Все, кроме любви
Шрифт:
– Нет, спасибо, – брезгливость на лице сменила гримаса отвращения, когда он увидел пленника. Вот же больной садист. Силуанец успел превратить его в кусок мяса. Причём вывернутого наизнанку.
– Слабенький какой-то попался, – для чего-то решил прокомментировать псих. – И тупой. Поначалу всё орал, что больше ничего не знает. Ну вот не придурок? И ты молодец – чего меня не подождал? Не пришлось бы препараты тратить – он бы и так всё как на духу выложил.
– Препараты надёжнее. Да и с твоими методами он мог просто не успеть что-то выложить. Тебе не кажется, что ты уже перегнул с ним? Просто добей, чего он тут кровить продолжает? Смотри, какую ты тут грязь развёл.
– Ой, тоже мне, чистюля выискался. От тебя после взрывов грязи больше остаётся.
– Но я же в ней не живу, – резонно возразил Хурт.
– Ладно, скажу, чтоб прибрали. Потом. Сейчас я его убивать не буду. Хвост видишь? Это же квантр. Они знаешь, какие живучие! Мне с ним играть и играть. Но сейчас да, пусть повисит. А то действительно сдохнет, чем мне тогда заниматься? Хотя… – силуанец с энтузиазмом энтомолога, вспомнившего о ещё не пришпиленной бабочке, уставился на Вагнера. – У тебя ж баба вроде осталась. Ты как – уже наигрался? Дашь? Если принципиально, я даже портить не буду. Сильно.
– Спин, я предупреждал – она моя. Полезешь – пристрелю.
– Ой, да ладно тебе выпендриваться. Не наигрался – так и скажи. А то можно и междусобойчик устроить. Тройничок, а? Ой, ну не кривись опять, чего ты постоянно такой недовольный? Жалко или религия не позволяет? Святоша хренов. Боженька твой убивать кого ни попадя не мешает, а как бабой поделиться – так нет? Я ж тебя как облупленного знаю. Ханжа твой Бог, да ещё какой. Что Бог, что святоша – оба вы одинаковые.
Это он сказал зря. Хурт лишь слегка нахмурился, а повернувшийся к нему силуанец даже не подозревал, что только что оплатил свой билет по ту сторону Стикса. Ворота Святого Петра ему точно не светили. И священника не смущало, что образы взяты из разных религий. Они оба были уместны.
Вагнер потянулся было к бластеру, но отвёл руку. Он – не Спин, чтоб действовать под влиянием эмоций. Зачем убивать сейчас? Мало того, что это – минус рабочие руки, так ещё и команду смущать. Ошцы, конечно, овцы безобидные, но перепуганное стадо тоже затоптать может. Так что не стоит их пугать.
Но вот упоминание Господа всуе, да ещё в контексте служения Хурта, значительно приблизило конец жизненного пути силуанца. С корабля он уже не сойдёт.
Контрабандист развернулся и молча пошел в свою каюту.
“Вот же… – едва не чертыхнулся преимущественно спокойный контрабандист, – такое настроение испортили.”
Как он и ожидал, вид Катарины его немного успокоил. Он даже решил поближе её рассмотреть. Но она спала, видимо, какие-то препараты всё-таки действуют. Жаль, он был не прочь с ней поиграть. Даже удовольствие доставить.
Ну и ладно, значит – в другой раз.
Но едва Хурт остыл – взревела сирена.
Нет, его сегодня определённо заставят использовать ненормативную лексику.
Бросившись к рубке, он, заметив спину “партнёра”, резко сменил направление.
– Ты куда это? – спросил он силуанца, нагнав того практически у каюты с пленными. – Тревога же, в рубку надо.
– Хурт, ты дебил? За нами – боевой корабль, а у нас мощностей – на один плевок, про гиппер я уже молчу, не потянем. Валить отсюда надо. Хотя, признаю – перестраховка с челноками на буксире – отличная идея, это тебе не неуправляемая капсула. Тут ты молодец. Да какого хрена с этой дверью? – чертыхнулся Спин, всё это время безуспешно ломившийся в каюту. – Заклинило, что ли?
– Ладно, даже если ты прав. Челноки тоже не здесь.
– Зато здесь есть баба. Ты ж свою не дал, скряга. Вот я и возьму другую, я не переборчивый, не то, что некоторые. О, ну наконец-то, слава твоему Всевышнему.
Дверь со скрежетом открылась, являя взору на переднем плане перепуганную блондиночку. Хурт знал, кто она. Нет, он не испытывал и сейчас каких-то сильных чувств, но именно её убивать почему-то не хотелось.
Всё-таки – она дочь той, которую он когда-то считал своей. Его Элли.
Внутри стало противно. Не больно, а просто как-то… мерзко. Да ещё и псих этот.
Вагнер достал бластер.
– Не поминай имя Господа всуе, придурок, – поучительно заметил он, но Спин его уже не слышал. Трудно слышать что-либо с расплавленными мозгами.
Блондиночка перепугано моргала, глядя прямо в лицо Хурта. Но не орала – уже хлеб.
– Что, кошечка, – сверкнул красным огоньком в правой глазнице контрабандист. – Минус две жизни у тебя, как минимум. Советую свалить при первой возможности, пока я до кнопочки доберусь.
Убийца спокойно вернул бластер на специальное крепление на ремне брюк – кобуру Хурт принципиально не любил, слишком громоздко и не удобно.
– Вот же сволочной день, – таки выругался Вагнер, отворачиваясь как от девушки, так и от распростёршегося тела силуанца без половины затылка, и быстро шагая по начавшему заполняться криками коридору. – А ведь всё так неплохо начиналось. Теперь и с этим кораблём… А ведь я к нему почти привык.
Глава 12. Пирсинг в языке
Саманта – бледная, помятая, с волосами, заплетенными в две детские косы – молча бросилась к мужчине в черной форме и вцепилась в его одежду. Она дрожала. Джош прижал ее к груди, мимоходом коснулся губами ее макушки и махнул рукой второй девушке – выходим, за нами пришли.
– Всё хорошо, маленькая, – прошептал он. – Всё кончилось. Кто его? – он кивнул на труп силуанца.
– Этот… с красным глазом. А где Кэт?
– Не знаю. Пора идти.
В конце коридора показались люди в военных комбинезонах.