Все о любви
Шрифт:
Подушечки его пальцев, теплые и живые, обводили круги вокруг ее груди, слегка потягивали соски, превращая их в набухшие бутоны. Он видел, как ее кожа сначала стала горячей, а потом просто раскаленной. Она же видела, с каким благоговением он дарит ей ласки, не завоевывая, но преклоняясь, — еще один лик страстного желания.
Подняв руку, Филлида повернула лицо Люцифера так, чтобы видеть его глаза. Они сияли страстью, но было заметно, что он держит себя в руках. Он поцеловал ее ладонь. Она ответила нежно, глубоко, так соблазнительно,
Ей не было нужды разъяснять свое приглашение. Его голова склонилась, и губы сомкнулись вокруг комочка возбужденной плоти. Он целовал, гладил, нежно потягивал ее грудь, а она, запустив пальцы в его шевелюру, прикрыв глаза, ждала.
Люцифер привлек девушку ближе. Дыхание его срывалось. Прижавшись губами к ее уху, он прошептал:
— Дальше?
— Да. — В тот момент, когда слова сорвались с ее губ, руки скользнули ниже. Расстегнув сапфировую булавку его галстука, она распахнула ворот, открывая шею. Краем глаза она заметила, как он улыбнулся. Теперь настал черед пуговиц на его рубашке. Искоса глянув, она спросила: — В чем дело?
Улыбка стала шире:
— Я не совсем это имел в виду, но… продолжай.
И она продолжила, обнажая его грудь, — и застыла. Лунный свет скрыл часть правды. Ночью не было видно, какого дивного теплого цвета была его кожа. Не в силах сдержаться, Филлида погладила сильные мускулы, скользнув руками сначала в стороны. Он прикрыл глаза. Ее руки переместились ниже, наслаждаясь рисунком тела, силой, твердостью, резко контрастировавшей с нежностью кожи, перебирая жесткие волоски на груди. Он был такой живой и настоящий.
Прильнув к нему всем телом, чувствуя его обнаженную грудь, она ласкала его соски. Хрипло хохотнув, он пробормотал:
— Моя очередь.
Потянувшись руками ниже, вдоль ее спины, он проник под многочисленные юбки, касаясь обнаженной кожи бедер.
Все ее чувства, казалось, сосредоточены в том месте, которое ласкают его ладони. Положив голову ему на грудь, Филлида расслабилась и отдалась наслаждению. Затем, не желая оставаться в долгу, легонько коснулась кончиком языка его соска — и почувствовала, как он напрягся. Она повторила попытку. Его руки сильнее сжали ее ягодицы, затем расслабились, нежно поглаживая тело. Он прошептал:
— Еще?
Филлида кивнула, не открывая глаз, не желая расставаться с чувством, что она полностью окружена его телом, его теплом, нежностью.
— Я хочу тебя внутри. — Слова уже слетели с ее губ, а она даже не успела подумать и, наверное, покраснела, хотя ее лицо и так уже пылало от страсти. — Это и есть желание?
— Да. Это, и многое другое.
И он повлек ее к высокому столику, стоявшему у прохода.
— Полагаю, это не та конторка, которую мы ищем.
Потянувшись пальцами к пуговицам на его бриджах, она коротко глянула через плечо:
— Нет. Совсем не похожа.
Он посмотрел вниз:
— Нет — не сейчас.
— Да.
Он не стал спорить — просто руки его двинулись дальше. Одна — к ягодицам и бедрам, другая заскользила к низу живота, пока его пальцы не запутались в завитках волос, а затем он коснулся ее там.
Ощущение было таким острым, что у Филлиды перехватило дыхание, а колени сами собой подогнулись:
— Нет. Если ты… я не смогу думать.
— Сможешь. — Нежно поцеловав девушку в макушку, Люцифер добавил: — Я обещаю. В этот раз ты все узнаешь.
Пальцы шевельнулись, аккуратно раскрывая ее трепетную плоть. Поцелуй, которым он накрыл ее губы, не оставлял возможности для споров.
— Откройся мне.
Она медленно раздвинула ноги, затем, почувствовав, что он устроился меж ее бедер, обхватила одной ногой его лодыжку, чтобы не потерять равновесия.
— Да, так, — прозвучало со следующим поцелуем.
Она сомкнула руки на его шее, положила голову на грудь и отдалась — силе чувства, желанию, бушевавшему между ними.
Филлида жаждала знать, учиться, и он должен был дать ей возможность почувствовать и познать все разнообразие и сложность этого.
Влага меж бедер, щемящее чувство жаждущей пустоты внутри — это было и ранее, но только сейчас она понимала, чего на самом деле хочет.
— Я хочу, — вздохнула она, и это не было вопросом.
Филлида поцеловала Люцифера коротко и жадно. Она прижалась лбом к его щеке, и сильный палец скользнул внутрь ее тела. Он двигался, отступая назад, вновь возвращаясь, только для того, чтобы скользнуть внутрь еще глубже. Желание не просто окутывало их, оно проникло в плоть и кровь, растворяя тела в неудержимом потоке.
Приподняв голову, Филлида произнесла:
— Сейчас…
Не прерывая завораживающих ласк, приподняв тяжелые веки, он вдруг спросил:
— Ты в состоянии думать?
На какой-то миг она растерялась, но потом вспомнила о своих опасениях. Коротко вздохнув, кивнула. Передвинув руку, лежавшую на его груди, ниже, она расстегнула пуговицы одну за другой.
Горячий, твердый как сталь, он заполнил ее ладонь. Она слегка сжала пальцы и двинула их вниз, потом вверх, наслаждаясь контрастом бархатной мягкости, покрывавшей каменную жесткость. Она провела пальцами по окружности, затем положила ладонь сверху.
Люцифер застонал. Филлида перевела взгляд вверх; его лицо с закрытыми глазами было напряженным, почти страдающим.
— Так больно?
— Нет.
Улыбнувшись, она продолжила.
Он смог выдержать эту пытку не больше минуты.
— Довольно, хватит.
Его руки обхватили ее бедра. Приподняв девушку, Люцифер помог ей устроиться на краю стола. Это было не самое комфортное положение, и ей пришлось ухватиться за его плечи, чтобы не упасть. Но удивление и желание боролись в ней, она хотела узнать все немедленно и не могла удержаться от вопроса: