Все расследования Шерлока Холмса
Шрифт:
Старик сунулся было в обход, но дюжий инспектор прислонился спиной к двери, и наш гость понял, что сопротивляться бесполезно.
– Хорошенькое у вас обращение! – вскипел он и стукнул палкой об пол. – Я пришел сюда, чтобы поговорить с джентльменом, а вместо этого вы двое набрасываетесь на меня, задерживаете. Да я вообще первый раз вас вижу!
– Мы ничего вам не сделаем, – попытался успокоить я его. – За потраченное время мы вас отблагодарим. Садитесь на диван, долго ждать не придется.
Старик с угрюмым видом проковылял к дивану
– Могли бы и мне сигару предложить.
Мы так и подскочили на своих стульях. Прямо рядом с нами с довольной улыбкой на лице сидел Холмс.
– Холмс! – поразился я. – Откуда вы взялись? А где старик?
– Здесь, – сказал он и показал на большой пучок седых волос. – Вот, пожалуйста, парик, бакенбарды, брови, все остальное. Я знал, что неплохо загримировался, но не думал, что сумею вас провести.
– Ну и ну! – восхищенно вскричал Джонс. – Да вы настоящий актер! Гений! Какой кашель натуральный! А какие трясущиеся ноги! Да такие ноги стоят десять фунтов в неделю! Хотя ваш блеск в глазах я все-таки заметил, заметил! А ведь вы от нас не ушли, верно?
– Я в таком виде работал весь день, – сказал Холмс, раскуривая сигару. – Дело в том, что меня уже слишком хорошо знают в криминальной среде и начинают узнавать в лицо… Особенно после того, как наш друг доктор Ватсон взялся выпускать обо мне рассказы. Так что на тропу войны я теперь могу выходить только в гриме. Вы получили мою телеграмму?
– Да, поэтому и пришел.
– Как продвигается ваше расследование?
– Зашло в тупик. Двух задержанных пришлось отпустить, а против двоих оставшихся нет улик.
– Не расстраивайтесь, вместо этих двоих мы дадим вам других. Только для этого вы должны выполнять мои указания. Всю официальную часть возьмете на себя, но действовать будете так, как скажу я. Согласны?
– Полностью, если это поможет мне взять преступников.
– Прекрасно. Тогда, во-первых, мне нужен хороший полицейский катер, паровой. В семь часов он должен ждать меня у Вестминстерской пристани.
– Это легко организовать. Там всегда дежурит один катер, но я еще на всякий случай протелефонирую, чтобы все было готово.
– Еще потребуются двое крепких мужчин, на случай сопротивления.
– Двоих-троих посадим в катер. Что еще?
– Когда поймаем молодчиков, у нас окажется и ларец с драгоценностями. Я думаю, мой друг будет счастлив отвезти его юной леди, которой по праву принадлежит половина этих сокровищ. Пусть она первая его откроет… А, Ватсон?
– Я сделаю это с огромным удовольствием.
– Вообще-то это нарушение норм, – с сомнением в голосе покачал головой Джонс. – Ну да ладно. Это дело и так одно сплошное нарушение норм, поэтому, думаю, можно будет закрыть на это глаза. Но потом сокровище необходимо будет сдать властям до окончания следственных действий.
– Разумеется. Это несложно. Еще одно. Я бы очень хотел услышать кое-какие объяснения по этому делу от самого Джонатана Смолла. Вы знаете, что я люблю выяснять все до конца. Не возражаете, если я поговорю с ним в неофициальной обстановке здесь, в нашей квартире, или в любом другом месте, когда он будет арестован?
– Что ж, вы – хозяин положения. У меня пока нет даже доказательств того, что этот Джонатан Смолл вообще существует. Но, если уж вы его поймаете, не вижу причин отказать вам.
– Понятно все?
– Совершенно. Еще указания будут?
– Да, я настаиваю, чтобы вы остались у нас на обед. Он будет готов через полчаса. У меня есть устрицы, несколько куропаток и небольшой выбор белых вин. Ватсон, вам еще не приходилось оценивать мои достоинства домашней хозяйки?
Глава X. Конец островитянина
Обед прошел в веселой обстановке. Холмс, когда хотел, мог быть прекрасным рассказчиком. И в тот вечер он был в ударе. Я еще никогда не видел его таким возбужденным. Он сидел как на иголках и беспрестанно болтал на самые разные темы: миракли, средневековая керамика, скрипки Страдивари, цейлонский буддизм, военные корабли будущего. Причем рассуждал обо всем этом так, будто изучал каждую тему в отдельности. Искрометный юмор Холмса указывал на то, что тревога и уныние предшествующих дней наконец остались позади. Этелни Джонс, как оказалось, в минуты отдыха был весьма общительным и веселым человеком с замашками бонвивана. Мне тоже передалась веселость Холмса, и сердце у меня радовалось при мысли о том, что скоро с этим делом будет покончено. Во время обеда никто ни разу не упомянул о причине, собравшей нас вместе.
Когда со стола убрали, Холмс посмотрел на часы и наполнил три бокала портвейном.
– За успех нашей маленькой экспедиции! – сказал он и, осушив бокал, добавил: – Пора. Ватсон, у вас есть пистолет?
– Старый армейский револьвер в столе.
– Лучше возьмите его с собой. Надо быть готовым ко всему. Слышу, к двери подъехал кеб. Я вызывал на шесть тридцать.
Было начало восьмого, когда мы добрались до Вестминстерской пристани. Катер нас уже ждал. Холмс окинул его критическим взглядом.
– Что-нибудь указывает на то, что это полицейский катер?
– Да, вон та зеленая лампа на боку.
– Снимите.
Изменение было внесено, мы поднялись на борт, и катер отчалил. Джонс, Холмс и я заняли места на корме. Кроме нас на катере были еще четыре человека: один стоял у руля, один следил за топкой, еще двое крепких полицейских сидели на носу.
– Куда плывем?
– К Тауэру. Скажите своим людям, чтобы остановили у Джейкобсонс-ярда.
Наш катер явно был очень быстроходным. Он обгонял длинные груженые баржи так легко, словно они стояли на месте. Когда мы без труда обошли речной пароход, Холмс довольно улыбнулся.