Все оттенки черного
Шрифт:
– Что значит «прислал»?
– То и значит, – огрызнулась Анна. – Он просто материализовался здесь.
Старик нахмурился.
– Ты знаешь, кто это был? Может, твой Лазарь?
– Нет. Он всегда представляется.
– Ты оценила его силу?
Девушка снова глотнула вина, задумчиво провела рукой по волосам.
– Это было неожиданно.
– И что мы будем делать?
Анна посмотрела в бесстрастные черные стекла, отвела глаза.
– Я доберусь до Веры сама. Я порву ее. Это не будет похоже на самоубийство, но иначе у меня не получается. – Она помолчала. – Но не завтра. Давай выждем хотя бы день?
– Хорошо. – Зорич взял девушку за подбородок. – Ты справишься.
– Да.
«Анна!»
Девушка вздрогнула.
– Ты слышал?
– Что?
«Анна!»
Она не могла ошибиться! Тот же голос, что и тогда! Лазарь!
«Анна, мы должны поговорить! Немедленно! Отзовись! Я знаю, что ты здесь, в этом здании, отзовись! Я не уйду!»
«Что тебе надо?»
«Поговорить. Выйди на улицу».
«Нас могут увидеть, жди меня в этом месте. – Анна сосредоточилась и послала Лазарю описание. – Я приду через десять минут».
«Я буду ждать».
Девушка посмотрела на удивленно молчащего Зорича.
– Где Куприянов?
– Смотрит шоу и ждет тебя.
– Развлекай его еще минут сорок.
– А ты?
– У меня есть дела. – Анна посмотрела на свое отражение в зеркале, стерла кровь с подбородка, поправила линию губ. – Я ненадолго отлучусь.
– Мне пойти с тобой?
«Нам не нужны свидетели. Только ты и я».
– Нет, Зорич, я скоро вернусь. – Анна взяла со столика ключи от машины и улыбнулась. – Я скоро.
Он ждал ее именно там, где она и хотела: в сводчатой арке, едва освещенной единственным желтым фонарем и находящейся в четырех кварталах от «Заведения Мрака». Высокий, в черной кожаной куртке, с длинными, до плеч, белыми волосами и цветком в руках. Подойдя поближе, Анна увидела, что это роза. Пышная, яркая роза, даже в тусклом свете одинокого фонаря было видно, насколько она прекрасна.
– Я рад, что мы наконец-то встретились.
Он протянул розу. Анна поколебалась, но взяла цветок, мимоходом коснувшись руки беловолосого.
«Какая она холодная!»
– Что тебе надо от меня?
– Кто ты, Анна? – Стоящая перед ним женщина была красива: смуглая, с огромными черными глазами, в блестящем комбинезоне, плотно облегающем соблазнительную фигуру. «Молния» была расстегнута, и Лазарь видел черную ящерицу, вытатуированную на правом полушарии полной груди. Будь она масаном, этой женщиной можно было бы увлечься… – Кто ты, Анна?
– А кто ты?
– Я такой же, как ты. – Его глаза и голос были мягки, но память закрыта для нее. – Я пью кровь. Я живу по ночам.
– Сказки.
– Это говоришь мне ты?
У нее нежная, бархатистая, а самое главное – теплая, кожа. Под которой билось сердце, гоняя по жилам горячую кровь. Лазарь чувствовал жар ее потоков, дыхание ее силы и с большим трудом сдерживал в себе иглы.
Она не масан, но она пьет кровь. И использует силу крови. У вампиров не бывает полукровок, они способны оплодотворять исключительно себе подобных. Кто же ты, Анна?
– Почему ты привязался ко мне? Почему не хочешь оставить меня в покое?
– Я не могу. В этом городе есть такие, как мы с тобой. Мы держимся вместе.
– Мне не нужна компания.
– Ты ничего не решаешь.
– А кто решает? – прищурилась Анна. – Ты?
– Я просто исполнитель.
– И что ты сделаешь, если я откажусь подчиняться? – скривилась девушка. – Пришлешь головорезов?
– Этого не требуется, – улыбнулся Лазарь. – Я способен сам сделать тебя покладистой.
– Неужели?
Епископ Гангрел вплотную подошел к Анне, нежно, двумя пальцами поднял ей подбородок.
– Поверь, я смогу. – Верхняя губа задралась, и девушка увидела растущие иглы.
– Кажется, у меня действительно нет выбора. – Она сделала малюсенький шаг вперед, и теперь Лазарь чувствовал тепло ее тела, черные волосы щекотали ноздри вместе с запахом мускуса. – А что меня ждет?
– Ты должна быть с нами, потому что…
Дикая боль раскаленным клинком пронзила мозг епископа. Гангрел схватился за голову:
– Что ты делаешь?!
Попытался поставить блок, выгнать из своего сознания эту странную ведьму, но было поздно. Анна не сканировала масана, а грубо и жестоко вырывала из его памяти нужную информацию. Нахраписто, беспощадно.
– Ты хотел убить меня, Лазарь Гангрел?
– Это не так. – Он еле хрипел, из ушей текла кровь.
– Я рада, что ты никому не рассказал обо мне. Ты поступил правильно, епископ.
Анна прильнула к Лазарю, он ощутил жар ее тела, попытался отбросить от себя и вдруг увидел, как у девушки начали вырастать иглы. Нет, не настоящие иглы, но гибкие, острые шипы, предназначенные для той же цели. Они появлялись повсюду: из рук, из плеч, из головы, из шеи, прокалывали ее комбинезон, извивались в поисках добычи и впивались в епископа, жадно добираясь до вен.
Огромные глаза Анны переливались всеми оттенками черного.
– Зря ты связался со мной, Лазарь Гангрел.
Они оказались на земле. Ослабевший епископ упал, а сверху на него навалилась горячая Анна. Лазарь почувствовал, как скользит она по его шее, как ее клыки впиваются в яремную вену.
– Нет.
Веселое лицо девушки появилось перед затухающим взором Гангрела, полные губы в крови, черные глаза блестят, сотни острых шипов высасывают последние силы.
– Незабываемые ощущения, епископ?