Все не случайно
Шрифт:
Встаю с кровати, убираю за собой мусор и иду в ванную. Смотрю на себя в зеркало и не могу поверить, что так все произошло. Может я в действительности конченая дура? Была бы сейчас не одна, может в эту самую минуту в обнимку с Максимом, может через какое-то время он бы мне живот наглаживал. Нет, нельзя так. Закрываю глаза и мысленно повторяю себе, что я правильно поступила. Ребенком мужчину не удержишь. Умываю лицо прохладной водой и возвращаюсь в спальню. Наверное, лицо у меня сейчас, как у ребенка, сидящего на коленях деда мороза и рассказывающего какой подарок хочет на новый год,
— Ну что, тонкой талии капут? — первое, о чем я подумала, как?! Как он это узнал!
— С чего бы это?! — подозрительно спрашиваю я.
— Как это с чего? У меня капут, полкило оливье и шубы, — блин, новый год же, надо ж так тупануть.
— Нет, Темочка, пока не капут. Стройна как лань. Как у тебя дела?
— Подташнивает и головушка немного болит, а в целом все путем.
— Таблеточку прими, полегчает.
— Уже, любовь моя, уже. Кстати, я скоро приеду, примерно через полтора месяца.
— Это здорово, Тем, правда. Надолго?
— Неделю, а может и больше.
— Я рада.
— Ты там носом что ли шмыгаешь?
— Нет, чуть-чуть насморк.
— Чуть-чуть это нестрашно. Ладно, я позже позвоню еще.
— Я буду ждать, — кладу трубку, а у самой улыбка на лице. Вот так, всего несколько слов от одного человека и жизнь определенно налаживается. Все у нас будет хорошо, обязательно будет. Ложусь в кровать, накрываюсь одеялом с головой и тут же засыпаю.
***
Я бы, наверное, так и провела все новогодние праздники — в кровати, страдая, если бы не пятого января прямо с утра не позвонила мама и настоятельно не позвала меня в гости. А в принципе, почему бы и нет, подумала я, и раньше приглашенного времени пришла к нам домой.
— Доча, ну наконец-то, мне так скучно одной.
— Почему одной? — мама с порога тянет обниматься.
— Папа уже с первого января по делам мотается, Леся на морях, а мы с Касей вдвоем. Ты еще не передумала переехать к нам обратно?
— Не поверишь. Думаю.
— Отлично. Значит мой руки, а потом поможешь мне приготовить что-нибудь вкусненькое, как раз к папиному приходу все успеем.
— Хорошо.
На самом деле ничего хорошего, не знаю, как так получилось, но как только я вышла из дома, мне стало не по себе. То ли страх от того, что придется все рассказать, то ли что-то еще, но сейчас, смотря на себя в зеркало, я понимаю, что мне нехорошо. Вроде бы ничего не болит, но низ живота сам не свой. Жутко тянет, но ведь не болит же, значит не все так страшно, наверное. Смываю пену с рук и иду к маме на кухню.
Чего я жду, не знаю. Вроде бы такой шанс рассказать все маме, пока папа не вернулся домой. Она точно поймет и не осудит. От чего так страшно-то, Господи, мне же не пятнадцать лет.
— Мам, я…
— О, папа звонит! Давай докручивай рулетики и разложи красиво на тарелку, петрушкой не забудь украсить, — на ходу тараторит мама. Ладно, расскажу позже.
Делаю все, как сказала мама и сажусь за стол, все-таки со мной что-то не так и меня это пугает. Папа на удивление встретил меня весьма дружелюбно, вообще он как-то подозрительно рад и благодушен.
— Простите, девочки, важный звонок.
— Наташ, с тобой все хорошо? Ты какая-то напряжённая, что случилось?
— Нет, мама. Мне плохо. У меня болит живот. Очень.
— Месячные что ли? Давай таблеточку дам.
— Нет, мама. Я беременна, — громче, чем нужно сказала я. — Может это выкидыш? Я не хочу.
— Тихо, солнышко, успокойся, — мама встает со стула и тут же подходит ко мне. — Сейчас мы вызовем скорую и все будет хорошо, — мама набирает номер, что-то говорит, а я уже мало что слышу. Какое-то нехорошее предчувствие поселилось где-то внутри. — Все, скоро приедут, не накручивай себя раньше времени, хорошо?
— Хорошо, но мне больно.
— Ну потерпи немножко.
— Вы чего, девчонки? — слышу позади голос папы.
— Наташе плохо стало, наверное, киста, что-то по-женски в общем. Мы скорую вызвали, сейчас приедут.
— Зачем скорая, я сам быстрее отвезу!
— Саша, скорая лучше, сразу укол сделают или что-то такое и отвезут куда надо. Не нервируй, пожалуйста.
В кой-то веки мама руководит процессом, а папа кудахчет словно курица. В один момент мне даже стало смешно, если бы не было так грустно.
***
Странно, мне вроде бы ничего не делали в скорой, а может что-то и вводили, но я хоть убей не помню всю эту канитель. Одно помню точно — немолодая женщина врач, уже в больнице, постоянно хлопала меня по плечу и несколько раз повторяла одну и ту же фразу «Внематочная. Хорошо, что успели, трубу спасем». Это какая-то чушь! Было бы чушью, если бы я не лежала сейчас в палате и не отходила от наркоза. А может мне это все снится? Впиваю ногти в кожу — нет, больно, значит не снится. И это точно не моя комната. Руки немного ватные, но я все же открываю одеяло и рассматриваю себя. Не сон, стала бы я надевать на себя такую сорочку, к тому же, на мне точно нет белья. Закрываю глаза и пытаюсь хоть немного прийти в себя.
— Котеночек, ты уже проснулась, как ты себя чувствуешь? — никогда не думала, что буду так рада слышать мамин голос.
— Бывало определённо лучше, — открываю глаза и смотрю на маму, которая тут же присаживается ко мне на кровать и берет за руку. — Мам, как так, я же не болела никогда, у меня все нормально было.
— Всякое бывает, я вот тебе не говорила, а у меня после Леськи то же самое было, а после ты уже родилась. Я тоже себя здоровой считала, но все же хорошо закончилось. А тебе и трубу сохранили и… в общем все будет хорошо, и родишь еще не одного малыша, еще все эти детские крики надоесть успеют. Вот увидишь.
— Какая же я убогая. Не то что выносить не смогла, даже забеременеть по-человечески не получилось.
— Прекрати говорить ерунду. Давай я сейчас позвоню твоему Максиму или ты сама хочешь?
— Не надо никому звонить. Мы расстались.
— Как это расстались?! Он тебя бросил?
— Нет, сама ушла. Сначала сказала, что беременна, потом соврала, что нет и ушла, оставив несколько строчек, написанных черной гелевой ручкой, — усмехаюсь сама себе. — Если бы знала, что так получится — не ушла бы, а теперь ничего нет, ни ребенка, ни Максима. Дура!