Всё равно люблю
Шрифт:
– Терпеть не могу истеричных баб!
– Я не истеричная… Вы меня заперли, потому что я стала свидетелем вашего преступления! Как, по-вашему, я должна себя вести?
– Если тебе дорога жизнь, то сиди тихо, как мышь!
– Вы же ска… Вы же сказали, что не убиваете женщин. Соврали? – спросила, заикаясь.
– Не соврал… но, если станешь истерить, могу пересмотреть ранее озвученные мной слова. Сиди тихо, завтра решу, что с тобой делать.
Спрятала руки за спиной, чтобы он не заметил моих дрожащих пальцев. Недовольно
Я сидела на диване, поджав голые ноги, коленки пекли, оказывается, сбила их при падении, на месте сгиба вновь выступила кровь. Страх давно ушёл, осталась грусть, детские мечты разбились, и как я оказалась во всём этом…
Опомнилась лишь тогда, когда начало смеркаться. Встала и пошла на кухню, голод скручивал желудок болезненными спазмами. Открыла холодильный шкаф, он был полон всевозможными продуктами, закрыла дверцу, пошла дальше, открывая шкафчики в поисках круп и посуды. Нашла и то, и другое, сварила на варочной панели себе гречневую кашу и нарезала два колечка колбаски, что нашла в холодильнике, и один помидорчик. Ела стоя, напряжённо рассматривая двор в окно. Набирая очередную вилочку каши, думала:
«Ну и огромная же территория у этого бандита, а как красиво…», – повернула голову в другую сторону, а там бассейн.
«Вот это да!». Поедая колбасу с помидорами, смотрю вправо, влево – ни единой души.
«А если попробовать сбежать через окно?» – спрашиваю саму себя. Опустила пустую тарелку на столешницу, придвинула к ней стул, влезла на него, наклонившись потянулась и повернула ручку, услышав характерный щелчок, открыла створку. Кровь тут же забурлила по венам, влезла на столешницу. «Ай… как же больно коленкам.» Забралась на подоконник и спокойно вылезла из окна шагнув на рифлёную плитку…
Глава 4 Хасан/Катя
Хасан
За мной заперли дверь, где осталась девчонка. Я подошёл к Сизому и нанёс пару жёстких ударов в челюсть.
– Какого хера ты не прикончил ублюдка по-тихому, а громыхал на весь лес?!
– Хасан… я забыл глушак, пришлось мочить так! – зажав пальцами нос, гнусаво оправдывался Андрей. – Ты же знаешь, что мы его пасли около месяца, а тут выдалась такая возможность, нужно было действовать быстро. Самовольно ничего не делал, только с твоего приказа.
– Пошёл вон! Ты на меня больше не работаешь!
– Хасан… а как же обещанный тобою шанс, исправиться? – капая кровью на мою итальянскую плитку, потухшим голосом вопрошал уже бывший помощник.
– Ты просрал свой шанс, Сизый… Якудза!
– Здесь, – в два шага тот подошёл ко мне.
– Проводи Сизого, он заливает мою плитку кровью.
– Я же его мочканул ради тебя Хасан… ради тебя!
Развернувшись, пошёл в сторону своего дома, уже не слушая мольбы бывшего помощника. Ненавижу тех, кому присуща такая
На меня работает большое количество людей, выполняя приказы, которые так или иначе исходят от меня и за это получают не малую плату. Никаких «ради меня», все преследуют свои интересы.
«Су-ка…», – вновь вернулся мыслями к девчонке, надо подумать, что с ней делать? Мне тридцать пять лет, а я вынужден, по чьей-то милости нянькаться… Отвлёкся. Ко мне бежал Яр, брызгая слюной. Доберман – мой пёс.
– Хасан Алиханович, извините, не смог удержать, как только Вы заехали домой, места себе не находил.
Мой пёс встал на задние лапы, передними опёрся мне в грудь. Я потрепал его довольную морду, отвечая:
– Ничего страшного, Алексей Степанович. Он ел?
– Так разве ж заманишь, коли хозяина учуял.
– Хорошо, я покормлю Яра. Вы мне сегодня не нужны.
– Как скажете.
Я направился вместе с радостным Яром в дом.
– Идём, хитрец… дам тебе твоё излюбленное лакомство…
Поздно вечером, сидя расслабленно в своём кресле на лоджии, откинув голову, курил в темноте. Яр лежал в ногах, как вдруг встрепенулся, рыкнув.
– В чём дело? – поднял голову, обвёл своим взглядом границы своих владений. С этого места периметр двора, как на ладони. Пёс встал, навострив уши. – Сидеть, – отдал я приказ, он тут же сел по команде.
Чуть поддавшись вперёд, всматриваясь вдаль, увидел девчонку. Она шла перебежками, останавливалась под освещением, оглядываясь по сторонам.
– Конспиратор, – сказал, вздохнув, пёс стал рычать. – Тихо, Яр, я вижу. Пусть пробежится перед сном…
Катя
Передвигалась бесшумными шагами, дошла до угла дома, где меня держали, выглянула, никого. Двор освещён, хотя бы могу видеть в каком направлении идти…
Спустя десять минут понимаю, что просто блуждаю по бесконечному двору. Где в этом лабиринте выход?
– Заблудились?
Я подпрыгнула от испуга, чуть не вскрикнув. За спиной кто-то стоял, резким движением развернулась, это был молодой парень, может, года на четыре старше меня.
«Скорее всего, охранник», – подумала я.
– Ч-что? – пригладив двумя руками волосы на голове, пыталась сделать вид, что ничего такого не случилось. – А… нет, не заблудилась… Вы меня не проводите до выхода?
Посмотрела в сторону раскинувшегося особняка и сказала:
– Моя смена уже закончилась, так что мне пора, – парень сдержанно выслушал мою речь, ни разу не перебив, а после ответил:
– Идёмте, я Вас лучше провожу до домика, где Вы сможете принять ванную и лечь спать.
Поняла, что мой план с треском провалился, это было очевидно. Мне стало вдвойне стыдно, на что я только рассчитывала… Не просто же так он сказал, что мне надо ванную принять, конечно: чумазая словно чёрт, ещё и босая как бродяжка, накатили слёзы, стало так жаль себя.