Все могут короли
Шрифт:
За мраморными стенами официальной резиденции принцессы царило крайнее беспокойство, граничащее с паникой. Царедворцы и прислуга бессмысленно слонялись по залам и коридорам в ожидании хоть каких-нибудь новостей. Стоило Ромболю появиться в особняке, как все бросились к нему.
Даже старенький генерал покинул бархатное кресло и зашаркал в приемную, где за белоснежным столом расположил свой импровизированный штаб глава службы безопасности. Уперев кулаки
— Я не понимаю, месье Ромболь, как вы сможете вернуться на родину? — Он буравил Ромболя взглядом, как проштрафившегося новобранца. Детективу оставалось только виновато опустить глаза долу. — Как вы сможете смотреть в глаза его величеству?
С фланга генерала поддерживала старшая фрейлина. Она нервно прижимала руки к груди, а немой укор, пылавший в ее огромных зеленых очах, был красноречивее всяких слов. В тылу наступавших царедворцев храбро топорщились усы доктора Барашкевича.
Ромболь тяжело вздохнул. Ему оставалось только одно — оправдываться.
— Я заслуживаю самого сурового наказания, господин генерал… — громко начал он, припомнив, что старик изрядно туговат на ухо, — но мы предпринимаем все возможное. И невозможное! Любые меры… Прошу принять во внимание, что мы действуем в чужой стране!
— В этой стране вы можете делать то же самое, что и в любой другой! — гневно заявил генерал.
— Что именно?
— Искать, черт вас возьми совсем! Где хотите! — сорвался на крик генерал. Его усы угрожающе подрагивали. — И если вы не найдете ее высочество — на родину можете не возвращаться! Вас ждет там позор и презрение…
Старшая фрейлина, в глазах которой поблескивали слезы отчаяния, собрала остатки мужества, взяла себя в руки, одернула строгий пиджак, похожий на военный френч, и объявила как судебный вердикт:
— Если… если с ее высочеством что-то случится, вам… Вам, месье Ромболь, не сносить головы! Идите, исполняйте свой долг! Возвращайтесь к своим обязанностям! Мы вас больше не задерживаем, господин Ромболь!
Коротко поклонившись, месье Ромболь сбежал по широким мраморным ступеням, чуть слышно бормоча:
— От такой жизни кто угодно сбежит. Но где же вы, ваше высочество, сейчас?.. Где? Дайте мне знак…
14
Речная вода совсем не похожа на морскую — она по другому пенится, звучит, и даже брызги речной воды переливаются совсем иначе!
Принцесса Мария перегнулась через невысокий борт небольшого катерка, опустила пальцы в прозрачную волну, потом отряхнула руку, рассыпая брызги прозрачным веером, и прокричала своим спутникам:
— Здорово!
Из-за рокота мотора слов было не разобрать. Гарик и Макс тоже веселились как мальчишки: швыряли друг в друга пригоршнями воду и хохотали как сумасшедшие.
Даже капитан суденышка, бойко бороздившего реки и каналы, оглядывался, не выпуская, впрочем, штурвала из рук, и одобрительно хмыкал.
Пассажиры, наконец, изрядно устали, угомонились и притихли.
Девушка
Брызги словно смыли современный облик набережной. Девушка в рокерских напульсниках и усеянной заклепками кожаной куртке, целовавшая на парапете парня в бандане, побледнела, как размытая, акварель, и трансформировалась в хохотушку-горничную, которая кокетничала с лихим воякой в зеленом мундире.
Величественные фасады дворцов, знакомые очертания портиков и колонн с воды выглядели совершенно по-иному…
Лодочник погружал весла, в воду с тихим плеском, опасаясь забрызгать кипенно-белую накидку и кружевной зонтик юной девушки и безупречную пиджачную пару, в которую был затянут ее спутник. Девушка выглядела грустной, а молодой человек был серьезен и сосредоточен.
Принцессе казалось, что их лодки вот-вот соприкоснуться бортами и что, приветствуя ее, молодой человек слегка приподнял легкое соломенное канотье, а девушка чуть заметно кивнула. Прошлое растворилось в речной воде…
Мария зажмурилась, подставив лицо ласковым солнечным лучам.
Из динамиков хлынула нежная, романтичная мелодия, она становилась все быстрее и резче, звуки сплетались в классический ритм рок-н-ролла, а неувядающий голос Пресли выводил культовую мелодию. Усидеть на месте было просто невозможно. Гарик вскочил и принялся отплясывать на узком пятачке палубы. Со стороны казалось, что длинные носки его светлых ботинок пытались растоптать невидимый окурок, колени раскачивались из стороны в сторону с угрожающей амплитудой. Макс присоединился к приятелю, озорно подмигнул Марии и потянул девушку за руку:
— Маша, давайте к нам!
Девушка заразительно расхохоталась и начала старательно копировать движения танцоров.
Гарик нахлобучил матросскую фуражку и стал подпевать в импровизированный микрофон в виде швабры:
— Эге-гей!
Даже добросовестный капитан не выдержал и отвлекся от штурвала.
Суденышко высоко взлетело на крутой волне, но заслуженный морской волк вовремя схватился за штурвал, попытался выровнять катер — борт накренился и едва не зачерпнул воду!
Девушка вскрикнула, взмахнув руками, но не смогла сохранить равновесие и вылетела за борт. В небо взлетела целая феерия брызг. Принцесса испуганно замолотила по воде руками:
— Макс, Макс, я тону!
Репортер без промедления прыгнул в воду, подхватил Марию за предплечья, медленно поплыл к сбавившему обороты катеру:
— Спокойно! Все под контролем. Я потомственный чемпион Питера по подледному лову… Давай, зайка, гребем сюда… не волнуйся…
Опешивший от происшедшего, Гарик свесился через борт и один за другим отщелкивал зажигалкой драгоценные кадры.
— Маша, не волнуйтесь, он прекрасно плавает! — вопил он, отвлекая внимание, и злорадно усмехнулся собственным мыслям: этот день он запомнит надолго! Наконец-то «грязная работенка» досталась Максу.