Все равно ты будешь мой, или Увези меня в сказку (Хочу богатого, или Кто не спрятался я не виновата!)

Шилова Юлия Витальевна

— Ну, ты как?

— Нор-маль-но, — промычала девушка, но я смогла ее понять.

— Все будет хорошо. Вот увидишь. За территорией поселка нас ждет в машине моя подруга. Мы сразу отвезем тебя в больницу. Тебя приведут в божеский вид, подлечат, поставят капельницу, сделают уколы. А затем ты поедешь в Запорожье к своей маме. Она, верно, по тебе соскучилась.

Девушка смотрела на меня так затравленно, что было нетрудно догадаться: она по-прежнему боится Бориса.

— Да не бойся ты так. Борису в больнице тебя не достать.

Как только все увидят, что с тобой сделал твой бывший муж, его сразу посадят. Ты же сама понимаешь, что это уголовное дело. Ну давай, пошли.

Увидев, что Ася остановила свой взгляд на моем пистолете и вздрогнула, я постаралась объяснить, что ей бояться нечего.

— Не переживай. Никто не собирается ни в кого стрелять. Как только мы отсюда сбежим, то сразу от пистолета избавимся. Он нам не нужен.

Но как только мы подошли к воротам, они принялись открываться сами и нас ослепил яркий свет фар машины, заезжающей во двор. За рулем ее я разглядела Бориса.

Глава 13

Если Борис сидел за рулем, значит, он отпустил водителя, а это уже большой плюс. Справиться с одним намного легче, чем с двумя. Схватив Асю за руку, я крикнула ей, чтобы она ничего не боялась, и потащила ее к выходу. Ася что-то мычала и тряслась, как в лихорадке. Борис выскочил из машины и посмотрел на нас ничего не понимающими глазами. Видимо, от увиденного он пришел в шок. Недолго думая, я направила на него пистолет и произнесла, стараясь побороть дрожь в голосе:

— Не делай лишних движений. Я стреляю без предупреждения. Иди в дом и суши сухари. Ищи хорошего адвоката, который вряд ли тебя спасет. Как бы тебе ни хотелось, но тебе придется ответить за то, что ты сотворил со своей бывшей женой.

— А ну-ка, вернись в дом, — еще больше растерялся Борис. — Откуда у тебя оружие?

— Позаимствовала у твоего охранника.

— Что с ним? Где он?

— Он уже отдыхает. Если ты сделаешь хотя бы шаг, то я отправлю на отдых и тебя тоже.

— Ты его пришила?

Пока Борис приходил в себя, мы с Асей выскочили за территорию дома и побежали по проселочной дороге. Правда, Ася не могла быстро бежать: она была слишком слаба. Поэтому нам пришлось замедлить бег и пойти быстрым шагом. Ася что-то мычала себе под нос и постоянно оглядывалась. Я не пыталась разобраться в том, что она говорила, и молила только, чтобы Борис не бросился за нами в погоню. Переведя дыхание, я почувствовала острую боль в животе, которая заставляла меня идти медленнее.

— Только бы он дал нам уйти, — шептала я Асе и тащила ее за собой. — Пожалуйста, соберись с силами. Я понимаю, что их у тебя нет, но нужно постараться. Представь, как обрадуется твоя мама, когда тебя увидит. Ведь она, наверное, думает, что тебя в живых уже нет. Я все-таки не пойму, почему она тебя не искала?

— У меня ма-ма пья-ни-ца, — промычала Ася, стараясь отдышаться.

—

Но ведь она же старенькая? — спросила я, а затем поняла, что неправильно поставила вопрос. Разве возраст помеха для приема алкоголя?

— У ме-ня небла-го-по-лучная се-мья, — объяснила мне Ася.

— Надо же! Ну а родственники-то у тебя есть?

Ася отрицательно покачала головой и вновь тяжело задышала.

— Ты когда в Запорожье вернешься, тебе есть где жить?

Ася вновь покачала головой и остановилась.

— Только не сдавайся! Осталось совсем немного. А правда, что Борис тебя в гостинице с любовником застукал?

Ася судорожно кивнула, из ее глаз потекли слезы.

— Только не плачь. Все самое страшное позади. Значит, он так тебя наказал… Сволочь, ну что скажешь!

Услышав позади себя шаги и ненавистный голос Бориса, я обернулась и, увидев, что он бежит по освещенной улице нам навстречу, схватила Асю за руку и прокричала:

— Побежали!

Но вместо этого Ася тяжело задышала и бессильно опустилась на землю. Поняв, что нам вдвоем не спастись, я сделала предупредительный выстрел, пустив пулю в землю, дав тем самым Борису понять, что лучше ко мне не приближаться. Борис остановился и взял меня на прицел. Тогда я посмотрела на освещенные окна соседних домов и закричала:

— Помогите! Срочно выходите из своих домов! Люди! Помогите! Ваш сосед — преступник! Он свою жену два года в погребе держал! Помогите этой несчастной женщине!

Прозвучал выстрел, я почувствовала, как обожгло ногу, словно на меня плеснули кипятком. Не желая испытывать судьбу, я стала палить в Бориса, когда обойма опустела, несмотря на обжигающую боль в ноге, побежала к КПП.

Я услышала голоса. Это собирались люди. Я оглянулась и увидела, что Ася упала на землю. Добежав до КПП, я посмотрела на скучающих охранников, которые развлекались тем, что разгадывали кроссворд, и крикнула:

— Ну, что вы сидите?! Быстро бегите к пятнадцатому дому! Хозяин, моральный урод, жену два года в погребе держал, а сейчас ее застрелил! Поторопитесь, быть может, ее еще можно спасти!

Выбежав за территорию поселка, я подбежала к машине, в которой меня ждала Ольга, и, зарыдав, села на переднее сиденье.

— Гони! — прокричала я истерично и, сняв кофту, оставшись в одном бюстгальтере, принялась перевязывать свою ногу.

— Что с тобой?! — с ужасом в глазах спросила меня подруга.

— Этот подонок прострелил мне ногу.

— У тебя там пуля?

— Нет, красная гвоздика. Что ты ерунду спрашиваешь, не видишь, кровь!

— Тогда едем в больницу.

— Нет, — замотала я головой.

— Ну почему?

— Огнестрел — это ЧП. Вызовут милицию. В больницах с этим очень строго — все подобные случаи регистрируют.

— Ну и пусть регистрируют. Что, теперь кровью истекать? Тебе-то с какого перепугу милиции бояться нужно?