Все очень просто
Шрифт:
Эпилог
Валентина и Лука поженились в Венеции. Свадебные гондолы были украшены черно-малиновыми и золотыми блестками. Подушки были сшиты из шелка и атласа, а сиденья обиты мягким бархатом. Да и гондольеры выглядели просто великолепно.
В одной гондоле сидела сияющая невеста, а рядом с ней — гордый отец.
Тина была невестой, от которой
Тина сошла с гондолы, как и подобает богине. Платье на ней было медово-золотистого цвета, современное, с одной лямкой, облегающее грудь, с пышной юбкой в пол — очень классическое и одновременно женственное. На шее невесты красовалось янтарное ожерелье, которое Лука подарил ей.
Они поженились в Скуола-Гранде ди Сан-Джованни Еванджелиста, оперном театре, где когда-то смотрели «Травиату».
Ее отец обнял ее, пожал руку Луке со сдержанной улыбкой, прежде чем занять свое место на передних местах и взять за руку другого гостя — Дейдру Тернер.
Тина улыбнулась. Она была рада за отца, но еще больше рада за себя.
Свадьба была великолепной. Прием состоялся в отремонтированном палаццо, в котором Лука вырос. Лука вернул ему былое величие, как и хотел, сваи и фундамент были укреплены, фасад богато украшен, как это когда-то и было — как и подобает дому одной из старейших семей в Венеции.
— Это такая красивая свадьба, — сказала Лили дочери с задумчивым вздохом, когда они вдвоем удалились в дамскую комнату, чтобы припудрить носики. — Ты так хорошо выглядишь, Валентина! Не думаю, что когда-либо видела такую лучезарную невесту.
Тина не могла перестать улыбаться весь день, но ее улыбка стала еще шире, когда она повернулась к матери:
— Я люблю его, Лили! И я так счастлива…
Ее мать взяла дочь за руки:
— Это видно. Я так горжусь тобой, Валентина. Ты превратилась в прекрасную женщину. Мне жаль — я причинила тебе столько горя! Но я обещаю, что отныне буду лучшей матерью для тебя! Я слабый человек, но пытаюсь измениться, пытаюсь стать лучше.
— Ах, Лили! — Слезы наворачивались на глаза Тины, и она сморгнула их, а Лили промокнула салфеткой, не дав дочери возможности проверить действие ее водостойкой
— А теперь я заставила тебя заплакать! Так не пойдет. Итак, позволь мне сказать тебе нечто. Это заставит тебя улыбнуться. Антонио был так тронут… Он предложил мне руку и сердце сразу после вашей церемонии.
— И?.. — Тина ахнула, ее слезы прекратили струиться из-за настолько неожиданного заявления.
— Я сказала «да», конечно! Я не могу измениться во всем сразу.
А затем мама и дочь обнялись и громко рассмеялись.
— Лили согласилась выйти замуж за Антонио, — сказала Тина Луке, когда они танцевали в палаццо.
— Как ты думаешь, Митч решит сделать то же самое? — Лука улыбнулся Тине.
— Я не знаю, — сказала она и посмотрела на отца, стоявшего рядом с Дейдрой. — Быть может, он сейчас говорит ей как раз эти слова…
— Ты согласна отдать отца другой женщине? — Лука рассмеялся и обнял ее крепче.
— Да, конечно. Я рада за него. Кроме того, — Тина повернулась к нему, — посмотри на все, что со мной произошло. Я, должно быть, самая счастливая женщина во всем мире!
— Я люблю тебя, — сказал Лука, кружа ее в танце. — И всегда буду любить тебя.
Его невеста подняла на него янтарные глаза.
— Я тоже тебя люблю, — призналась она, — всем сердцем.
Его глаза потемнели, губы приблизились к ее лицу, но она остановила его:
— Подожди! Это не все, что я хотела тебе сказать. Есть еще кое-что…
Она наклонилась ближе к его уху и прошептала секрет, которым давно хотелось поделиться с ним. Лука ответил так, как она и надеялась. Крича от радости, он поднял ее на руки и закружил. А потом начал целовать, пока у нее не потемнело в глазах.
И оба знали: это самый прекрасный день в их жизни.
Он наступил семь месяцев спустя.
Митчелл Эдуардо Барбариго появился на свет точно в срок и мог похвастаться здоровьем своих легких. Верный слову, Лука был с Тиной, сжимая ее руки, промокая лоб и спину губкой. Он был верен слову — она была теперь не одна. И опять они оба плакали. Но на этот раз это были слезы восторга.
Слезы любви.