Все тайны проклятой расы
Шрифт:
Лорд Эйгильд, разбуженный Макквином вместе с остальными, успел за время первых допросов собраться с мыслями и приготовить целую прочувствованную речь. Едва войдя в кабинет, седой толстячок, которого даже стражники не сочли нужным связать, сходу попытался обвинить Гийома в бессмысленной трате времени, и пренебрежении государственными интересами, а также в необоснованном вмешательстве в дела совета и потакании девичьим капризам.
– Хватит!
– с такой силой хлопнул по столу мраморным пресс-папье консорт, что золотой колпачок с чернильницы подпрыгнул и укатился со стола, - прекрати
– Тебе не понять, - поняв, что его атака не удалась, насупился глава совета, - ты сам, добровольно, отдал двадцать лет назад власть в чужие руки.
– Так значит, тебе понравилась власть?!
– в тихом голосе консорта прорывается едва сдерживаемое бешенство, - ну так вставай! Вставай, кому говорят, и иди, вон он, великий символ защиты герцогства от нечистых помыслов! Возьми в руки! Бери, а то силой впихну!
– Антор... ты же шутишь?
– с надеждой лепечет посеревший глава, и при виде его тревожно бегающих глазок, меня внезапно начинает душить безудержный смех.
Только бесконечно самоуверенный человек или отъявленный самоубийца, мог в этот миг сказать консорту, что тот шутит. Да будь он хоть на каплю магом, от его яростных взглядов дрова в камине давно бы охватило неудержимое пламя.
– Какие тут шутки! Иди и возьми, - внезапно успокоившись, едко фыркнул Гийом, - знаешь же закон, каждый, кто считает, что имеет все задатки, чтоб стать достойным правителем, пробует взять в руки великий символ.
При этих его словах все присутствующие как-то странно покосились в мою сторону, и смеяться резко расхотелось. Как он сказал, взять могут только достойные? Но в таком случае, что случается с остальными?
– Гийом, - почему у меня как-то странно охрип голос, - не хочешь же ты сказать, что вон та брошка и есть этот ваш великий символ?
– Именно это он и есть, - с ухмылкой смотрит на меня этот бесчувственный интриган.
– Так почему тогда...
– захлебнулся я праведным возмущением, - ваш великий символ валяется на камине, как самая обыкновенная... как дешевая... бляшка? Вы что, не понимаете, что могут быть несчастные случаи? Да, в конце концов, его могут просто украсть! У вас что, ни надежных кладовых, ни сокровищницы нет?
– Тай, все жители герцогства в курсе, что он лежит тут, - не выдержал Рамм, - но ни у кого не возникает и мысли попробовать к нему прикоснуться без веских оснований! Тем более, его нельзя украсть.
– Так ты считаешь, что у меня были веские основания брать эту брошку? К твоему сведению, я просто выбирал кусок золота помассивнее!
– разъяренно фыркнул я, не желая признаваться даже себе, что сейчас бушую не по поводу минувшей меня неведомой опасности, а в предчувствии выводов, которые неизбежно сделает герцог и все присутствующие.
Если уже не сделали.
–
– недоверчиво уставился на меня бывший глава бывшего совета, - как такое возможно? Да он даже не уроженец герцогства!
Более, того я даже не его подданный мог бы сказать я, но толстяк натолкнул меня на неожиданную догадку.
– А его давно кто-нибудь брал в руки? Может он уже никакой и не символ, а просто обычная брошка?
– тихо, словно про себя бормочу я, а в душе все сильнее разгорается крамольное стремление как можно быстрей проверить это предположение.
– Тай!
– еще звенел в ушах предупреждающий крик Гийома, а я уже стоял у камина и снова держал в руках словно свитый из позолоченных летним солнцем ветвей замысловатый овал, сияющий необычайно теплой зеленью камня и алмазными искрами не высохшей росы.
Странно, в первый раз он не показался мне таким красивым. Но ничего ни опасного, ни необычного я в нем так и не почувствовал, и как мне ни жаль огорчать доверчивых северян, но чем раньше они узнают эту новость, тем для них же лучше.
– Ну, и что я вам говорил?
– вздохнув, протягиваю брошку замершим зрителям, - по-моему, он потерял свою силу.
– Дай сюда!
– столько ненависти, злобы и презрения звенит в неожиданно визгливом голосе главы, оттолкнувшего тяжеленный стул, как корзину из сухих прутиков.
– Да на...
– не успел я еще договорить, а он уже цепко прижимает у груди вожделенный символ.
И почти в тот же миг полный боли и разочарования вскрик прорезал гробовую тишину кабинета и рванулся в открытое окно. Грохот распахнувшейся двери, топот стражников и глухой шлепок осевшего тела слились воедино, ввинтившись в виски страшным предчувствием.
Нет, это неправда, у старика просто сердце отказало, да может он вообще всего лишь сознание от волненья потерял? Ну, ведь я же свободно её держал, и ничего не стряслось? Тем более, что я совершенно не имею ни малейшего желания становиться никаким правителем! Да и не могут же они заставить меня силой? Или... могут?
Стражники под руководством вскочившего с места Макквина отнесли не подающего признаков жизни лорда на диванчик, старательно обходя выпавший из его рук символ. Ну чего уж тут, обреченно вздохнул я, сам взял, сам и положу на место. Подхватил тускло поблескивающий артефакт и шагнул к камину. Зеленые лучики вспыхнули веселым блеском, золото льнуло к руке почти живым теплом. А вот дудки тебе. У меня есть родина, друзья, важное дело, и самое главное - любимая женщина, которая ждет моего ребенка. И все это я никогда не променяю ни на какую власть.
– Так что извини, поищи себе другую жертву, - тихо шепнул я брошке и решительно водрузил ее на место.
– Он в обмороке, - сообщил лекарь и с моей души словно оковы сняли.
Неприятно быть причиной чьей-то гибели, даже косвенной. Я вернулся на свое место и постепенно приходя в себя сообразил, что у меня возник большой, просто огромный вопрос к монаху.
– Гийом, - дождавшись, пока стражники покинут кабинет, выпалил я, - как это получается, что магов у вас нет, магия запрещена, а символ для проверки правителей вы используете магический?