Всё предельно
Шрифт:
Библиотека располагала компьютерным залом, где любой желающий за скромную плату мог выйти в Интернер. Мне пришлось и записаться в библиотеку, но я не возражал. Библиотечная карточка никому еще не мешала, лишний документ, удостоверяющий твою личность всегда мог прийтись очень кстати.
Мне хватило трех долларов, чтобы найти Энн Тевиш и подробности ее смерти. Статья о ней начиналась, когда я это увидел, у меня засосало под ложечкой, в нижнем правом углу первой страницы, потом продолжалась на странице некрологов. Профессор Тевиш была очень милой дамой, блондинкой, тридцати семи лет. На фотоснимке держала очки в руке, словно хотела, чтобы люди знали,
Смерть ее удивительным образом напоминала смерть Шкипера.
Она ехала домой из университета, уже стемнело, может, чуть торопилась, потому что хотела приготовить ужин, но, в конце концов, чего плестись, если дорогая сухая, а видимость прекрасная. Ее автомобиль, с номерными знаками "ФАНАТ ДНК", я это знал, слетел с дороги, несколько раз перевернулся, падая с насыпи. Она была еще жива, когда кто-то заметил горящие фары и нашел ее, но надежды на спасение не было. Она получила травмы, несовместимые с жизнью.
Алкоголя в крови Энн Тевиш не обнаружили, с мужем она жила дружно (детей не было, спасибо тебе, Господи, за маленькие одолжения), поэтому о самоубийстве не могло быть и речи. Всеми помыслами она стремилась в будущее, даже говорила о покупке компьютера, чтобы отметить получение гранта на новые исследования. Она отказывала работать на компьютере с 1988 года: потеряла важную информацию на вышедшем из строя твердом диске, и с тех пор компьютерам не доверяла. Пользовалась ими на работе в случае крайней необходимости, но не больше того.
Коронер причиной смерти назвал несчастный случай.
Профессор Энн Тевиш, биолог-клиницист, находилась на передовых рубежах борьбы со СПИДом. Другой ученый, из Калифорнии, сказал, что ее смерть может удлинить поиски эффективного лекарства на пять лет. "Она была ключевым игроком, - отметил он.
– Умная, да, но, кроме того, она, как никто другой умела объяснить поставленную задачу, а такое дано далеко не всем. Энн объединяла людей. Ее смерть - огромная потеря для десятков тех, кто знал и любил ее, но еще большая потеря для дела, которым она занималась".
Без труда нашел я и Билли Унгера. Его фотография занимала первую полосу выходящей в Стовингтоне "Уикли курант", а не ютилась на странице некрологов, возможно, потому, что в Стовингтоне знаменитости были наперечет. Генерал Уильям Унгер, воевал в Корее, за проявленные мужество и героизм его наградили Серебряной и Бронзовой звездами. В администрации Кеннеди служил заместителем министра обороны и в то время был одним из самых ярых ястребов. Убивайте русских, пейте их кровь, берегите Америку ради парада у универмага "Мэйсис" на День благодарения, в таком вот духе.
Потом, когда Линдон Джонсон взял курс на эскалацию войны во Вьетнаме, Билли Унгер резко изменил свои взгляды. Начал писать письма в газеты. Поставил под удар свою карьеру, говоря о том, что войну мы ведем неправильно. Дальше - больше. Заявил, что не следовало воевать во Вьетнаме. А где-то в 1975 году высказался в том духе, что вообще не надо воевать. И большинство вермонтцев с ним в этом соглашались.
Начиная с 1978 года, его семь раз подряд избирали в законодательное собрание штата. Когда в 1996 году группа прогрессивных демократов предложила ему баллотироваться в сенат США, от ответил, что "хочет все обдумать и взвесить свои шансы". Считалось, что он созреет к выходу на национальную политическую орбиту к 2000, максимум, к 2002 году. Да, он старел, но, видать, вермонтцы любят стариков. В 1996 году Унгер не участвовал ни в каких избирательных компаниях (возможно, потому, что его жена умирала от рака), а к избирательной компании 2002 года уже лежал в сырой земле.
Верные сторонники Унгера в Стовингтоне заявляли, что смерть генерала несчастный случай, что кавалеры Серебряной звезды не прыгают с крыши собственного дома, даже после смерти жены от рака, но остальные резонно указывали, что едва ли Унгер ремонтировал крышу. Не занимаются этим делом в пижаме и в два часа ночи.
Причиной смерти назвали самоубийство.
Да. Конечно. Поцелуйте меня в задницу и идите на небеса.
18
Я вышел из библиотеки с тем, чтобы пойти домой. Но в результате оказался в парке, на той же скамейке. Просидел, пока солнце не опустилось к самому горизонту, а дети и носящиеся за "фрисби" собаки разошлись. В Коламбия-Сити я прожил уже три месяца, но впервые так надолго задержался вне дома. Это грустно, я понимаю. Я думал, что живу, отделался от матери и живу, но на самом деле я всего лишь существовал.
Если люди, определенные люди, приглядывали за мной, их могло удивить столь резкое изменение в установившемся распорядке дня. Поэтому я поднялся, зашагал домой, приготовил обед, что-то там бросил в кипяток, и включил телевизор. У меня полный набор кабельных каналов, включая те, где показывают кинофильмы без рекламы, и я не плачу ни цента. Предельно, не так ли? Я остановился на "Синемаксе". Рутгер Хоэр играл слепого каратиста. Я сидел на диване под репродукцией Рембрандта и смотрел кино. Ничего не видел, но ел приготовленную бурду и смотрел.
Думал о тех, кому отправил письма. Об обозревателе с либеральными взглядами и консервативными читателями. О женщине-профессоре, которая искала лекарство от СПИДа и объединяла других ученых, занятых аналогичными исследованиями. О старом генерале, который изменил свои взгляды на противоположные. Думал о том, что я знаю только эту троицу, и лишь потому, что ни у одного из них не было модема и они не могли получать электронные письма.
Думал я и о другом. Скажем, о том, что можно загипнотизировать талантливого парня, или накачать наркотиками, а может, даже познакомить с другими талантливыми парнями с тем, чтобы он не задавал ненужных вопросов и не совершал ненужных поступков. А как добиться того, чтобы талантливый парень не смог бы убежать, даже если бы ему удалось докопаться до правды? Для этого надо снабдить его всем необходимым, дать все, о чем он может только мечтать, обеспечить ему безбедное, беззаботное существование... жизнь, при которой правило номер один - не оставлять денег, даже карманной мелочи, тратить все, до последнего цента. Какой талантливый парень клюнет на такое? Конечно же, наивный, у которого практически нет друзей, который себя видит полной никчемностью. Который продаст свою талантливую душу за жрачку и семьдесят долларов в неделю, поскольку уверен, что большего не стоит.
Я не хотел больше об этом думать. Попытался сосредоточиться на Рутгере Хоэре, который так смешно изображал слепого, блестяще владеющего приемами карате (если бы Паг сидел рядом со мной,
поверьте, он бы смеялся до слез), чтобы не думать об этом.
Двести, к примеру. Я не хотел думать об этом числе. 200. 10 х 20. 40 х 5. СС, как писали римляне. По меньшей мере двести раз я отвечал "да" на запрос компьютера: "ОТПРАВИТЬ ПОЧТУ ДИНКИ"?
Мне пришло в голову, впервые, словно я, наконец, проснулся, что я убийца. Массовый убийца.