Все ловушки Земли

Саймак Клиффорд Дональд

Макензи резко выбросил руку, схватил Энциклопедию за корень и швырнул в угол.

– Только попытайся вылезти, – прорычал он, – я покажу тебе формулу!

Энциклопедия встряхнулся, точно курица. Мысли его оставались спокойными и холодными.

– Я не понимаю, какая вам польза от силы.

– Поймешь, когда окажешься в супе, – пообещал Макензи. Он оценивающе взглянул на Энциклопедию. – Да, из тебя выйдет неплохой суп. Ты вполне сойдешь за капусту. Не то чтобы я любил капустный суп…

– Суп?

– Суп, суп. Жидкая пища.

– Пища! – Мысль Энциклопедии выражала волнение. – Вы собираетесь меня съесть?

– А почему нет? –

справился Макензи. – В конце концов, ты всего-навсего растение, пускай разумное, но растение. – Он ощутил мысленное прикосновение к мозгу: Энциклопедия вновь взялся за старое. – Давай-давай, но предупреждаю сразу, тебе вряд ли понравится то, что ты там найдешь.

– Вы скрыли от меня! – возмутился Энциклопедия.

– Ничего подобного, – возразил Макензи. – У нас просто не было случая подумать об этом, вспомнить – для чего люди сажали растения раньше и как пользуются ими и по сей день. Впрочем, ныне мы нечасто прибегаем к ним, потому что необходимость отпала, однако стоит ей появиться снова…

– Вы едите нас! – пробормотал Энциклопедия. – Вы строите из нас дома! Вы уничтожаете нас, чтобы согреться. Эгоисты!

– Не горячись, – посоветовал Макензи. – Тебя ведь задел не сам факт, а то, что мы полагали, что имеем на это право, так? Тебя возмущает, что мы рвем и рубим, не спрашивая, не задаваясь вопросом, каково растениям. Ты страдаешь от оскорбленного достоинства, верно? – Он передвинулся поближе к люку. Из Чаши раздались первые аккорды. Настройка завершилась, начался концерт. – К сожалению, я оскорблю его еще сильнее. Ты для меня – всего лишь растение. Ты кое-чему научился, приобрел налет цивилизации, но со мной тебе не равняться. Мы, люди, не торопимся забывать прошлое. Минет не одно тысячелетие, прежде чем мы станем относиться к вам хоть чуть-чуть иначе; пока же вы для нас – обыкновенные растения, сродни тем, которыми мы пользовались в былом и можем воспользоваться сейчас.

– Капустный суп, – буркнул Энциклопедия.

– Молодец, – похвалил Макензи, – усвоил.

Музыка внезапно смолкла, оборвалась на середине аккорда.

– Видишь, – заметил Макензи, – даже музыка покинула тебя.

Тишина надвинулась на вездеход, окутала его, словно пеленой тумана; вдруг послышался некий звук: шлеп… шлеп… К машине приближалось нечто огромное и массивное.

– Нелли! – воскликнул Макензи, различив в темноте широкоплечую спину робота.

– Да, шеф, это я, – отозвалась Нелли. – Я принесла вам подарок.

Она швырнула в люк вездехода Уэйда. Тот перекатился на спину и застонал. С тела композитора спорхнули двое крохотных существ.

– Нелли, – проговорил Макензи сурово, – колотить его было вовсе незачем. Тебе следовало подождать с наказанием до моего решения.

– Шеф, – запротестовала Нелли, – я его не трогала. Он попался мне уже таким.

Никодим взобрался на плечо Макензи, а одеяло Смита устремилось в тот угол, где лежал его хозяин.

– Она ни при чем, босс, – подтвердил Никодим. – Это мы так отделали его.

– Вы?

– Ну да, нас было двое против одного. Мы напичкали его ядом.

– Он мне не понравился, – продолжал Никодим, устроившись на привычном месте. – Он был совсем не такой, как ты. Я не хотел подделываться под него.

– Яд? – переспросил Макензи. – Надеюсь, вы отравили его не до смерти?

– Конечно нет, приятель, – уверил Никодим. – У него просто расстроился желудок. Он и не подозревал, что происходит, пока не стало слишком поздно. Мы заключили с ним сделку, пообещали

перестать, если он отнесет нас обратно. Он послушался, но без Нелли вряд ли добрался бы сюда.

– Шеф, – попросила Нелли, – когда он очухается, позвольте мне потолковать с ним по душам.

– Нет, – отрезал Макензи.

– Он связал меня, – пожаловалась Нелли. – Он спрятался под утесом, набросил на меня лассо, связал и оставил валяться там. Я провозилась с веревками несколько часов. Честное слово, шеф, я его не убью, так, вразумлю немножко, и все.

Снаружи зашелестела трава, как будто по ней ступали сотни ног.

– У нас гости, – сказал Никодим.

Макензи увидел дирижеров; десятки карликовых существ толпились неподалеку от вездехода, посверкивая светившимися в темноте глазами. Один карлик шагнул вперед. Присмотревшись, Макензи узнал Олдера.

– Ну? – поинтересовался человек.

– Мы пришли сказать вам, что сделка отменяется, – проговорил Олдер. – Делберт рассказал нам.

– Что же он вам рассказал?

– Как вы поступаете с деревьями.

– А, это!

– Да.

– Но сделка состоялась, – возразил Макензи, – ее уже не расторгнуть. Земля с нетерпением ожидает…

– Не надо считать меня глупцом, – перебил Олдер. – Мы нужны вам не больше, чем вы нам. Мы повели себя некрасиво с самого начала, но нашей вины в том нет. Нас надоумил Энциклопедия. Он утверждал, что таков наш долг, долг перед расой, что мы должны нести просвещение другим народам Галактики. Мы сперва не согласились с ним. Понимаете, музыка – наша жизнь, мы создаем ее так давно, что и думать забыли о своем происхождении. Тем более что наша планета еще в незапамятные времена перешла зенит своего существования и теперь становится день ото дня все дряхлее. Однако даже в тот час, когда почва рассыплется у нас под ногами, мы будем сочинять музыку. Вы живете результатами поступков, а мы – созданием музыки. Кадмаровская симфония Алого Солнца для нас важнее, чем для вас – открытие новой планетной системы. Нам доставляет удовольствие, что вы охотитесь за нашей музыкой, и мы огорчимся, если после всего, что случилось, вы отвернетесь от нас. Но на Землю мы не собираемся.

– Монополия сохраняется? – спросил Макензи.

– Сохраняется, – отозвался Олдер. – Приходите, когда вам будет угодно, и записывайте мою симфонию. Как только появится что-то новое, мы сразу дадим вам знать.

– А пропаганда в музыке?

– Отныне ее не будет, – пообещал Олдер. – Если наша музыка и будет воздействовать на вас, то лишь сама по себе, как таковая. Мы не желаем определять вашу жизнь.

– Можно ли вам верить?

– Можно и нужно. Мы согласны и на проверки, хотя в них нет необходимости.

– Посмотрим, – буркнул Макензи. – Лично у меня оснований доверять вам – никаких.

– Очень жаль.

Похоже, Олдер говорил искренне.

– Я собирался сжечь вас, – произнес Макензи намеренно жестко, – уничтожить, искоренить. Вы не смогли бы помешать мне.

– Вы варвары, – заявил Олдер. – Вы покорили межзвездное пространство, создали великую цивилизацию, но ваши методы варварские и неоправданно жестокие.

– Энциклопедия назвал их «формулой силы», – заметил Макензи. – Впрочем, дело не в названии; главное, что они срабатывают. Вот почему нам удалось столького добиться. Предупреждаю вас: если вы снова попытаетесь одурачить людей, расплата будет ужасной. Человек ради собственного спасения уничтожит все, что угодно. Помните об этом: мы не остановимся ни перед чем.