала из лучших побуждений. Она не могла бросить Курта на произвол судьбы теперь, когда он остался без вас и без работы…

Взгляд маленьких темных глаз Гидеона сказал ей, что она не поможет своей сестре, а только переполнит чашу его гнева.

— Я высказала свое мнение… — пролепетала она.

— У тебя очень доброе сердечко.

— Гидеон, что бы Гонора ни сделала, она моя сестра.