Все новые сказки
Шрифт:
Робби откашлялся.
— Ну, это… Над чем теперь работаешь? — спросил он, жалея, что согласился надеть дурацкую футболку с рожей Эмери.
— Сейчас покажу, — сказал Леонард.
Наверху они отправились в бывшую фотолабораторию — ныне центр обработки цифровой информации.
— Пленку мы тут до сих пор проявляем и фото печатаем, — заметил Леонард в коридоре, увешанном фотохроникой со съемок «Дня, когда остановилась Земля» Роберта Уайза и «Женщины на Луне» Фрица Ланга [127] . — Негативы, отрывки из старых фильмов — народ до сих пор присылает всякую всячину.
127
«День, когда остановилась Земля» (1951) —
— Интересные вещи попадаются? — спросил Эмери.
— Бывает, — пожал плечами Леонард. — Наперед никогда не знаешь, что найдешь. Завет Мэгги — мы никогда не исключаем, что возможны новые неожиданные открытия.
Робби зажмурился. От голоса Леонарда у него заныли зубы.
— Помните, она всегда держала в боковом ящике, под сумочкой, бутылку шотландского виски?
Леонард скис, Эмери засмеялся:
— Точно! И виски она покупала первоклассный.
— У Мэгги был утонченный вкус, — мрачно проскрипел Леонард.
«Ах ты, позер поганый», — подумал Робби.
Леонард набрал на двери код, распахнул ее перед приятелями.
— Когда-то это была кладовка.
Они переступили порог. Робби помнил это помещение — однажды покувыркался тут с девушкой из «Введения в авиацию». А вот имя девушки давно забыл. Тогда это была просторная кладовая, и пахло в ней странно, сладковато — от коробок с пленкой на стеллажах.
Теперь это был рабочий кабинет, ломящийся от всякой всячины. На полках — книги и полное собрание отчетов кураторов с 1981 года, архивные коробки бог весть с чем — должно быть, Леонард хранит даже собственное заявление о приеме на работу, с него станется. В углу, прямо на полу, валялась куртка. Длинный железный стол был уставлен пузырьками с лаком для ногтей. К столу придвинуто древнее вращающееся офисное кресло (Робби смутно помнилось, что на свидании в кладовке он им воспользовался не совсем по назначению).
Но главное место в комнате занимали работы Леонарда — крохотные картонные диорамы, макеты космических кораблей и дирижаблей. Запах лака для ногтей перебивал все. Холод стоял адский.
— Ты тут зад себе не отморозил? — пробурчал Робби, растирая руки.
Эмери взял пузырек:
— Учишься на маникюршу?
Леонард указал рукой на стол:
— Теперь я пишу лаком для ногтей вместо красок. Дает очень необычный эффект.
— Еще бы, — заметил Робби. — Ты же лаком практически дышишь.
Оглядел полки. Невольно, скрепя сердце, восхитился:
— Ну и ну, Леонард, это все ты сделал?
— Сомневаешься?
Когда Робби познакомился с Леонардом, оба работали рядовыми смотрителями. Леонард коллекционировал канцелярские скрепки и ездил на работу на старом велосипеде «Швинн», развлекал туристов, изготовляя зверюшек из воздушных шариков. На досуге он смастерил робота Корнеплода, друга Капитана Марво, из сломанной лампы и свеч зажигания.
А еще Леонард рисовал тушью странные картинки. Сотнями. Монгольфьеры с зловещими рожами, Б-52 [128] , сбрасывающие мыльные пузыри вместо бомб, карикатуры, где директор музея и старшие кураторы в виде грейхаундов обнюхивали друг другу филейные части. Эту карикатуру и подобрала с пола Маргарет Бливин, когда для нее проводили экскурсию по залу «Введение в авиацию». Рисунок вывалился из кармана Леонарда. Тот с ужасом увидел, как замдиректора наклонился подобрать скомканный листок.
128
Б-52 — Боинг Б-52 «Стратофортресс» («Стратосферная крепость») — американский многофункциональный тяжелый сверхдальний стратегический бомбардировщик-ракетоносец; состоит на вооружении ВВС США с 1955 года.
— Позвольте, — произнесла женщина, стоявшая рядом с замдиректора. Миниатюрная, лет сорока с хвостиком, рыжие кудри, в ушах — огромные серьги колечками, индийская расписная блузка, облегающие голубые брюки, кожаные сабо. Она схватила рисунок, убрала в сумочку и продолжила осмотр. Когда замдиректора ушел, женщина подошла к тренажеру, у которого, потея в синтетическом кителе, Леонард надзирал за толстым мальчишкой в футболке с Чубаккой. Мальчик спустился из тренажера на пол, и женщина вскинула руку со смятым листком:
— Кто это нарисовал?
Эмери и еще один парень помотали головами.
— Я нарисовал, — отрапортовал Леонард.
Женщина поманила его пальцем:
— Пойдемте.
— Я уволен? — спросил Леонард, когда вышел вслед за ней из галереи.
— He-а. Позвольте представиться: Мэгги Бливин. Мы уберем тренажеры и сделаем в этом зале новую экспозицию. Я ее хранитель. Мне нужен человек, который начнет составлять для меня каталог предметов и, возможно, сделает эскизы проекта. Хотите получить это задание?
— Д-ддда, — вдруг начал заикаться Леонард. — Конечно хочу.
— Прекрасно. — Она скатала карикатуру в тугой шарик и выбросила в мусорную корзину. — Вы попусту растрачиваете свой талант. Задница директора получилась очень похоже.
— Не совсем… Будь он собакой, тогда бы да, похоже…
— Он сукин сын. Сходство не случайно, — возразила Мэгги. — Пойдемте в отдел кадров.
Теперь должность Леонарда называлась «Специалист — оформитель музейной экспозиции, девятая категория, десятая ступень». Последние двадцать лет он создавал фигурки людей и макеты. Модели военных и коммерческих самолетов он не изготавливал — для этого существовал целый самостоятельный отдел моделирования.
Леонард производил штучный товар. Об этом свидетельствовали десятки летательных аппаратов на всех полочках в его крохотном кабинете. Ракеты, бипланы, трипланы, летающие тарелки и, наконец, «аэродромы» Самуэля Лэнгли [129] — машины с крыльями, как у летучей мыши. Одни аппараты были полосатые, другие — в горошек, третьи — какой-то веселой цирковой расцветки, словно леденцовые: эффект вышеупомянутого глянцевого лака для ногтей.
Леонард предпочитал делать летательные аппараты, которые в реальности никогда не отрывались от земли; собственно, многие из них вообще конструировались не для полета. «Криптоавиация», — раздраженно проворчал один куратор. Леонард работал по чертежам и фотографиям, рисункам и не поддающимся классификации материалам, найденным в архивах, для разбора которых в свое время наняли Мэгги Бливин. Архивы хранились в дубовых каталожных шкафах 20-х годов XX века. Официально архив именовался «Коллекция периода до Лэнгли». Но весь музей, в том числе сама Мэгги Бливин, именовали ее «Психархив».
129
Самуэль Пирпонт Лэнгли (1834–1906) — американский астроном, физик, изобретатель и пионер авиации.
После того как Леонард волею судеб сделал карьеру, Робби и Эмери иногда после работы поднимались наверх и навещали его в библиотеке. В те времена можно было шататься по мастерским и запасникам, по библиотеке и архивам без специального пропуска, без проверки службой безопасности. Даже в книгу посетителей не требовалось записываться. Робби ходил к Леонарду просто за компанию, а вот Эмери был очарован тем, что Леонард откапывал в «Психархиве». Зернистые черно-белые фотоснимки предполагаемых НЛО, отпечатанные на машинке стенограммы разговоров с погибшими русскими космонавтами в пустынях Невады, рассказ о свадьбе раэлитов [130] , на которой среди гостей присутствовал сияющий малиновый шар. Была также большая картонная коробка, подаренная вдовой легендарного ракетного конструктора — коллекция порнографии 50-х годов XX века в категории фетишизма ног. И бобина с 16-миллиметровой кинопленкой, на которой несколько пионеров авиации делали нечто непристойное с пятнистой свиньей.
130
Раэлиты — движение, приверженцы которого верят в сверхцивилизацию инопланетян, с которыми можно контактировать при помощи особых духовных практик.