Всё о папе, маме, бабушке и восьми детях
Шрифт:
Внутри конверта лежала красная бумажка.
– Сто крон, – сказал папа. – Ничего хуже нельзя было придумать.
– Ничего лучше нельзя было придумать, – сказала Мона.
– Недоставало ещё брать деньги за то, что мы помогаем друг другу, – сказал папа. – Я пойду и отдам их обратно.
– Нет, так нельзя, – сказала мама. – Дама так радовалась, что сделала нам подарок, и она очень обидится, если мы вернём его.
– А на что мы их потратим? – спросила Мона.
– Давайте сделаем так, – предложил папа. – Мы будем
Теперь у них было о чём думать целый день, и вам, конечно, тоже любопытно узнать, что же они придумали.
Сто крон
В тот день, когда они получили сто крон, папа, мама и восемь детей беспрерывно думали.
Папа, как обычно, пошёл к грузовику. Хенрик уже сидел на своём месте в кабине, но папа не сел сразу рядом с ним. Он обошёл несколько раз вокруг грузовика и сказал:
– Так, так! И тебе ведь тоже, наверное, многое нужно. Например, новые фары. А? Ну, увидим!
Он завёл грузовик, и они поехали. Хенрик смотрел на папу, ничего не понимая, и папа казался ему очень странным, но сказать что-нибудь Хенрик постеснялся.
А дома мама ходила и разговаривала сама с собой:
– Конечно, купить мешок картошки совсем не плохо. Её можно опустить в погреб, и тогда у нас будет запас картошки на всю зиму. Надо непременно сказать об этом вечером.
Милли и Мина сидели в комнате и о чём-то шептались.
– Надо быстрее придумывать, – сказала Милли. – Грузовик у нас уже есть, нового нам не нужно, а вот самолёт, может быть?..
– А по-моему, лучше купить красивую коляску для кукол, – предложила Мина. – Ты сможешь брать её у меня когда захочешь.
– Нельзя, ведь подарок должен быть общим, а папе, например, такая коляска ни к чему. Лучше купить ванну.
– Или пианино.
– Может, и пианино.
Мона надела пальто и пошла бродить по улицам.
Магазины перед Рождеством сверкали праздничными витринами. Здесь было из чего выбрать. Сначала она долго стояла перед витриной игрушечного магазина, но в конце концов поняла, что тут ничего не выберешь для всех, и пошла дальше. Наконец она остановилась перед витриной, где были выставлены ковры.
Ковёр, вот что нужно купить!
У Нижней Хюльды был такой ковёр, он всем очень нравился. Да, ковёр – это совсем не так глупо!
Мона вошла в магазин и спросила, сколько стоит красивый зелёный ковёр.
– Девятьсот крон, – ответил продавец.
– Как жалко, – сказала Мона, – а у нас есть только сто, так что нам немного не хватает.
– У меня есть ковёр на триста крон, – предложил ей продавец.
– Нет, спасибо, – сказала Мона и пошла дальше.
Мадс, пока был в школе, тоже всё время думал. Ему очень хотелось есть, поэтому он сидел и мечтал о всяких вкусных вещах, которые они могут купить на эти сто крон. А в соседнем классе Марта мечтала о холодильнике, ей казалось, что это звучит так красиво!
А Мартин размечтался о рубанке, потому что он очень любил столярничать. А Марен мечтала о красивых платьях, и все эти платья были сшиты как раз для неё.
Один только Мортен не думал о том, что можно купить на сто крон. Всё утро он просидел под столом в кухне и торопливо доламывал старый будильник. Будильник был испорчен, и папа с мамой отдали его Мортену. Мортен никогда не уставал разглядывать винтики и колёсики внутри будильника. Когда папа и старшие дети пришли домой обедать, Мортен ещё сидел под столом.
В этот день обед прошёл очень быстро и тихо.
На обед был гороховый суп, все деловито дули на ложки и пристально рассматривали каждую горошину перед тем, как положить её в рот.
Мортен с удивлением смотрел на всех. Неужели они все сразу заболели? Обычно они говорили в продолжение всего обеда, перебивая друг друга. А сегодня говорил только Мортен, и ему никто не отвечал.
Наконец Мортену надоело с ними разговаривать, и он стал беседовать с горошинами, которые лежали у него в тарелке.
– Вы плаваете в талелке? – спросил Мортен. – Смотлите не утоните. Сейчас я съем быстло суп, и вы будете на суше.
Но суп был таким горячим, что Мортену пришлось подуть на него. Он изо всех сил надул щёки и дунул. Суп разбрызгался по всему столу. И не только по столу. У папы, например, был обрызган нос.
И тут только все как будто проснулись.
– Странно, как у нас сегодня тихо, – сказал папа. – Из-за этих ста крон все как-то приуныли. Ну-ка, говорите, кто что придумал.
Мама пристально изучала свой суп. Всё время ей казалось, что так хорошо купить целый мешок картошки, но теперь, когда предстояло сказать об этом всей семье, она уже не видела в этом ничего интересного.
Наконец она произнесла несколько неразборчивых слов, которые должны были означать примерно следующее:
– Картошка, целый большой мешок, много сотен картошек.
Она была такой смешной, когда говорила, что все засмеялись, и теперь уже никто не боялся сказать, что он придумал.
– Платья, – сказала Марен.
– Рубанок, – сказал Мартин.
– Еды, – сказал Мадс.
– Ковёр, – сказала Мона.
– Пианино, – сказала Милли.
– Пианино или самолёт, – сказала Мина.
– Фары для грузовика, – сказал папа.
Пока они говорили, Мортен успел съесть весь суп. Он съел даже все горошинки. Только одну он взял двумя пальцами и исчез с ней под столом.
– А это тебе, – сказал Мортен будильнику и засунул горошинку в какое-то колёсико. – Ам-ам, как вкусно, тепель ты сколо поплавишься и будешь звонить ещё лучше, чем ланьше. Дзинь, дзинь, дзинь!