Все - за одного (Спецназ своих не бросает)
Шрифт:
Мамаев заметил, как побледнел проводник, но сделал вид, что не придал этому значения, он отдал распоряжение афганцу:
— Иди к командиру!
Проводник слегка вздрогнул. Капитан не надел на него наручники, отправил к майору. Пронесло? Как знать! Еще ничего не ясно. Мохаммед быстро направился к Вьюжину.
Майор, закурив вторую сигарету подряд, указал афганцу на тело Абдула:
— Похорони его по вашим законам. Только быстро!
Мохаммед скривился:
— Эта падаль не заслужила похорон, думаю, достаточно столкнуть его обратно
Вьюжин повысил голос:
— Ты не понял, что я сказал?
Проводник покорно поклонился:
— Извините, господин майор, я все понял и сделаю, как вы приказали! Мне понадобится хотя бы саперная лопатка.
— Возьми ее у сержанта Чана. И поторопись!
Одолжив у Чана лопатку, Мохаммед принялся за работу. Сбросил тело Абдула в яму и принялся закапывать его. Вьюжин прошел к бойцам, собравшимся у «Хаммера». Среди них находился и сержант Чан.
Майор обратился к нему:
— Сержант! Группа сейчас покинет кишлак. Вы с проводником останетесь здесь. Вызовете с базы машину, на ней вернетесь в батальон. Мы будем позже! Ясно?!
— Так точно, господин майор!
— А ясно, выполняй! Группе занять место в вездеходе!
Личный состав «Стрелы» уселся в «Хаммер», и водитель поехал по еле заметной дороге в сторону афганского селения Халат.
Пройдя тридцать километров за двадцать минут, Вьюжин приказал остановить джип. Вездеход встал метрах в ста от дувалов центральной улицы Халата.
Майор приказал:
— Дуб, за пулемет! Бурлак с Гончаром в обход селения справа. Перекрыть дорогу к реке. Мамай, Лебедь, со мной в кишлак! Миха, сзади на страховке! Входим в Халат медленно, спокойно, открыто, но внимательно контролируя обстановку. Открытие огня только по моему приказу, но, думаю, до этого дело не дойдет!
Подал голос Лебеденко:
— Не-е, духи в кишлаке гасить группу не будут. Они хоть и дикари, но понимают, что задень американов, а в нас афганы видят янки, то штатовские вертолеты в момент превратят этот Халат в рваную тряпку!
Вьюжин указал стволом автомата на Халат:
— Вперед, «Стрела»!
Дубов поудобнее устроился за пулеметом, проверив готовность «браунинга» к бою, припал к прицелу, держа в секторе возможного обстрела главную улицу афганского селения. Капитан Бураков со старшим лейтенантом Гончаровым скрылись в балке, уходящей за пределы Халата. Вьюжин, Мамаев и Лебеденко двинулись цепью к селению. Отпустив их на пять-десять метров, следом пошел прапорщик Михайлов.
Центральная улица Халата оказалась пуста, словно селение вымерло. За высокими дувалами также не было слышно ни малейшего шума. Даже собаки не лаяли, а здесь их должно было быть много. Но и они молчали. Жители спрятались, завидев приближающийся американский «Хаммер»? Его они могли заметить издалека. Все же кругом равнина. Возможно. Но почему спрятались? Видимо, не хотят иметь ничего общего с оккупантами. В принципе это понятно, что не хотят, но… придется. Пройдя немного вглубь улицы,
— Бурлак? Как обстановка?
Услышал в ответ:
— Как на кладбище! Нигде в пределах видимости ни души, только ближе к Гильменду отара пасется, но и там не видно ни чабана, ни собак. Контролируем свой сектор!
— Принял, отбой! — Вьюжин переключился на связиста: — Миха? Что видишь?
— Дувалы да крыши домов! Людей нет.
— Отбой! — Майор вызвал снайпера: — Дуб? Видишь кого-нибудь?
Дубов ответил:
— Во дворе крайнего дома было какое-то движение, но что за движение, не просек.
Вьюжин повернулся. Увидел довольно крупный дом за дувалом с металлическими воротами. Металл в Афгане дорогой, значит, не бедняк с семьей за забором обитает!
Майор приказал Мамаеву:
— Стас, останешься здесь, следи за улицей! Михаил прикрывает, Лебедь за мной!
Вьюжин направился к крайнему дому. За ним, внимательно осматриваясь, пошел Лебеденко, держа наготове бесшумный автомат «ВАЛ».
Видимо, хозяин дома следил за спецназовцами, так как не успели Вьюжин с Лебеденко подойти к дувалу, калитка в заборе открылась, и на улицу вышел афганец в национальной одежде — широких штанах, рубахе под безрукавкой, нуристанке на голове, сандалиях на ногах. Он поклонился офицерам:
— Ассалом аллейкум, уважаемые!
Говорил он на фарси.
Вьюжин ответил:
— Ва аллейкум ассалом! Кто ты?
— Хозяин дома, что перед вами!
— Имя?
— Сайед!
Офицеры переглянулись. Неужели тот самый Сайед, о котором говорил умирающий Абдул?
— И много в Халате Сайедов? — поинтересовался майор.
— Да нет, я и старик один, древний старик, еще у Закир-шаха в гвардии служил, как генерал Дауд предал короля, своего двоюродного брата, Сайед Амин покинул Кабул и поселился здесь. Он живет на другом конце селения! Вы его ищете?
— Нет, Сайед, мы ищем, вернее, искали тебя!
Неожиданно моджахед сказал:
— Понимаю! Это, наверное, из-за того, что у меня останавливались подозрительные люди, прибывшие в Халат во время песчаной бури, когда были убиты солдаты патруля воинской части, что стоит недалеко отсюда?
Вьюжин внимательно посмотрел на Сайеда. Тот выдержал взгляд. И вообще афганец вел себя спокойно. Данное обстоятельство объяснялось тем, что он уверен — снайпер убил Абдула. Умел держаться моджахед. Посмотрим, как поведет он себя позже.
Вьюжин ответил:
— Да, мы искали тебя именно из-за того, что бандиты, уничтожившие патруль, некоторое время скрывались в Халате. Неинтересно, как мы вышли на тебя?
Сайед все еще спокойно произнес:
— Нет. В селении у меня довольно много недоброжелателей, должников, которые не в состоянии расплатиться, поэтому нет ничего странного в том, что они могли связаться с батальоном и рассказать командованию о том, что в тот пыльный вечер четверо неизвестных находились у меня в доме!