Всё о современной рыбалке. Полная энциклопедия
Шрифт:
А с девчонками моему другу повезло уже в электричке на обратной дороге. Мы ехали свободно, комфортно и угощали их пивом, а впереди было еще воскресенье…
Енотаевский дневник
21 октября 2001 года 5 утра. Нас трое — Александр Иванович, Петр и я. После семнадцати часов езды на «девятке» с прицепом мы на реке Енотаевка, в трех километрах от поселка Восток, что находится в 258 км южнее Волгограда. Чуть забрезжил рассвет, начинаем ловить с резиновых лодок. Ветер пронизывающий. Облавливаем противоположный берег. Поклевок судака нет. Даже некрупный окунь попадается очень редко. Есть возможность рассмотреть местную природу. Нас окружает калмыцкая степь. Вдоль поймы реки много причудливых кряжистых лоз. Река Енотаевка
10.00. Александр Иванович предлагает половить на его любимом месте — там летом хорошо брал жерех. Ориентир — огромная седого цвета коряга, возвышающаяся у кромки воды. От нее наискосок над стремниной кружат чайки — верный признак, что хищник бьет малька. Встали на лодках параллельно друг другу в 70 м выше затопленного острова. Течение такое сильное, что в качестве якоря для лодки приходится использовать три связанных вместе кирпича. Александр Иванович поймал тут же одного за другим большого окуня, судака, жереха, бросая приманку в сторону берега. У меня ни одной поклевки, хотя я сменил множество приманок, но мне приходится делать забросы либо вниз по течению, либо в сторону середины реки, чтобы не зацепить якорь соседа.
14.00. Поехали в поселок «Восток» размещаться к знакомым Александра Ивановича, у которых он останавливается уже 20 лет.
22 октября. С утра на машине отправились на какое-то озеро, местонахождение которого нам указал Алексей — зять хозяйки. Час кружили по степи, наконец, уперлись в берег широкого и бесконечно длинного водоема (именно так описал его нам Алексей). Решили, что это озеро и есть. Спустились со спиннингами с крутого, обрывистого берега. Поклевок не было. Александр Иванович поймал на «вращалку» два небольших окунька. Не сразу до нас дошло, что мы снова попали на реку Енотаевку, только здесь, ближе к Волге, она немного по-другому выглядит. Да, в степи надо уметь ориентироваться…
23 октября. 11.00. Александр Иванович отвез нас на свое летнее место возле паромной переправы, которая в настоящий момент не работает по причине отсутствия солярки. Безуспешно ловим спиннингом на разных глубинах. Переправляемся с Петром на лодках на другой берег. Я ловлю на червя у кромки водорослей и на большой глубине у причала. Везде результат неутешительный — ловится лишь окунь от 150 до 300 г. Петр со спиннингом ушел к мелководному узкому и довольно длинному заливу. Там среди прибрежных деревьев затишье, и я через какое-то время, замерзнув на ледяном ветру, отправляюсь к нему. У него удача — на мелководном выходе из залива взяла килограммовая щучка.
После обеда переезжаем на то место, где в первый день у коряги пытались ловить жереха. Чайки по-прежнему кружат над затонувшим островом. Значит, жерех есть. Но Александр Иванович не торопится распаковывать лодку, он спускается ниже по течению под крутояр поискать судакового счастья. Я отправляюсь к затонувшему острову. Решаю ловить с берега, чтобы не спугнуть лодкой осторожную рыбу. Прицепляю тяжелый «кастмастер» и со своим двуручным спиннингом примеряюсь к дальнему забросу. Кинуть надо метров на 60–80. Только там глубина за небольшой бровкой после обширной отмели, где держится рыба. «Кастмастер» плюхается точно в заданное место. Задаю такую скорость проводки, чтобы приманку сносило быстрым течением и в то же время чтобы она не цеплялась за грунт. Вдруг удар — что это зацеп или поклевка? Нет, чувствуются толчки рыбы! Быстро подматываю леску, хотя спиннинг в дугу, «плетенка» 0,25 мм позволяет мне это делать. Рыба, очумевшая от такого напора, даже не пытается сопротивляться. Вот она идет уже по самой мели, как акула, разрезая поднятым плавником поверхность воды. Ее рот широко открыт. Без подсака выволакиваю более чем двухкилограммового жереха на берег. Есть почин!
Дрожащими руками снимаю рыбу с тройника. Осторожно, как это делает цапля, забредаю в воду. Заброс получается еще дальше. После нескольких оборотов катушки — толчок в руку. Подсекаю и вывожу к берегу судачка килограмма на полтора. Потом несколько холостых проводок, и снова на тройнике приличный жерех. Зову к себе Петра, который ловит неподалеку с затонувшей баржи. Он подходит и тут же вытаскивает на берег сначала солидного окуня, а затем жереха. Опять же сработал только «кастмастер». А у меня неожиданно — зацеп. Я чуть больше ослабил леску, когда приманка оказалась на границе быстрины и относительного тиховодья — и вот результат. Корягу сдвинуть с места не удается, и отцепить крючок тоже, как бы далеко я ни уходил по берегу в ту или другую сторону. Наматываю леску на рукав куртки и рву. Жалко дорогой «кастмастер», но что делать. Прицепив другую, аналогичную предыдущей приманку, снова начинаю хлестать воду.
Вскоре возле нас появляется Александр Иванович. После поимки одного жереха у него зацеп. У меня такая же ситуация. Все зацепы мертвые. Нашумели. Чайки улетели, а значит, и рыба ушла. Александр Иванович плюется, говорит, что мы здесь так оставим все блесны и, чтобы такого не случилось, ловить надо обязательно с лодки, но не сегодня, а завтра. А сейчас надо ехать домой, потому что он и Петр запланировали в половине шестого идти на утиную охоту. Но ведь у меня еще есть полтора часа рыбалки! Я решаю остаться, хотя до поселка потом добираться около трех километров по ночной степи. «Ничего, — думаю, — сейчас рыба успокоится, и снова начнется».
17.30. Небо заметно потускнело. Через полтора часа будет совсем темно. Ветер немного стих, но рябь на воде осталась. После ухода моих разговорчивых друзей хищник стал показывать свое присутствие — он бьет малька: там и тут на воде буруны. Когда блесна попадает в точное место, сразу следует хватка. Чаще всего жерех берет на краю подводного острова и именно там, где коряжник. Что ни заброс — то поклевка! Но очень много зацепов, и я оставил в воде уже пять «кастмастеров». Ни на что другое жерех не хочет брать. Я ставлю и «вращалки» разных размеров, и колеблющиеся блесны, и твистеры, и виброхвосты — ноль поклевок! Правда, после трех-четырех проводок у меня лопается терпение, ведь на «кастмастеры» — и на желтые и на белые — берет сразу. Но удивительно — ведь и судак не реагирует, хотя, по словам Александра Ивановича, он здесь стоит.
19.00. Уже глубокие сумерки, а жор жереха продолжается. Я останавливаюсь, чтобы собрать разбросанные по берегу два десятка крупных рыбин, четыре из которых более трех килограммов. Александр Иванович, уезжая, оставил мне на всякий случай три целлофановых пакета. Жерехи едва умещаются в них. Хватит жадничать, хотя, когда разделим на троих, выйдет не так-то много, а привезти в Москву гостинец всем надо. Правильно приготовленный жереховый балык великолепен.
Теперь как-то еще доберусь с такой ношей до дому? Иду, ориентируясь по свету в окнах двух калмыцких сторожек. Ручки пакетов режут пальцы. Приходится через каждые сто метров останавливаться, давая отдых рукам. Через полтора километра выхожу на шоссе. В темноте больно ударяюсь коленкой о придорожный бетонный столбик. Огоньки поселка мерцают еще где-то далеко-далеко. Изредка проезжают в сторону Волгограда машины. Наверное, сидящие в них люди смотрят на меня, увешанного тяжелыми пакетами, как на сумасшедшего. Александр Иванович, узнав, что меня еще нет дома, едет на поиски и уже в поселке встречает меня.
24 октября. 9.00. Сегодня у нас проводник Ярослав — симпатичный восемнадцатилетний парень. У него мать — местная учительница. Считая, что собрались слишком поздно, выезжаем во Владимировку, где работает переправа на остров. Однако буксир с белой рубкой и прицепленный к его борту паром безжизненны. На берегу уже очередь из машин и тракторов. Паромщик — бугай в тельняшке и телогрейке нараспашку появляется только к половине одиннадцатого. Местные равнодушно говорят: «У него были дела». Мы, правда, время даром не теряли и успели выловить каждый по нескольку средних окуней на спиннинг. Окунь брал не часто, но на любые приманки небольшого размера. Петр заплатил паромщику сверх установленной платы, поэтому тот обещал, что заберет нас и еще одну машину позже окончания работы переправы, а именно в двадцать часов.