Всё созданное Землёй
Шрифт:
– Не пытайтесь быть смешным, - со злостью ответил я.
– Вы находите это смешным, так как вы плебей. Я говорю об убеждениях. Ради этих убеждений и затеяно нынешнее рискованное предприятие. Джастин!
Из соседней комнаты вышла Джастин. Как всегда, она была холодна и прекрасна. Она подошла к Меркатору и, не касаясь его, стала рядом.
– Мистер Ноланд приглашает нас высказаться, Джастин.
– Я же говорила, что он обещал именно это.
– Джастин!
– вскричал я.
– Вы же сказали, что являетесь пленницей Меркатора!
– Вы слишком далеки от понимания ситуации, в которую вляпались, ответила она, нахмурив брови.
– Когда я говорила, что нахожусь в плену, это была всего лишь метафора. Я нахожусь в плену обстоятельств. Что ты собираешься с ним делать, Питер?
Взгляд, которым они обменялись! В нем сквозило полнейшее доверие, которое исключало меня. Я не мог сдержаться.
Я вскочил, заглянул в лицо Меркатору.
– Вы меня не узнали, - сказал я.
– Впрочем, мы виделись совсем недолго и очень давно. Тогда я был настолько подавлен длительным заключением и допросом, что для вас был всего лишь одним из ничтожных ландсменов! Тогда вы были для меня Фермером, и я не знал вашего имени. Сейчас я снова перед вами и не позволю обойтись со мной так же презрительно, как в прошлый раз!
Поставив локоть на колено, он оперся на ладонь подбородком.
– Как часто я мечтал, чтобы Немезида воплотилась в ландсмена... пробормотал он.
– Ноланд, Ноланд... Да не тот ли вы человек, который помог выявить Джесса?
Несмотря на прошедшие годы, мое лицо вспыхивало всякий раз, когда меня заставляли вспомнить ту постыдную ночь. Прочитав на моем лице подтверждение, Меркатор продолжал:
– И вы действительно думаете, что я отнесся к вам презрительно? Почему же? Ведь я помог вам. Спас от решетки, дал работу.
– Вы послали меня на "Звезду Триеста" сверхштатным матросом. Но я поднялся до капитана. Я пришел рассказать, что вчера имел удовольствие посадить на мель ваш прогнивший корабль. Это совсем близко отсюда, на побережье!
– Я продал свою Звездную Серию пять лет назад, - ответил он и, взглянув на Джастин, покачал головой, как бы сочувствуя мне.
– В настоящее время большая часть моего капитала вложена в антигравитационную индустрию. Это выгодное дело, и, если вы, Ноланд, сохранили какие-то деньги, советую вам поместить их в антигравы. Конечно, пока не началась война.
Он и Джастин устало улыбнулись друг другу.
– Меркатор, я слишком много страдал из-за вас в прошлом!
Он поднялся и ответил:
– Меня не интересуют прошлые страдания, я слишком поглощен нынешними. Я не могу вам, Ноланд, позволить уйти отсюда. Вы, очевидно, ищете повода к ссоре и не несете ответственности за свои действия. Желаете выпить чего-нибудь? А может, будете так любезны, что расскажете, как вы связались с ван Вандерхутом?
Я не стал говорить ему, как он мне ненавистен. Я не только ненавидел его, но и завидовал всем его делам и качествам, которых никогда не обнаруживал в себе.
– Ничего я вам не буду рассказывать, Меркатор. Если хотите, можете меня убить. То немногое, что я знал, я уже рассказал Джастин. Наверняка она передала это вам. И пить с вами я тоже не буду.
Пока я говорил, ярость буквально захлестывала меня. Урчание желудка напоминало мне о голоде.
Меркатор вышел в кабинет, налил выпивку себе и Джастин. Он ничего больше не говорил, но я с удовлетворением отметил, что руки у него дрожат.
Джастин смотрела на меня. Я не мог разобраться в ее взгляде - в моей жизни не попадались женщины, похожие на Джастин.
– Вы странно себя ведете, - сказала она мягким голосом.
– Вы чем-то больны? Вы не смогли бы нам помочь, если бы узнали, чем мы занимаемся?
Я разразился гневным хохотом.
– Джастин, что бы вы ни говорили, вас очень приятно слушать!
Она молча повернулась и пошла в другую сторону. Меркатор предостерегающе покачал головой, но она не обратила внимания. Я последовал за ней. Меркатор вошел следом, вручил ей напиток в тонком бокале и снова вышел, оставив дверь открытой.
В ее голосе с хрипотцой зазвучали нотки обвинения:
– Вы невозможно себя ведете, Ноул! Попробуйте понять чувства других. Питер, как и вы, гордый человек. Как же можно ожидать согласия между вами, когда вы так разговариваете?
– Согласия? С ним? Да он один из тех, кто сделал мою жизнь ничтожной!
– Я уже слышала это! Вы ни во что не верите, Ноул! Ваши отношения с людьми всегда были неудачными!
Ее слова терзали меня. Я не знал, за что она меня порицает, поскольку не имел понятия о ее вере. Но я был сражен правдой ее слов! Действительно, мои отношения с людьми заканчивались либо неудачей, либо предательством.
Теперь, в зрелом возрасте, я знаю, что состояние души человека, его характер неизбежно связаны со здоровьем века. Доверие не соседствует со страхом, отчуждение порождает отчуждение, предательство - предательство. Но в то время я еще верил, что историю делают личности, а не всемирное зло. Слова Джастин причиняли мне большую боль.
Я помню, что опустил глаза.
– Джастин, не будем говорить об этом. Вы не знаете его. Именно такие люди разрушают Англию своей жестокой эксплуатацией. Вам этого не понять.
Ее реакция напоминала реакцию раздраженной больной.
– Я была в Англии, Ноланд. У нас с Питером нет секретов друг от друга. Мы оба одной веры.
– К черту вашу веру! Я говорю вам, что вы понятия не имеете о том, что он со мной сделал!
– Я знаю, что он спас вас от деревни. Он так сказал, а он никогда не лжет. Кроме того, с Англией покончено. Она истощена и разрушена, как и большинство других стран. Вы не имеете представления о том, как выглядит мир, потому что вы плебей. Только Африка сохранила силу людей и земли. Как вы думаете, почему все нищие страны, включая вашу и мою, заключили с Африкой союз? Потому что у Африки можно получить помощь! Вы, например, добывали песок...